Орка - Стивен Браст

Нет, подождите минутку.

– А кого-нибудь уже заставили покинуть свои дома?

– Что? Пока еще нет. Никто не в состоянии собраться так быстро, даже если бы его принудили силой.

– Да, пожалуй. Но все же…

– У вас есть еще вопросы? – осведомился менестрель.

– А? Что? О нет. Вот. Вы можете исчезнуть. – Я дал ему еще десять империалов.

Он исчез.

– В чем дело, босс?

– Смутный намек на ниточку, которая может привести к Рождению новой идеи.

– Конечно, босс. Как скажешь.

– Мне кажется, я уловил что-то важное. Дай немного подумать.

Лойош против обыкновения проявил такт и воздержался от замечаний, поэтому я не спеша зашагал дальше, продолжая размышлять. Очень трудно сосредоточиться на одном предмете, если не говоришь о нем с кем-нибудь или не записываешь этапы рассуждений, вот почему я люблю беседовать с Лойошем, когда пытаюсь сделать какой-нибудь вывод. Но сейчас мне не удавалось облечь в слова свои ощущения. Они казались слишком смутными, и дело вовсе не в том, что я упустил из виду некую существенную деталь, просто смотрел на вещи немного не под тем углом.

Спустя несколько минут я произнес:

– Понимаешь, Лойош, мы с Кайрой ввязались в это странное земельное дело нашей хозяйки, но нам никак не удается не только купить землю, но и выяснить, кому она принадлежит. И хотя нам пришлось начать именно с земли, из этого еще не следует, что главная проблема заключена в ней.

– Ты уже это выяснил, босс.

– Конечно. Но знать – это одно, а учитывать все факты, изучая новую информацию, – совсем другое…

– Что ты хочешь сказать?

– Ха. Дело в том, что я с самого начала воспринимал картину искаженно – на меня оказывали влияние известные мне факты. А теперь нужно взглянуть на нее непредвзято. И у меня появилась новая теория.

– Хорошо. Нам не хватало только теории. Ладно, куда мы направимся теперь, босс?

– Я не знаю. – В моем сознании Лойош произносил слова совсем как я сам.

– Ты смешной, Лойош. А у тебя есть какие-нибудь интересные идеи?

– Угу. Давай отсюда уйдем.

Я осмотрелся, но не заметил вокруг ничего необычного.

– Нет, – пояснил Лойош. – Из города. Паршивое это место, босс. Тебя разыскивают, а когда ты подолгу болтаешься в городе, как сейчас, их задача заметно упрощается. Вот что мне не нравится.

И мне тоже.

– Скоро, – пообещал я. – Как только покончим с нашим делом.

– Ты ничем не поможешь Савну, если у тебя между лопаток окажется клинок Морганти.

– Ты прав.

– Если бы я знал, что мы надолго здесь задержимся и что будем болтаться по городу, напрашиваясь…

– Ладно, ладно, я понял намек.

Конечно, Лойош прав: любой город, даже такой маленький и скромный, как Норпорт, не самое подходящее место для человека, на которого охотится Организация. И если новые сведения верны, то я практически выполнил данное старухе обещание – она сможет остаться на своей земле и все будет в порядке.

– И куда мы направимся?

– На Восток.

– Мы уже там были, помнишь?

– Он велик, там множество разных мест. И нас никто не найдет.

– Хорошая мысль.

Нам и в самом деле не имело никакого смысла оставаться здесь, если бы я был до конца уверен в том, что не ошибаюсь, – иными словами, получил бы тому подтверждение.

Вот только кто-то прикончил Лофтиса у меня на глазах, а множество людей из нескольких кварталов были вынуждены покинуть свои дома из-за того, что у них больше нет работы, и я не понимал, почему все это произошло.

– Старуха успешно лечит Савна, – сказал я, – я не могу отказаться от ее услуг.

– Босс…

– Давай задержимся еще на несколько дней, ладно?

– Ну ты же у нас босс.

Мне интересно, что тебе удалось выяснить, Кайра; какая существует связь между джарегами и Файрисом? И, раз уж об этом зашла речь, насколько сильно вовлечены в аферу джареги? Если ему удалось заручиться их кредитами, зачем Файрису понадобились банки?

Зачем вообще они ему были нужны?

Мы знаем только об одном банкире, который сотрудничал с Файрисом, – я имею в виду Воннит. Она давала взятки чиновникам Империи, что практически сделало ее джарегом. Известны ли случаи, когда серьезные банки кредитовали Файриса? И есть ли основания для подобных подозрений?

Как получить ответы на эти вопросы? Пользоваться чужими именами для выуживания дополнительной информации иногда бывает полезно, однако приходит время, когда ты снова должен стать самим собой. Неужели оно уже пришло? И кто я такой на самом деле?

Хм-м-м.

– Может сработать, босс.

– Во всяком случае, стоит попробовать.

– И даже если ничего не получится, мне это доставит удовольствие.

– Да, наверное, ты его получишь.

– А ты – нет?

Не так-то легко быстро найти открытую лавку портного в такое позднее время – мне не удалось. Но после того как я сумел отыскать ее, внушительный столбик империалов убедил хозяина взяться за дело. Мои запасы наличных убывали с головокружительной скоростью, а мне совсем не хотелось возвращаться в те места, где я мог их пополнить, – пришлось бы снять Камень Феникса, чтобы телепортироваться, – но если другого выбора не останется, придется так и поступить.

Впрочем, мне хватило денег, чтобы оплатить заказ – портной обещал, что к утру все будет готово. Покончив с делами, я еще немного погулял, уточняя с Лойошем детали нового плана.

Вскоре я обнаружил, что ноги сами несут меня к голубому домику, и решил им не препятствовать – ведь план на следующий день был готов. Я шагал и предавался размышлениям, а Лойош летел рядом, иногда присаживаясь ко мне на плечо, однако он продолжал наблюдение, так что я имел возможность спокойно обдумать свои идеи и прийти к определенным выводам. Пару раз я почти решился остановиться и сотворить заклинание, чтобы облегчить жизнь моим бедным ногам, но тогда пришлось бы снять Камень Феникса, а Лойош весьма доходчиво сообщил мне, что он думает по этому поводу. Когда я добрался до голубого домика, мои ноги находились в плачевном состоянии. Я пожаловался на них Малышу, когда он выскочил, чтобы меня встретить. Он сочувственно повилял хвостом и выразительно фыркнул. Хороший пес.

Савн по-прежнему сидел у очага, но теперь развернулся к нему спиной. Старуха устроилась рядом с ним и что-то тихонько бормотала. Я надеялся, что он обратит внимание на мое возвращение, но Савн вел себя так, словно меня не существует на свете, словно не существует вообще ничего, в том числе и говорившей с ним старухи.