Царский выбор - Елена Степанян

Фима просыпается. Она садится на постели, укутывается в одеяло и уже больше не ложится.

В окно светит луна. По небу быстро бегут облака, и лунный свет словно трепещет.

Купола Кремлевских соборов поблескивают в трепещущем лунном свете.

Внизу совершенно темно, нет ни души. Из Успенского собора доносится голос хора. Он выводит «Честнейшую херувим» и т. д. Хор повторяет тот же отрывок, затем еще раз и еще раз.

Внутри Собора. Идет репетиция хора.

За окном едва начинает светать. Фима хватает колокольчик и будит служанок.

Начинается умывание и одевание царской невесты.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

1. Рассвет

Дом Корионовых.

Афанасий и Аграфена спят в своей спальне. Афанасий просыпается. Он ощупывает свое лицо и бороду, смотрит на пальцы, потом на подушку. Пальцы в крови. На подушке лужица крови.

Просыпается Аграфена. Она в ужасе смотрит на мужа, вскакивает с постели и кричит на весь дом.

Аграфена.Малаша! Малаша! Барин помирает!.. (Бросается к Афанасию.)Что с тобой?

Афанасий.Да не шуми, ничего такого.

В комнату врываются Андрей, Маланья и слуга Афанасия Семен.

Аграфена.Андрюшенька, он помирает!

Семен(едва взглянув на хозяина).Воду несите, а я за снегом!.. (Убегает, следом за ним Маланья.)

Афанасий.Аграфена! Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоя. Никто тут не помирает. Просто кровь носом пошла. — Сейчас умоюсь и буду собираться. — И ты, давай, собирайся.

Андрей.Ты никуда не поедешь, тебе нельзя вставать! Я могу с тобой остаться.

Аграфена.Нет, Андрюшенька, это уж совсем не годится. Лучше я с ним останусь.

Возвращаются Семен и Маланья с лоханкой снега и кувшином воды.

Семен(обкладывая снегом нос и лоб хозяина).Кровь уже сама остановилась. Это не страшно, это бывает. Денек полежит и будет здоров.

Маланья с Аграфеной смывают с бороды и рук Афанасия кровь. Аграфена заливается слезами.

Аграфена(Маланье).Бедная Дунюшка! Она так хотела, чтобы я с нею была при Фимкином одевании. — Семен! Скачи к Пушкину, скажи, что у нас стряслось. Пусть едут без меня.

Афанасий.И не вздумай! Евдокия без тебя с ума сойдет. И не смейте говорить, что я заболел. — Ежели меня хватятся попозже, тогда и скажете. — Я еще подумаю, может, и сам поеду.

Андрей.Ни за что не поедешь.

Семен.Не стоит, барин.

Афанасий.Давай, поторапливайся, Груша. — Тебя ждать будут, все же дело нешуточное.

Аграфена.И я не буду знать, что с тобой?

Афанасий.Так за нами с Андреем все равно князь Тенишев должен заехать часа через полтора. Они тебе обо всем доложат.

Аграфена.Может, за лекарем каким послать? (К Андрею)Как мы его одного оставим?

Афанасий(сердясь).Я не один! В доме полно народу. Семен тебя отвезет и вернется. — Он всех лошадей в округе лечит. Неужто я хуже лошади? — Маланья, барыня твоего мужа ни во что ставит.

Маланья(Аграфене).Да мы за Афанасий Петровичем как за малым дитем присмотрим!..

Афанасий.Да, видно мне не судьба… (Замолкает, продолжая свою мысль про себя. Меняет тон на шутливый.)Ну ничего, пускай все видят, что

Афанасий Корионов никакой не притворщик, а честный больной человек.

2. Царский терем…

Торжественное одевание царской невесты в просторной горнице в присутствии множества боярынь. Здесь же жмутся Евдокия, Аграфена и Настасья Пор-фирьевна.

У Фимы по щекам непрерывно текут слезы, хотя она пытается улыбаться. Улыбка у нее выходит довольно жалкая.

Евдокия(громким шепотом, так, чтобы всем было слышно).Фима, перестань. Ты-то деревенская, но свадьба твоя не в деревне.

По комнате прокатывается легкий смешок.

Старая боярыня.Государыня, у тебя нос распухнет, а царь-батюшка с нас, нерадивых, за это взыщет.

Снова все смеются, на этот раз громче и веселее. Фима встает со своего места и целует старую боярыню. Затем она возвращается к зеркалу для завершения туалета.

Анфиса берет поднос с головным убором и с поклоном подходит к боярыне Годуновой.

