Изменить этот мир - Артём Патрикеев

На душе было безумно легко. Создавалось ощущение, что я могу летать. Мне казалось, что подо мной проносятся километры, земля так и мелькает под ногами, не оставляя каких-либо значимых пятен. Возможно это всего лишь работа желез, всяких эндорфинов, адреналинов, впрыснутых в кровь и создающих такую эйфорию. Человек – это очень хорошая химическая лаборатория, где все отработано до мелочей и в то же время практически неуправляемо.

Мы живем, как плохие автомобилисты, не знающие толком своих автомобилей. Мы знаем, куда и на что нажать, где чего завести, чтобы ехать, но мы не знаем где, что и как у нас работает. Тот, кто изучал анатомию, немного знает о значении этих механизмов, но полностью постичь все это обилие желез, секреций, нервных механизмов, да и многого другого человек пока что не в состоянии. Мы можем выучить все эти трудные латинские названия, но разве они нам помогут научиться управлять собой?

Много ли людей умеют останавливать свое сердце? Многие могут контролировать работу своих мелких желез? Думаю, что нет. Йоги стараются достичь полного контроля, но и у них получается не так много, но они хотя бы стремятся. Они автомобилисты, старающиеся понять свой автомобиль. Остальные же люди – обычные ездоки, а иногда и пассажиры, это уже вообще клинический случай.

Я долгое время тоже пытался познать свое тело, но сумел понять только одно: сила воли может делать чудеса. Болезнь и недомогание приходят только к тому, кто морально к этому готов, а тот, кто абсолютно уверен, что болезни не для него, остается бодрым, здоровым и, довольно часто, веселым всю свою жизнь. Нашей жизнью управляет сила воли, все остальное – просто игрушки.

С таким твердым и непокобелимым, точнее, непоколебимым (всегда путаю эти слова после одного известного фильма) убеждением я вошел в свой дорогой и любимый подъезд.

Перебросившись парой слов со знакомым собачником, которого огромный дог пытался побыстрее вытащить на улицу, я наконец-то добрался до лифта. В последний момент мне стукнуло в голову: а вдруг именно сейчас лифт сломается, и я зависну в нем на несколько часов? С кровавыми, плохо вычищенными ножами, довольно потный и немного голодный, буду сидеть и ждать помощи лифтеров. Думаю, это замечательная перспектива!

Променад, заменяющий несколько часов, существенно улучшает кровообращение, а соответственно и аппетит. Так что, легко взбежав на свой этаж, я, облившись теплой водой, бросился к холодильнику. Только сейчас я понял, насколько голоден! Присев на диван я, сгорая от нетерпения, включил телевизор. До новостей оставалось еще пятнадцать минут.

Блок в «Евро Ньюс» выдал очередной ролик по переворотам, авариям, катастрофам и несколько слов о том, какая опасная страна Россия. В общем, ничего нового. Процесс поедания разогретой пиццы существенно сократил время ожидания, но оказалось, что ждал я зря. В новостях, что по первому, что по остальным каналам ничего не сказали о моих ночных похождениях. Неужели еще ничего неизвестно?

Выходить из дома сегодня я не собирался. Мне не терпелось посмотреть свои ночные похождения по телевизору. На данный момент со стороны я напоминал Фрекен Бок, которая так хотела попасть в телевизор. Дело в том, что все показанное по телевизору – это другой мир. Я не отождествлял себя с ним, я был сам по себе, их новости сами по себе.

Где-то на задворках подсознания я понимал, что все эти трупы и кровь сотворил я, но это было так далеко, что не воспринималось близко к сердцу. Самое смешное, что я практически никогда не мог разглядеть лиц своих жертв. Только Спиридона я знал хорошо. Его лицо забыть было трудно, и в то же время, он был единственный, о ком я ни при каких обстоятельствах не стал бы жалеть.

Телевизор работал не переставая, я не собирался пропускать ни одного выпуска. Новости, новости, ничего кроме новостей. Но везде одно и то же. И тишина.

Часа в два позвонила Настя. Ее рассказ об Англии был интересным, но в голосе чувствовалась усталость и грусть. Она только что вернулась с очередной учебно-рабочей встречи и теперь пыталась отдохнуть.

– Здесь очень красиво, ухоженные газоны… Мне бы хотелось, чтобы у нас тоже были такие же, но в нашей стране это невозможно. Наши люди любят сначала все испоганить, а потом кричать направо и налево, что все не то и все не так.

Не закончив своей мысли, она уже перескочила на другую тему. Рассказала о родителях, об экскурсиях.

Мне хотелось бы посетить Англию, но не сейчас. Может в следующем году. Об этом я ей так и сказал.

