Орчиха в свадебной фате (СИ) - Лактысева Лека

И только здесь, во дворце короля Фрайсленда, я впервые увидела не деревянные, глиняные или оловянные столовые приборы, а нормальную, привычную глазу керамику. Что характерно, сделаны из нее были ложки, двузубые вилки и даже ножи. Никаких лишних украшений вроде цветочных ваз на столе не было. Он и так ломился от количества тарелок, менажниц, блюд и блюдечек, графинов, кувшинов, кубков и каких-то других штуковин, о названиях которых оставалось только догадываться.

Учитывая, что стульев подле стола стояло всего двадцать штук ― по десятку с каждой длинной стороны ― я заподозрила, что обед будет проходить в две смены. Или, что тоже вполне могло быть, остатки трапезы отправятся на более скромные столы королевских приближенных и даже прислуги.

Нас ― магварра, эльфа, маг-артов и меня ― усадили в рядок. Ближе всего к торцу стола, где стоял не стул даже, а вполне себе нормальный такой королевский трон, оказался Алаир. Рядом ― я. А по другую сторону от меня ― элай Тейшериэль. Такое соседство не обрадовало нас обоих, но спорить ни он, ни я не посмели. Хотя лично я предпочла бы сидеть поближе к маг-артам и подальше от надменного остроухого целителя.

Людей, которые уже сидели напротив, я, разумеется, не знала. А вот муж и целитель ― знали и приветствовали короткими кивками.

Наконец, все места за столом оказались заняты. И вот тогда, скромно и без помпы, откуда-то из-за занавесок, скрывающих углы зала, появился его величество Эквит. Махнул нам рукой по-свойски, подавая знак, чтоб не поднимались. Отмахнулся от слуги, который бросился отодвигать-придвигать стул-трон, и встал рядом, возвышаясь над притихшими гостями.

― Дорогие друзья, родственники и соратники! ― заговорил в меру торжественно. ― Сегодня у нас праздничное застолье в честь спасения и возвращения моего приемного сына, моего воспитанника, великого трибуна, магварра Алаира Виатора!

― Вэй-тар! ― откликнулись слушатели.

Судя по всему, это означало что-то одобрительное и радостное. Я тут же постаралась запомнить словечко, чтобы в следующий раз кричать вместе со всеми.

Король Эквит кивнул, явно довольный откликом, и продолжил свою речь.

― Хочу представить вам спасителей трибуна Виатора. Их двое. Один из них вам давно знаком и хорошо известен. Это наш уважаемый главный целитель Фрайсленда, элай Тейшериэль. Он исцелил Алаира от полного магического истощения, что под силу только трем целителям во всем нашем королевстве! И за это элай Тейшериэль получит то, о чем давно мечтает ― мы построим в его родном городе, Стеллориене, большой королевский госпиталь, а при нем откроем школу Целителей. И госпиталь, и школу будет возглавлять наш уважаемый целитель!

― Вэй-тар! ― снова прокричали гости званого обеда.

Я тоже успела выкрикнуть новое для себя словечко, но при этом краем глаза заметила несколько завистливых взоров, направленных на сидящего рядом со мной эльфа. Ха! А зазнайку-то не только я недолюбливаю. Хотя, учитывая, что он спас моего любимого мужчину, надо бы постараться быть с ним повежливей, хотя бы из уважения и признательности.

Тем временем, король Эквит обратился к целителю:

― Что скажешь, элай Тейшериэль? Доволен ли ты королевской наградой?

― Бесконечно доволен, мой король! ― склонил голову перед сюзереном целитель. ― Благодарю тебя, повелитель моей жизни. Всем доброго аппетита.

― Отлично, Тэй. Присядь. ― Король Эквит кивком отпустил эльфа и перевел взгляд на меня.

Я медленно встала, выпрямила спину и приподняла подбородок. Все это произошло само собой: я не успела даже подумать, как нажитые наемницей-орчихой рефлексы вынудили меня вытянуться по стойке смирно перед главнокомандующим всея Фрайсленда.

― А это вторая спасительница нашего дорогого магварра. Наемница Барбра Ор-Тьюндер ор-Тунтури Виатор! С недавних пор ― супруга трибуна Алаира Виатора.

Король сделал паузу, обвел взглядом слушателей. Кричать своё «вэй-тар!» они отчего-то не спешили. Чуть заметно усмехнувшись, его величество продолжил.