Годунова берет убор и торжественно надевает его на голову Фимы.

Царская невеста разворачивается ко всем присутствующим во всей своей красе.

Все ахают, кланяются, крестятся, шепча молитвы.

Евдокия и Аграфена берут Фиму под руки, выводят из горницы и доводят до следующих дверей. Там они передают ее двум важным боярыням. Свита царской невесты выстраивается согласно степеням знатности, и все торжественно направляются в Грановитую палату.

Евдокия(тихо, Аграфене).Груша, с ней что-то не то. Ее шатает, бледная стала.

Аграфена.Переживает, царя боится. (Улыбаясь)Сама же сказала — деревенская.

3. Царь Алексей в торжественном облачении выходит из своих покоев

Его лицо сияет счастьем и гордостью. Сопровождаемый пышной свитой, он направляется в Грановитую палату.

Успенский собор.

Последние приготовления к царскому венчанию. Патриарх облачается в своей ризнице. Служители, едва дыша, расправляют на нем мельчайшие складочки.

Из Успенского собора выбегает человек, который дает знак звонарям на Иване Великом. — Начинается тихий перезвон, который подхватывают на всех звонницах Кремля.

В Грановитой палате.

Множество приглашенной знати ожидает прибытия царя и невесты. В палате стоит гул негромких голосов.

Андрей и Иван Родионович стоят вместе с Пушкиным, Тенишевым и Артемием.

Звон колоколов звучит громче; голос глашатая, возвещающего прибытие царской невесты, словно тонет в этом звоне.

Входит процессия, сопровождающая царскую невесту. Фима идет, ничего не видя, крепко вцепившись в руки боярынь.

Евдокия и Аграфена отделяются от процессии и скромно становятся поодаль.

Глашатай возвещает прибытие царя. Торжественно входит радостный Алексей со своей свитой.

Боярыни отпускают руки Фимы. Алексей и Фима направляются друг к другу. Фима делает несколько нетвердых шагов, теряет сознание, падает ничком, поворачивается и лежит на спине, раскинув руки.

Всеобщий страшный крик.

Алексей и Евдокия бросаются к Фиме.

Евдокия.Доченька моя!

Алексей.Фима! Фима! Ее убили!

Он опускается на колени, целует ее лицо, приподнимая ее голову. Головное убранство падает с Фиминой головы. Ее лицо из мертвенно-бледного становится красным.

Подоспевшая боярыня Годунова подхватывает головной убор и заворачивает его в платок. Иван Родионович и Андрей тоже подбегают к Фиме, ощупывают ее руки и ноги.

Алексей.Лекаря скорее! Где немец?

Ртищев.За ним уже побежали, государь!

Морозов стоит поодаль, окруженный группой бояр.

Морозов(достаточно громко).Чуяло мое сердце, что здесь что-то нечисто. Господь не допустил совершиться злому делу.

Сквозь толпу быстро пробирается лекарь Иоганн Павлович в сопровождении своего толмача. В толпе гудит: «Порча! Порча!» «Марья Хлопова! Марья Хлопова!» «Хлопова, Долгорукова. Бог троицу любит.»

Аграфена, до сих пор стоявшая как в столбняке, негромко рыдая, пытается пробиться к своим. Кто-то сзади крепко хватает ее за локти. Это старый князь Тенишев.

Тенишев(ей на ухо).Аграфена Никитишна, уходи! Пользы от тебя не будет, уходи! — У тебя больной дома, беги домой.

Аграфена начинает тихонько пробираться к выходу.

Иоганн Павлович склоняется над Фимой. — Он щупает ей пульс, поднимает веки, проделывает все необходимые манипуляции.

Он высоко поднимает брови, потом хмурится.

Иоганн.Живой, живой. (Кивает в такт своим

словам.)Майн либер Hosudarr! Будет живой, будет здоровый. Morgen, morgen…

Толмач.Завтра все пройдет.

Иоганн.Sie schlаft. Das ist doch keine Ohnmacht. Das ist ein tiefer Schlaf. Morgen wird das alles vergehen.

Толмач(царю).Он говорит, что это не обморок, а такой крепкий сон. Завтра все пройдет.

Годунова(мрачно).Это порча. Так с порчеными бывает. Он просто слова этого не знает.

Всеволожский.С ней такого никогда не было.

Лекарь отдает распоряжения. Фиму перекладывают на небольшой ковер. Иоганн, его толмач и две рослые боярыни поднимают его за четыре угла и уносят.

Алексея, еле стоящего на ногах, уводят в его покои. Кремлевские колокола продолжают звонить. Они звонят все громче и веселей.