Белое солнце дознавателей. Том 4 (СИ) - Ри Тайга

Господин хочет руками невесты решить проблемы рода?

— Мы помогаем маленькой леди, — наконец милостиво пояснил сир. — Помогаем, и оберегаем, и ты, — изящный палец ткнул в его сторону, — лично отвечаешь за то, чтобы ни одна песчинка не коснулась волос моей… невесты.

— У северян есть внутриклановые противоречия, — промямлил Яванти. Они не копали глубоко, но это было очевидно и так — конфликты на Севере перешли на детей, и Турнир покажет все, что было скрыто. — Это чужой предел… мы не можем открыто… только если…

— Только. Если, — кивнул ему Дан, давая разрешение на всё и сразу. Яванти тихо выдохнул — жизнь сразу становилась проще.

— Нам потребуется много удачи, господин.

— Удача — это работа, — повторил господин. — Лаборатория?

— Ваша лаборатория уничтожена, — с поклоном отчитался Яванти. — Пылало до утра. Целиком и полностью, — пояснил он, — оплавились даже камни. Мы оставили достаточно зацепок, чтобы все сочли это местью противников Наставника Чи, — он украдкой вытер пот со лба — очень удобно, что у мастера был такой неуживчивый характер. Все, что нужно, они упаковали и переправили в пустынный схрон за пределы линии сигнальных вышек — ни один идиот не сунется. Правда ещё больше пришлось уничтожить — они просто не успели бы вынести всё, слишком не вовремя дознаватели начали следить за сиром, слишком быстро — даже пришли в бордель.

Столько зим научной работы, исследований, столько редких ингредиентов, большую из которых он, Яванти, доставал лично…

— Бордель?

— Вопрос решен. Следилка была только на одном из бордельных, вы определили верно.

Сир Иссихар на мгновение оторвался от нового свитка — кисть замерла в воздухе и Яванти затаил дыхание — если хоть одна капля туши упадет вниз, если испортит всю работу… но господин отмер и небрежным жестом стряхнул излишки туши обратно в тушницу.

— Кто?

— Не смогли отмотать плетения, — «мальчик умер раньше», — но почерк чар похож на вассалов первого наследника, ваш брат…

— …все никак не может успокоиться, — подытожил господин. — Флейты нашли?

— Точно, как просили, — Яванти вздохнул — проведя полночи по лавкам, он уже видеть не мог эти музыкальные инструменты.

— Две — отправь леди, доставить должны к вечеру, и две — оставь в хранилище.

Толстяк кивнул, правда не понимая, зачем их брали с запасом, но господину всегда виднее. На его месте он бы сосредоточился на клане, а не на подарках невесте. Конфликт с первым наследником Данов перешел в новую фазу. Яванти готов был поставить свое посмертие, что за последними двумя покушениями стоит именно первый брат, и продолжает сейчас — следит за господином, отправляет слуг, и это точно он сделал и передал записи Главе — иначе откуда тому знать о том, что случилось ночью?

Яванти не понимал господина, который раз за разом спускал все первому наследнику с рук. Брат, который только и ждет, чтобы убить и подставить другого брата, заслуживал, с его точки зрения, только одного — милости пустыни.

Отсрочка, иллюзия защиты, которую давал Корпус, уже истекала — осталось только ползимы и господину придется вернуться в клан и столкнуться с проблемами лицом к лицу. Хочет он этого или нет.

— Карцер, господин, — напомнил он осторожно, проследив за тенями на полу, которые почти достигли его сапог — господину нужно вернуться к обходу после утреннего построения.

— Я собираюсь посетить Турнир, — информировал его сир Дан, застегивая и одергивая форму. — Подготовь тройку в сопровождение. Из «тихих». Главе сообщи, что прибуду в Клан вечером.

Яванти не стал спрашивать, как именно господин планирует отменить трехдневное наказание, и что будет говорить Главе, который к вечеру — это очевидно всем и каждому, будет пребывать в ярости от того, как игнорируют его распоряжения. Или сир добивается именно этого?