― Разумеется, вы можете сказать, что Барбре уже досталась одна из высших наград королевства ― сердце моего воспитанника. Тем не менее, я посчитал правильным предложить ей выбрать дом, золото или боевого б-ракона с королевской б-раконюшни в качестве награды. И, как настоящая воительница, Барбра выбрала б-ракона!

― О-о-о… ― выдохнули сидящие на другой стороне обеденного стола придворные.

Десять пар глаз уставились на меня с завистью и пренебрежением, которое читалось даже сквозь натянутые на лица улыбки.

― Скажи, Барбра, ― король Эквит будто и не заметил того, как вдруг накалилась атмосфера. ― Довольна ли ты моим подарком? И чего хотела бы пожелать нам?

Ох, и пожелала бы я этим лицемерам!

…Но ― нельзя. Это я прекрасно понимала. Пусть меня и занесло в тело грубой орчихи-наемницы, но консерваторское воспитание никуда не подевалось!

А потому, натянув такую же вынужденную улыбку, я склонилась перед королем ― намного ниже, чем элай Тейшериэль ― и произнесла:

― Бесконечно довольна, ваше величество!

Потом выпрямилась. обвела взглядом слушателей и добавила, подпустив в голос мёду и самую малую толику ехидства.

― А пожелаю ― тяжести вашим ненасытным утробам!

Лица сидящих напротив придворных нужно было видеть! Кто-то побледнел. Кто-то, напротив, побагровел. Лица пары человек исказились гримасами брезгливости и недоумения. На других проступили кривые усмешки, словно говорившие: а чего еще ждать от грубой наемницы? А один неизвестный мне мужчина, видимо, посчитал мое высказывание оскорбительным и начал подниматься со своего стула, недобро сверкая черными глазищами.

И тут…

― Тяжести вашим ненасытным утробам! ― прозвучал голос моего супруга. Ровный, уверенный.

Взгляд черных глаз моего визави соскользнул с моего лица на лицо Алаира. Лицо мужчины вытянулось. Огонь во взоре разгорелся еще сильнее.

― Всем нашим утробам ― тяжести! ― прозвучал еще один голос. На этот раз ― самого короля.

Его величество Эквит поднял наполненный кубок и отпил из него пару глотков, после чего уселся и взялся за ложку.

К нему тут же подлетел лакей, чтобы наполнить чашу золотистым бульоном с пряностями.

К остальным гостям званого обеда тоже ринулись слуги.

Черноглазый мужчина медленно выдохнул и так же медленно опустился обратно на стул.

― Умеешь ты, Барбра, людей из себя выводить, ― шепнул элай Тейшериэль, пока лакеи наполняли наши чаши ароматным бульоном. ― Осторожнее! Алаир не всегда рядом будет, а магварр Неаргус мог одним щелчком превратить тебя в мокрую лужицу на полу.

― Что ж он всех ваших хунгров одним щелчком в лужи не превратил? ― разозлилась я. ― Или он только с ориссами-наемницами воевать горазд?

― А еще у магварра Неаргуса очень тонкий слух, ― вздохнул эльф.

― То есть, он еще и чужие разговоры подслушивает, ― хмыкнула я, принципиально не глядя в сторону черноглазого.

А потом, чтобы не наговорить еще больше колкостей, взялась за ложку и заняла свой рот едой. Тем более, все прочие тоже вовсю уже поглощали изысканный суп ― острый, как том-ям, и нежный, как поцелуй.

На некоторое время шепотки и переглядывания прекратились. Но вот последний из гостей отодвинул опустевшую супницу. К столу опять бросились лакеи с новой переменой блюд. И в это время магварр Неаргус решил обратиться к моему мужу.

― Так какие планы на ближайшее будущее, великий трибун? Осядете в своих землях и погрузитесь в счастливую семейную жизнь, или намерены продолжить военную карьеру во славу короля и отечества?

― Послужу еще, ― коротко ответил Алаир.

― А как же молодая жена? Неужто останется дожидаться тебя в тоскливом одиночестве?

Мне очень хотелось ответить магварру Неаргусу! Но эльф предусмотрительно ущипнул меня за бедро. Ущипнул! За ногу! Больно! Пальцы у него оказались на удивление сильными и цепкими! Я зашипела сквозь стиснутые зубы и развернулась, чтобы высказать целителю все, что о нем думаю. Но он провел пальцем около моих губ, и у меня пропал голос.