Завороженные - Александр Бушков

Прямо перед ними в пустой прямоугольник зеленой травки, окруженный мощеными дорожками, опустилась летающая лодка, и сидевшая за рычагами управления Элвиг, помахав им рукой, показала на дверцу. Поручик распахнул ее, и они забрались внутрь, оказавшись единственными пассажирами.

Маевский с легким недоумением спросил:

— А как же остальные?

— А никого больше и не будет, — сказала Элвиг преспокойно. — Отправимся втроем. Вы не дети да и я не новичок, так что мои начальники ничего не имели против. Разумеется, потом, если там найдется что-то интересное, можно отправить хоть сто человек с грузовыми лодками, но для первого осмотра достаточно и нас, отчаянных и везучих. Мы ведь все везучие, господа мои? Лично я — безусловно.

— Я, пожалуй, тоже, — сказал Маевский.

Поручик молча кивнул, решив, что имеет все же достаточные основания не причислять себя к невезучим. В конце концов, Элвиг лучше знать и ее неизвестным начальникам — тоже. И все же он осторожно заметил:

— Сторри настаивал…

Элвиг поморщилась с пренебрежительной гримаской:

— Сторри — мелкий авантюрист, в жизни не бывавший в серьезных делах. Я ему сказала чистую правду, Аркади. Никаких «смертельных местечек» нет. Ни единого упоминания в нашем архиве. А в двух Черных Городах я и в самом деле бывала. Один, правда, оказался совершеннейшими руинами, зато второй сохранился лучше и кое-чем порадовал. Они все брошены. Давным-давно. Никто никогда не встречал в них цвергов. Пусто. Но даже если бы кто-нибудь из них нам и попался…

Она расстегнула обе кобуры, по-прежнему висевшие на поясе, привычно выхватила два странных предмета. С револьверами их роднили только гнутые ручки и подобия спусковых крючков. Тот, что в левой руке, представлял собой толстую трубку из мутно-фиолетового стекла, покрытого узорами золотистого цвета, походившими на металлические. Тот, что в правой — тоже трубку, но не из стекла, а из темного металла, ажурную, покрытую прорезями в форме ромбов и треугольников.

— Вот, извольте, — сказала Элвиг чуть покровительственно. — В левой руке у меня устройство, надолго парализующее любое живое существо. В правой — оружие, надолго и надежно «пеленающее» цверга. Испытано в деле — и мною в том числе. У меня на счету — два собственноручно плененных цверга… — Она помолчала и ангельским голоском осведомилась: — А у вас, господа мои?

Они переглянулись, сконфуженно потупились. Судя по лицу Маевского, за ним не числилось этаких подвигов.

— Вот так-то, — удовлетворенно сказала Элвиг, спрятав оружие. — Кто бы нам там ни попался, человек или цверг, разговор выйдет короткий. Только цвергов, повторяю, там быть не может. Что до людей, какие-нибудь прохвосты там и могут оказаться, но это, право же, не помеха… Что до ваших людей… То, что они приобрели карту, на которую нанесен Черный Город, еще не означает, что они незамедлительно туда и отправились. Верно?

— Вам виднее, — пожал плечами Маевский. — Вы командуете, а у нас есть приказ вам сопутствовать…

— Ну, в таком случае — в путь, — сказала Элвиг и коснулась блестящего изогнутого рычага.

…Оказалось, что Семь Излучин — не метафора, а именно что название, отражающее реальное положение дел. Отсюда, с головокружительной высоты, прекрасно можно было рассмотреть, что неширокая спокойная река (казавшаяся сверху застывшей серой полосой) протекает по необозримой равнине весьма причудливо, выгибаясь семью излучинами Справа к ней вплотную подступали скалистые отроги, голые, лишенные растительности, вздымавшиеся все выше и выше, превращавшиеся в настоящий горный хребет. Голые вершины, сероватые и коричневые, каменные осыпи, пропасти, ущелья, остроконечные пики… Лабиринт из дикого камня, ни травинки, ни кустика, ни деревца… «Неприятные места, — подумалось поручику. — Полное отсутствие жизни…»

— Ну да, разумеется, — сказала Элвиг. — Цверги терпеть не могли лесистых мест. Все их города, которые нам до сих пор удалось разыскать, именно в таких вот местах и расположены. Ни травинки… Люди бы тут рехнулись от тоски, им, видимо, нравилось…

Она остановила лодку в воздухе, положила перед собой тщательно расправленную карту и присмотрелась к ней. Обернулась:

— Посмотрите, господа? По-моему, мы где-то неподалеку…

Они поднялись с мест, склонились к карте, имевшей несомненное сходство с раскинувшейся внизу местностью. Элвиг повела пальцем:

— Мы примерно вот здесь… Верно?

— Да, очень похоже.

— Похоже, — поддержал поручика Маевский. — Вот только, судя по масштабу, искомая точка может занимать пространство в десяток квадратных миль…

— Не тысячу же? — бесшабашно встряхнула головой Элвиг. — Будем искать… Вы никогда не видели Черных Городов? Понятно… Ну, могу заверить, что вы их ни с чем не спутаете, — это именно что города, пусть и непривычного вида. Кстати, цветом они вовсе не черные — просто-напросто кто-то сотни лет назад употребил именно такое выражение как некую метафору — и оно незаметно прижилось. Зло — всегда черное… Высматривайте все, что, в отличие от мертвой природы, имеет четкие геометрические формы. Времени у нас предостаточно. Вперед, господа мои?

В глазах рябило, даже затылок ломило от напряжения, с которым поручик уставился за борт, порой высовываясь в распахнутое окно, — уже приобвыкся летать и не испытывал ни страха, ни неприятных ощущений. Маевский, тот и по пояс высовывался, благо лодка плыла над кручами на невеликой скорости и без резких маневров.

Отвесные склоны, пологие откосы, обрывы, глубокие пропасти, причудливые выступы, груды камней в ущельях… Пожалуй, отчаянные смельчаки смогли бы и пешком пробраться в самое сердце гор — но это потребовало бы нешуточных усилий, о которых и подумать было жутковато. Поручик впервые оказался в горах — потому что никак нельзя было считать таковыми не особенно и высокие шантарские возвышенности со скалами на правом берегу реки. Вот это были настоящие горы, взмывавшие в небо на две-три версты, необозримые, могучие, не то чтобы враждебные, но глубоко равнодушные к суете крохотных человечков.

Временами Элвиг опускала лодку в глубь ущелий, но всякий раз безрезультатно. Один только дикий камень.

В безуспешных поисках прошло немало времени. Особенного уныния не возникло, но некая легонькая апатия все же давала о себе знать: ущелья, скалы, пропасти… Элвиг сменила тактику: подняла летающую лодку гораздо выше и продолжала методично прочесывать горную страну.

Нечто новое внизу возникло совершенно неожиданно во время неторопливого плавного пролета над очередным глубоким ущельем. Они с Маевским одновременно вскрикнули, уставившись вниз, и Элвиг моментально остановила лодку в воздухе.