— И последнее, — сир Дан помедлил в дверях и обернулся, — слуги рода Корай, нужно ускорить получение информации.

Яванти быстро закивал и почти застонал от облегчения, когда господин наконец скрылся за дверью. Завтрак! Наложницы! Еда! Немес любит его!

То, что со слугами этих пустынных псов проблем не будет, он был уверен. Помощник Це постоянно бывает у вдовушки в пригороде — поймать, напоить и раскрутить. Так, чтобы не тронуть клятву. Многого он не скажет, но иногда достаточно блика света, чтобы найти драгоценный камень среди песка.

Но это всё после. Сейчас его ожидало самое главное в жизни любого здорового мужчины — хороший и полноценный завтрак.

Я — зевала. Украдкой, прикрывая рот широким рукавом ханьфу, хотя за спинами впереди сидящих — основной состав на нашей трибуне сидел на первом ряду, меня почти не было видно.

Скучно было неимоверно. Халибадская арена не слишком отличалась от нашей — была больше в диаметре, выше трибуны, уровень защиты усилен — несколько куполов переливались радужной пленкой над нашими головами, накладываясь друг на друга, но в общем и целом — если ты видел один полигон — ты видел все, если ты видел одну Арену — ты был на всех. Наши мастера-архитекторы не отличались особой изобретательностью, или Гильдия согласовывала только те проекты массовой застройки, которые одобрял Запретный город, а там сидели одни старые замшелые консерваторы.

Одна из входных арок, почти подпирающая голубое небо, вспыхивала постоянно, пропуская все новых и новых гостей — поток был почти непрерывным — казалось, практически все семьи юга решили почтить вниманием это грандиозное событие. Я видела южан, восточников, западных сиров в их традиционных степных одеждах, с пристегнутыми хвостами диких лис на поясе — количество трофеев соответствовало статусу. Степняки единственные полностью игнорировали возможность носить более легкие южные наряды, упорно придерживаясь традиций собственного предела.

Фей-Фей была в белом. Вся, с ног до головы, начиная от молочно белых камней, вспыхивающих в глянцево-черных волосах, и кончая кончиками легких туфелек. Веер, верхнее ханьфу, и даже кади, которое она не поленилась надеть, тоже было ослепительно белым.

— Фух, — Кантор, сидящий впереди, откинулся назад ко мне, и сдул челку со лба. Не смотря на купол тепла, растянутый на Ареной — наше понимание комфортного уровня очень сильно отличалось от того, что считали прохладой южане. Было жарко. Так жарко, что у меня по вискам катился пот, и правая рука просто горела, замотанная в слои повязки — мазь накладывали настоящую, и она исправно увеличивала свое действие при повышении температуры.

— Терпи, — я легонько пнула по бортику кресла Тира, — основная часть будет короткой, только приветствие, представление и расписание, а вот завтра… — завтра я возьму сразу два стационарных купола, и мне все равно, что это будет выглядеть, как неуважение к организаторам турнира. Участникам официально запретили использование плетений и артефактов на территории Арены, если это не соревнование. Но я же уже не считаюсь участником? — Наверняка кто-то подаст жалобу и завтра общий купол отрегулируют.

Тир кивнул и отвернулся, опять тщательно застегивая школьную форму под горло — участники основного состава, представляющие Север, обязаны выглядеть просто безупречно… и париться на протяжении всего Турнира.

Прохлада упала сверху внезапно — купол сверкнул, и я почти простонала от удовольствия.

— Легче? — Фей вернула руки обратно на колени, сбалансировав плетения. — Моего уровня хватит ненадолго, чтобы удержать, но…

— Могла бы увеличить площадь, — Марша прильнула к Фей близко-близко, наклонившись сзади, потеснив её ко мне, — хоть чуть-чуть и подумать о других.

— Использование личных артефактов, как и использование плетений в личных целях не приветствуется, — процитировала Фей-Фей громко в ответ на злобный взгляд одного из повернувшихся к нам хаджевцев — ему явно было очень жарко в форме, рассчитанной на наш климат, — но случай леди Вайю попадает под исключение — она больна, а больным необходимы комфортные условия.