Боэмунд Антиохийский. Рыцарь удачи - Жан Флори

«Поспеши явиться. Мудро доверь самым доблестным из твоих рыцарей управление землями, коими ты обременен, и милостиво явись на помощь Святой Церкви в ее мучениях. Ты и сам, несомненно, знаешь, что являешься добровольным должником Святой Церкви, как и моим должником; ты обещал мне помощь и совет (auxilium tuum consiliumque). Итак, напиши Балдуину письмо, запрещающее ему являться, без моего на то позволения или просьбы, разорять Святую Церковь Бога и захватывать ее имущество, даже несмотря на то что он, как и ты, избрал меня патриархом и главой Иерусалимской церкви […]. Ежели, однако, он, восставая против справедливости, не захочет согласиться с тем, что разумно, то во имя требуемого от тебя повиновения святому Петру я умоляю тебя воспользоваться всеми средствами, коими ты располагаешь, и даже столь необходимой силой, дабы противостоять его приходу»[595].

В письме, безусловно, отражена политическая идеология латинского духовенства Иерусалима — и в большей степени идеология самого Вильгельма Тирского. Однако послание так и не дошло до адресата. Пересекая земли Лаодикеи, Морель попал в руки людей графа Тулузского, двумя месяцами ранее отбывшего в Константинополь. Первый инцидент, повлекший серьезные последствия…

Получить послание помешал и второй, куда более важный инцидент: Боэмунд тоже покинул свои владения. В конце июля, по призыву армянского правителя Гавриила из Мелитены, он отправился помочь ему в борьбе против эмира Малика Гази Гюмюштекина и попал в устроенную тем ловушку. Пятнадцатого августа он вместе с Ричардом Салернским был взят в плен. В плену Боэмунду предстояло провести три года.

18. Плен

Боэмунда пленили в самый разгар политического кризиса. Чтобы понять, в чем заключался этот кризис, нужно вернуться немного назад и проанализировать события, произошедшие почти одновременно на Ближнем Востоке[596]. Их следствием явилось то, что за несколько недель была произведена странная «рокировка» князей и прелатов — точнее, это была своего рода крупномасштабная игра в политические «музыкальные стулья».

В июне 1100 года Боэмунд понял, что Лаодикея от него ускользнула: Раймунд Тулузский ловко захватил город и, разместив в нем свои войска, передал его Алексею, чей флот оказал графу поддержку с моря. Следовательно, расширение границ и упрочение княжества Антиохийского должно было происходить за счет мусульманских соседей, поэтому Боэмунд устроил набег на земли к юго-востоку от Антиохии, против короля Алеппо Ридвана, которого он разгромил под Келлой. Позднее весь регион между Кафартабом и Алеппо попал в руки латинян, в то время как норманнский предводитель отправился на север, чтобы напасть на Мараш, занимавший стратегическую позицию в таврских горах; городом управлял византийский наместник Татул[597].

Возможно, уже во время похода он получил призыв о помощи от Гавриила, армянского правителя Мелитены (Малатьи), которой угрожал Малик Гази Гюмюштекин ибн Данишмендид. Матфей Эдесский и Михаил Сириец утверждают, что Гавриил, желая заручиться помощью Боэмунда, предложил отдать ему свой город; Фульхерий Шартрский говорит только о союзе, который обеспечил бы Антиохии сторонника по ту сторону Мараша. Возможно, обе версии могут совпасть, если предположить, что Гавриил обещал Боэмунду владеть регионом в качестве его вассала[598].

Перед тем как покинуть Антиохию, Боэмунд усугубил разрыв с Византией, низложив и изгнав из города греческого патриарха Иоанна IV; на его место он назначил латинянина Бернарда де Валанса, которого при его содействии Даимберт Пизантий только что посвятил в сан епископа Артаха в Иерусалиме. Раскол восточной и латинской Церквей в Антиохии стал очевиден. По справедливому замечанию Стивена Рансимана, отныне к политической задаче возвращения Антиохии басилевс мог добавить еще одну цель — реставрацию законных наследников патриаршего престола[599]. Итак, Боэмунд в Антиохии следовал политике латинизации, которую проводили его предки в Южной Италии.

По пути к Мелитене Боэмунд со своим кузеном Ричардом Салернским и войском в 500 рыцарей вступил в опасный регион. Для столь рискованного и далекого похода такое войско было незначительным. Пятнадцатого августа 1100 года оно попало в ловушку: большинство воинов были убиты; многие, как Боэмунд и Ричард, оказались в плену[600]. Перед тем как попасть в руки врагов, Боэмунд успел отрезать прядь своей огненной шевелюры и велел одному сирийцу передать ее Балдуину Булонскому, чтобы известить его о своем пленении и попросить помощи — возможно, в соответствии с заранее оговоренным планом[601]. В то время Боэмунд ничего не знал о махинациях Даимберта и Танкреда; он рассчитывал на христианскую солидарность Балдуина.

