Апофеоз - Юрий Винокуров

благо Биржа в километре по коридору. И не секретный, прямо скажем. Ну, точнее, как бы секретный, но не думаю, что у Гранта в СБ такие же криворукие колхозники, как у Изота. Ну а у Изота точно они, что на секретности ставит большой и толстый крест.

То есть, конкретные «место-время силы» вражины не знают, но что их «заказали Клешне» — знают на девяносто процентов. И, соответственно готовятся.

На что мы просто махнули клешнёй: никак не обходимый момент, переговоры на такие контракты вещь из любого положения не мгновенные. А подготовка и вообще многомесячная. Так что тут орать про просратые полимеры и нарушенную секретность глупо — и так понятно, до начала переговоров, что её нихера толком не будет.

Собственно, одним из жёстких условий, из-за которых они затягивались, было то, что это НАША операция. Никаких наблюдателей, назначенных сроков и вообще. Мы исполняем контракт от и до САМИ, в окно, а не конкретный срок.

Представитель заказчика на это понимающе кивал, но «не принято» и вообще. И не один такой тонкий момент был.

А нам нахрен не надо было, чтоб грантцы знали, когда, какими силами, по какой схеме. Потому что работать мы собирались относительно малыми силами, хоть и с субнаймом. В типично-крабском стиле: подобраться к мягкому подбрюшью, вскрыть его клешнёй, а потом сказать «Клац!»

Такой подход экономил время, отсутствие побочных жертв, требовались относительно малые силы, но, если вражина конкретно готовится к этому — это жертвы среди своих. В Клешне я более-менее уверен, но пилоты по субнайму полягут, да и Клешня, невзирая на более-менее, без потерь не обойдётся.

Так что как шли переговоры, наконец дойдя до: «задолбали, что хотите делайте, только верните нам систему!» Так и шла разработка операции. В секретно, естественно.

Вдобавок про козлище забывать нельзя! И у нас по самым скромным прикидкам две трети раков, на вдвое увеличенной штурмовой группировке должны были страдать фигнёй! Ну не фигнёй, а мозгопрочистительной, по мере продвижения и захвата деятельностью. Взятию системы под эфирный «колпак», выявление присутствия или отсутствия козлины, облёт скопления разумных…

Причём, как понятно, «на всякий случай». А вообще, если Грант не начнёт дурить, то Серпы которые пришлось клепать полтысячи, не понадобятся. Не тот уровень конфликта, работа Досами и платформами против Досов и платформ, что на планете, что на станциях.

Но ситуация нас раскрабливала всё равно, лишала свободы манёвра и… бесит меня этот козел, в конце концов! И так в Инее не сахар, реально куча работы и конца края этому не видно! Вокруг и так пидарасов всяческих хватает, корпы гребаные и прочие уроды. А тут ещё и козлище антикварный, чтоб его!

Впрочем, после одного разговора с партнёром, я не то что успокоился… Хер после такого предложения успокоишься, прямо скажем! Но хотя бы план действий вырисовался, уже хлеб.

— Сэр, вы находитесь в нестабильном психологич…

— Сам дурак. И вообще, Дживс, о какой стабильной психологичности можно в этой пиздецоме говорить! Давай заниматься, что ли, — махнул я клешнёй.

— Сэр, это проблема. Я имею ваше состояние, сэр.

— Значит будем жить проблемно, блин! Вот до этого жили охерительно, а щазз — проблемно!

— Не очень смешно, сэр.

— Зато жизненно, партнёр. Не отвлекай… — попробовал я уткнутся в учебник.

— И всё же позволю себе вас отвлечь, сэ-э-эр.

— Скотина эфирная!

— Стараюсь, сэ-э-эр.

— Ладно, — потёр я морду. — Ну да, меня всё затрахало, я себя школьницей истеричной ощущаю с этим блядским казлом, с этой жопной ситуацией и всё такое. А теперь, партнёр ахерительно важный вопрос: и чё? Ты эту проблему можешь решить?

— Сэр, основная проблема не столько в казле. Проблема в беспомощности, сэр. Вы крайне негативно на неё реагируете.

— А беспомощность из-за казла, потому что хер знает, что делать, — буркнул я.

— Пусть так, сэр. У меня есть, — пощёлкал эфиряка пальцами. — План. Он, как бы это поточнее сказать… не факт, что вам понравится, сэр. Он самому мне не нравится, сэр, — понизив тон выдал он. — Но, в текущей ситуации я иного выхода не вижу.

— Имеешь в виду, что еще пара-тройка месяцев и Краб станет трахнутым истеричным параноиком, неизлечимым? — уточнил я, подумав.

— Именно это я и имею ввести, сэ-э-э-эр. Правда несколько в иных формулировках…

— На которые мне, партнёр, глубоко и всеобъемлюще похер. От всей широты крабской души. Так, рассказывай, что за безумный план — а если он мне не понравится, это пиздец, какая авантюра! Но лучше, чем ничего.

— Слушайте, сэр.

И рассказал эфиряка свой «план». Такая херь, прямо скажем, что её только курить. И… а вариантов нет, по ходу! У меня, блин, своих идей ноль целых, хрен десятых, сам понимаю, что штормит, как истеричку. На девчонок рявкаю, причём не по делу! По делу то правильно рявкаю, но не щаз. На донного ору, ему похер, но самому вспоминать стыдно.

А, главное — это вариант решения проблемы. Возможности её решения. Не столько с моей дающей течь крышей (хотя это — охерительно важно! Крабская крыша должна быть ого-го какая! И не течь нихера!), сколько с козлищем, который невзирая на мои психи — сам по себе звиздец какая проблема.

Но, невзирая на все резоны, первый вопрос к Дживсу после выкладывания его идеи у меня был такой:

— Партнёр, скажи мне такую вещь, будь любезен. Тебя казёл, когда ты духом эфирным болтался, не покусал? Бешенством там, казлинским, или ещё чем-то типа того не заразил?

Глава 20

— Нет, сэ-э-эр. Насколько я могу судить — подобной хвори я не подхватил, сэ-э-эр.

— Охерительно. Ты вообще — представляешь, какой риск ждёт девчонок?

— Больший чем на контракте, сэр? Или в полёте по делам? А это будет нужно, если Дом ведёт хоть какую-то активность.

— Ммм… сложно спорить. Но пнуть чертовски хочется!

— Краб, ты сердишься. Значит — ты не прав.

— Цитата? — попробовал вспомнить я.

— Именно, сэр. Фраза, обращённая к верховному божеству, насколько я могу интерпретировать,