– Жаль, конечно, что ты сейчас так далеко. Мне кажется, что долго я здесь не продержусь, так что постараюсь осенью вернуться, развеяться и отдохнуть.

Поболтав еще немного о том о сем, мы распрощались. Я был очень рад этому разговору, но все равно в душе было ощущение, что все нереально, что она где-то далеко-далеко. Теперь она уже не могла на меня повлиять, поэтому через пару минут я уже забыл о нашем разговоре.

С восемнадцати тридцати на первом канале появилась бегущая строка, призывающая смотреть специальный выпуск новостей в 18.45. Теперь что-то будет. Оставшееся до специального выпуска время я провел, не отрываясь от экрана.

Знакомая заставка и взволнованный хорошо поставленный дикторский голос заговорил быстро и четко. К сожалению, я не могу точно воспроизвести весь монолог, но в общих чертах это звучало так:

– Снова маньяк наводит ужас на наш город. Целых три жертвы за ночь! Но обо всем по порядку. Два молодых человека, возвращавшиеся домой поздней ночью («или ранним утром», – добавил я про себя) по улице ***, были найдены мертвыми около пяти часов утра дворником, который не мог их не заметить, потому что трупы валялись прямо посреди дороги! Преступник даже и не думал их скрывать! Милиция сейчас ищет свидетелей. Все, кто видел, как произошли убийства, или видел что-то подозрительное, сообщите, пожалуйста, по телефонам *** или по телефону 02. Не может быть, чтобы никто ничего не видел! Люди, имейте совесть, хватит прятаться по углам! Отзовитесь, дайте показания – возможно, именно ваша помощь окажется единственной зацепкой, с помощью которой можно будет поймать маньяка, запугавшего уже весь город. До чего же мы дошли, если у нас начинают убивать прямо посреди улиц!

Далее следовал короткий душещипательный рассказ об этих парнях. Ничего интересного: возвращались они с очередной дискотеки, когда на них неожиданно со спины напал маньяк. Нанеся более десяти ударов ножами, как установило следствие по конфигурации ран (ножей было минимум два), маньяк нанес свои фирменные удары в шею. Почерк известного маньяка уже ни с кем нельзя перепутать.

Но вернемся к убийствам. В двух кварталах от бедных ребят был зарезан мужчина. Эта ситуация оказалась намного сложнее. Если с ребятами все было понятно и без специального расследования, то здесь следователи столкнулись с большим количеством загадок, ответы на которые постепенно были найдены, но потраченное время сыграло на руку убийце.

Опрос жильцов дома, под окнами которого произошло убийство, показал, что как раз в том месте, где нашли убитого, почти полночи неизвестная компания мешала спать всему дому, постоянно что-то крича и распевая песни. Анализ крови показал высокий уровень алкоголя в крови убитого, подтверждая слова жильцов и показывая, что мужчина, скорее всего, был одним из участников роковой попойки.

Первая, самая простая и в то же время менее достоверная версия говорила о том, что мужики в компании что-то не поделили, и один другого пырнул ножом. Но слишком уж яркий почерк – снова удар ножом в горло!

Сбивало с толку только два обстоятельства. Первое – это удар в сердце. Маньяк не применял такой удар еще ни разу, полагаясь на свои излюбленные приемы. А во-вторых, незадолго до смерти, как рассказали собутыльники убитого, их стал разгонять один из жильцов, спустившийся с верхнего этажа.

То, что это точно был жилец, сомнений не вызывало, потому что они слышали и даже видели, откуда он кричал. Его лица они разглядеть не сумели, потому что было темно, да к тому же они были навеселе. Но синяки и ссадины, полученные любителями пошуметь, красноречиво говорили о рукоприкладстве. Мужчину, совершившего нападение, нашли очень быстро. Он оказался бывший спецназовец, сейчас находящийся на пенсии. Он во всем признался, кроме самого убийства.

Далее шло интервью с незнакомцем, который теперь обрел, в моем понимании, «свое лицо». Это оказался высокий мужчина с широченными плечами и аккуратной окладистой бородой. Его уверенность в себе, казалось, завораживала собеседника, и вопросы комкались и застревали у репортера в горле. Хорошо, что они практически не требовались – незнакомец, имя которого я не буду называть, рассказал все сам, не скрывая правды, не преуменьшая своих поступков, но и не преувеличивая чужих.

Мне было крайне неудобно: в очередной раз получалось, что я кого-то подставляю. Но с другой стороны, следователи разобрались довольно быстро, проследив с помощью собаки, что незнакомец далеко от дома не отходил (к счастью, сегодня с утра ему никуда не надо было идти, и он все это время просидел дома), а значит, присутствовать на месте убийства двух ребят не мог.