Утешение - Коринн Майклс

— Ты действительно знаешь, как завоевать сердце девушки, Димси, — я сжимаю его шею, поднимаясь вверх, и прижимаюсь губами к его губам. Лиам отклоняется, но крепко прижимает меня к себе.

— Только твое. Я забочусь только о твоем сердце.

Я кладу голову ему на грудь и хочу остаться прямо здесь. С закрытыми глазами я держусь за этот момент. В его объятиях, где я в безопасности и знаю, что он защитит меня.

— Для чего мне собираться?

— На несколько дней. Что-нибудь пляжное.

— Пляж? Ты видишь, что за моим задним крыльцом? — спрашиваю я в замешательстве.

— Замолчи. Иди, собирайся, — Лиам вырывается из моих объятий и шлепает меня по попе. — Я побуду с Арабеллой.

— О, это успокаивает, — говорю я и быстро поднимаюсь по лестнице, надеясь, что он не будет преследовать меня. Или, может быть, надеясь как раз на это.

Я вхожу в свою комнату с головокружением. Отпуск с Лиамом. Все это довольно нереально и совершенно неожиданно. Черт возьми, нам придется спать вместе. То есть, спать в одной постели. Я имею в виду, что не хочу, чтобы он спал на диване. И мы так медленно двигаемся со всем, что касается секса, что я не знаю, смогу ли быть с ним в одной постели. И, конечно, я не уверена, что хочу продолжать двигаться медленно. Я хочу его. И очевидно, что он хочет меня. Я знаю, что мои чувства к Лиаму реальны, но все же. Я была только с Аароном, и меня беспокоит, что я не буду достаточно хороша.

Во мне начинает клокотать паника, и я понимаю, что мне нужно сосредоточиться. Я забегаю намного вперед. Сборы. Это все, о чем мне нужно беспокоиться. Я собираюсь побить его за это. Женщине нужны дни, чтобы собраться в поездку, а не минуты. И только потом они узнают, куда собираются. Я мысленно составляю список вещей, которые понадобятся мне и Аре.

Укладывая разную одежду на кровать, я начинаю чувствовать себя немного лучше. У меня есть наряды для всего, что может произойти. И, по крайней мере, у меня есть один наряд для пляжа. В шкафу Аарона по-прежнему лежат все его вещи. Я не подходила к нему с того дня, как разорвала его одежду. Внутри нет ничего, что мне нужно, но я должна его снова открыть. Моя рука ложится на ручку двери, я делаю глубокий вдох, а затем открываю его. Он все еще пахнет Аароном. Специи и мускус атакуют мои чувства, и я борюсь со слезами. Он так глубоко ранит меня даже из могилы.

— Почему ты мне не сказал? — вслух спрашиваю я. — Я не позволю тебе уничтожить меня. Мое сердце было твоим, но ты решил, что оно недостаточно хорошее, поэтому я забираю его обратно. Я всегда буду любить тебя, но я не твоя, — я прислоняюсь к двери и надеюсь, что он меня слышит.

Я позволяю одинокой слезе упасть, когда хватаю чемодан с верхней полки. Тяну его вниз и вижу обрывок бумаги, лежащий на полу.

Нерешительно присаживаюсь и поднимаю листок. Переворачиваю его, боясь того, что могу обнаружить. Но все, что там написано, это «прости».

Во мне начинают формироваться вопросы.

— Прости за что, Аарон? Или кого? — кричу я и пинаю дверь, чтобы закрыть ее. Громкий стук двери эхом проносится через комнату. Опираясь на нее спиной, сползаю на пол и сжимаю колени. Моя голова опускается, и я начинаю плакать. Расторжение брака — это всегда тяжело. Становиться вдовой и быть той, у кого отняли этот брак — самое сложное, что только можно представить. Но узнать, что брак был ложью — невыносимо.

— Натали? — я слышу, как зовет Лиам. — Ты в порядке? — я чувствую, как его руки касаются моей руки, и медленно поднимаю голову.

Он присаживается на корточки с Арабеллой на руках.

— Нет. Да. Я не знаю, — говорю я глухим голосом. Я пытаюсь сдержать слезы. Я не хочу, чтобы он видел меня такой. Лиам — тот, кого я хочу, но мне все еще больно из-за Аарона. Это несправедливо по отношению к нам.

— Ладно, хорошо… давай собираться, и мы выясним это вместе, — Лиам встает и протягивает мне руку.

Я кладу свою ладонь в его, и он поднимает меня вверх.

Арабелла начинает хлопать ручками, и я смеюсь.

— Ты хочешь поехать в отпуск, красавица?

Она взвизгивает, словно догадывается, о чем я говорю. Я смотрю на Лиама.

— Вместе, — снова говорит он и целует меня в висок. — Теперь, — его голос меняется, становясь более оживленным, — кому-то нужно сменить подгузник, и я не вызываюсь добровольцем.

Я качаю головой, когда он протягивает Арабеллу мне.

— Нет. Ты сказал, что позаботишься об Арабелле. И если мы во всем этом «вместе», — говорю я, показывая в воздухе кавычки, — ты тоже будешь иметь дело с подгузниками, — я скрещиваю руки на груди и усмехаюсь.

— Только через мой труп, милая.

Я подхожу к нему, и мой язык скользит по губам. Я смотрю, как Лиам вздыхает. Его взгляд следует за моим языком, и задерживается на моих губах. Он пересаживает Арабеллу в другую руку и обхватывает мою талию, чтобы я подошла ближе.

Я приближаю губы близко к его уху и шепчу:

— Нет подгузников, нет обнаженности, — Лиам стонет, и я смеюсь. — А сейчас мне нужно закончить. Никаких веревок! — кричу я, когда он выходит за дверь.

— Ты не можешь устанавливать правила, — кричит он в ответ, и я слышу его разговор с Арабеллой. — А где же у мамочки изолента?

Глава 32

— Ладно, сейчас ты скажешь мне, куда мы едем? — спрашиваю я в тридцатый раз. Свести его с ума так легко.

— Ты пытаешься вывести меня из равновесия, но это не сработает. Я очень хорошо натренирован, — Лиам забрасывает руку на спинку моего сиденья. — Что я могу сказать? Я просто самый лучший в этом.

Я смотрю на него, ожидая ухмылки или чего-нибудь, что даст мне понять, что он шутит.

— Самый глупый! — даю я резкий ответ.

— Ревнуешь.

— К чему? — спрашиваю я с отвисшей челюстью.

Я жду его ответа.

И жду.

И жду еще немного. Он продолжает ехать и смотреть куда угодно, кроме меня. Арабелла хихикает и играет со своей игрушкой на заднем сидении.

Этот мужчина невыносим.

— Лиам! — вскрикиваю я, и он начинает смеяться. Что, конечно же, только усиливает мое раздражение. Ладно. Я тоже могу поиграть.

Я отклоняюсь назад и кладу ноги на панель. С закрытыми глазами откидываюсь на сиденье и чувствую его взгляд. Да, это будет прекрасно.

— Милая, — говорит Лиам сквозь зубы.

— Ммм? — отвечаю я, держа глаза закрытыми, а ноги на месте. Мое лицо остается неизменным, пока я борюсь с желанием улыбнуться.

— Не будешь ли ты так любезна убрать ноги с Робин, — голос Лиама натянут, но вежлив.

Я приоткрываю один глаз и осматриваюсь.

— О, я в порядке.

— Это здорово, но, в самом деле. Ты же не хочешь лишиться ног, если мы разобьемся. Я беспокоюсь исключительно о тебе.