Он не ошибся: 21 августа Балдуин, который тоже опасался того, что Мелитена попадет в руки его врагов, провел операцию по спасению этого города, который все еще осаждал Данишмендид. Но последнего предупредили дозорные. Не будучи готовым дать бой Балдуину, который уже приобрел репутацию доблестного воина, он оставил осаду и увез добычу вместе с пленниками вглубь Анатолии. Достигнув Мелитены 27 августа, Балдуин еще три дня преследовал врага; затем, отказавшись от погони, он вернулся в город, в то время как плененного Боэмунда и его людей доставили в Неокесарию (Никсар). 4 сентября Гавриил, объявивший себя вассалом Балдуина, передал ему город[602].

По возвращении в Эдессу, 12 сентября, Балдуин принял посольство, отправленное людьми Готфрида Бульонского с просьбой наследовать престол Иерусалима. Согласно его хронисту, «узнав об этой новости, он с легкой грустью воспринял потерю своего брата, но с большей радостью — весть о наследстве, которое ему достанется»[603]. Балдуин доверил управление Эдессой своему кузену Балдуину дю Бургу, находившемуся до сего времени в Антиохии при Боэмунде, и в начале октября 1100 года с частью своего войска[604] отправился в Иерусалим. Сначала он прошел через Антиохию, где, по свидетельству Альберта Ахенского, жители предложили ему править в городе вместо Боэмунда, но он отказался[605]. Пробыв в Антиохии три дня, он возобновил поход, окончившийся в Иерусалиме. Путь к нему был долог и чреват происшествиями, такими, как, в частности, сражение под Бейрутом, в ущелье Собачьей реки (Nahr Al-Kalb), в котором Балдуину не без труда удалось одержать верх над объединенными войсками малика Дукака из Дамаска и эмира Хомса[606].

Тридцатого октября Балдуин и его войско подошли к Яффе, принадлежавшей его сопернику Танкреду. Балдуин не стал входить в город, хотя Танкреда в это время там не было. Согласно Альберту Ахенскому, Балдуин еще «не ведал об измене Танкреда». Последний же не знал о прибытии Балдуина: 25 октября он, появившись вблизи Иерусалима, попытался, с согласия Даимберта, «подкупить князей и стражников Башни Давида, дабы заставить их признать королевство за своим дядей Боэмундом или добиться этого для себя самого»[607]. Ради своего дяди? Вряд ли! Но Танкред мог надеяться на то, что при поддержке Даимберта ему удастся совершить своего рода государственный переворот. Однако его не пропустили в город, и тогда взбешенный Танкред возвратился в Яффу; холодно принятый жителями, он предпочел удалиться из города до прибытия Балдуина, который триумфально вступил в Иерусалим 9 ноября.

Маневры Танкреда и причины его неудачи понятны: он еще мог примириться с тем, что был вассалом Готфрида, но боялся попасть в вассальную зависимость от своего вечного противника Балдуина. Последний, к тому же, заручился поддержкой нового папского легата, прибывшего тем временем Маврикия де Порто. Даимберту и Танкреду пришлось признать себя побежденными.

Одиннадцатого ноября Балдуин стал королем Иерусалима и принял клятву верности от своих подданных. Даимберт не присутствовал на этой церемонии: покинув епископский дворец, он удалился в монастырь на горе Сион, опасаясь гонений из-за обвинений Арнульфа де Шока, которого крайне пристрастный Вильгельм Тирский, не колеблясь, называет «первенцем Сатаны» и «Иудой»[608]. Желанного отмщения Арнульф, однако, не добился. Даимберт и Балдуин в конце концов помирились: не кто иной, как Даимберт короновал Балдуина в Вифлееме в Рождество 1100 года. На этот раз речь шла о торжественной коронации — королевским венцом и титулом. Однако Балдуин выбрал Вифлеем, уклонившись от проведения церемонии в Иерусалиме, в котором принял терновый венец Иисус Христос[609].

Позднее, ссылаясь на письмо, отправленное Боэмунду, но перехваченное вместе с Морелем, Балдуин вновь обвинил Даимберта в кощунственной измене, в желании оказать вместе с Танкредом силовое сопротивление его приходу в Иерусалим. Согласно Альберту Ахенскому, Балдуин при поддержке Маврикия из Порто, нового легата Пасхалия II, велел низложить Даимберта. Однако затем, отказавшись от этого решения, он договорился с Маврикием о том, чтобы оставить Даимберта в его епископских обязанностях — после того как получил от последнего 300 золотых безантов[610]. В конце концов в октябре 1102 года, после различных перипетий, Даимберт был осужден за симонию. Укрывшись в Антиохии, где его с почестями принял Танкред, он обратился к римской курии, которая восстановила его в правах, когда он вернулся во Францию вместе Боэмундом в 1105 году; затем Даимберт вернулся в Антиохию[611]. Как видно, ему всегда сопутствовала помощь норманнов.