Упрямая девчонка - Элайна Фокс

— Наверное, вы и есть повариха? — сказал Флинн.

Стоило ему открыть рот, и женщина захихикала, как от щекотки.

— Батюшки, Рейчел, он и впрямь говорит не по-людски!

— Ага, дескать, он не из Австралии, а из Америки! Повариха широко улыбнулась, продемонстрировав Флинну ровно четыре гнилых зуба, торчавших из десен вкривь и вкось, словно мегалиты Стоунхенджа.[6]

— И ты тащился сюда от самой Америки, чтобы отведать моего супчика? — Она расхохоталась собственной шутке и смачно шлепнула Рейчел пониже спины. Девица залилась визгливым смехом, нисколько не обижаясь на столь хамское обращение.

Флинн испуганно оглянулся: а вдруг Мелисанда укрылась где-то поблизости и сейчас слушает, проклиная его длинный язык? Ведь собирался же притвориться немым! Между прочим, он действительно гораздо быстрее справился бы с поручением, если бы не открывал рта!

— Послушайте, у меня записка…

— Дак чего ж ты молчал? — взревела повариха, и ее мясистая лапа мигом завладела клочком бумаги.

— Для миссис Кастербрук! — выпалил Флинн, уповая на то, что имя хозяйки не позволит этой особе сунуть нос в содержание доставленного им послания-. — Приказано передать лично в руки, очень важно.

— От когой-то записка? — моментально насторожилась повариха.

— М-м… не могу сказать.

— Это еще почему? — Маленькие медвежьи глазки буравили его лицо.

Пожалуй, эта тетка запросто дала бы сто очков вперед всему Скотланд-Ярду с его профессиональными сыщиками. Если, конечно, он уже существует.

— Потому что я не знаю этого человека, — ответил Флинн. — Мне дали эту записку из окна кареты какие-то важные господа и сказали, что если я доставлю записку миссис Кастербрук, то мне дадут поесть. — Отчаявшись, Флинн пошел на откровенную лесть: — А еще эти господа сказали, что ваш дом славится на весь город своей отменной кухней.

Повариха не спеша окинула его взглядом с головы до ног. На какую-то минуту ему показалось, что сейчас его обвинят во лжи и захлопнут дверь прямо перед носом, однако повариха отступила и жестом велела ему войти.

— Ну что ж, заходи да садись к столу. Тебе велели дождаться ответа?

Флинн задумался. Кажется, насчет ответа Мелисанда ничего не говорила. Если бы он не увлекся своими дурацкими шутками, то вспомнил бы это наверняка. Но если ему не велено принести ответ, то как тогда поступить? Сидеть здесь и дожидаться ее появления? Рейчел уже наливала ему суп. Вряд ли они позволят ему сидеть здесь и прохлаждаться, как только он покончит с едой.

— Ну? — нетерпеливо рявкнула повариха.

— М-м… ага! Да, точно, мне велели доставить ответ.

— Ага — га-га! — передразнила его повариха и снова захихикала. — Ух, ну и потешная у тебя речь! Так бы и слушала весь день напролет! — Наконец-то она соизволила развернуться и направилась к двери, очевидно, ведущей в хозяйские покои.

— Садись вот тут, — предложила Рейчел. Круглолицая и симпатичная помощница повара показала ему на место за массивным круглым столом в углу кухни.

Флинн устроился за столом и осмотрелся. Кухня была довольно тесной. Несколько женщин, одетых так же, как Рэйчел, сновали туда-сюда, занимаясь своими делами. Все старательно делали вид, что им нет никакого дела до странного бродяги, однако стоило Флинну отвернуться — и то одна, то другая исподтишка бросали на него любопытные взгляды.

Он отметил про себя, что кухня выглядит довольно опрятно, хотя стерильной ее никак не назовешь. Пол был гладким и чистым — наверняка его постоянно скоблили. И мясо, и овощи, ждавшие своей очереди на рабочих столах, казались весьма свежими на вид. Напротив задней двери находился огромный очаг, в котором гудело жаркое пламя. На стене на железных крюках висело множество медных котлов и кастрюль, сверкая старательно надраенными боками. Один из котлов исходил паром над пламенем. Но прежде всего в глаза бросался огромных размеров железный вертел.

После промозглой сырости, донимавшей его последние дни, жарко натопленная кухня показалась Флинну особенно уютной и гостеприимной. Живое тепло от очага приятно согревало. Он попробовал суп, поданный Рэйчел в грубой глиняной миске. В густом бульоне плавали толстые ломти мяса в окружении моркови, картошки и лука. А Рэйчел уже несла к его столу деревянную разделочную доску, полную свежего хлеба с румяной хрустящей корочкой.

Флинну показалось, что он вот-вот хлопнется в обморок от счастья. Он с наслаждением погрузил ложку в наваристый бульон, вдохнул полной грудью аппетитный аромат и зажмурился от удовольствия.

Вздрагивая от нетерпения, он уже поднес первую ложку ко рту, как вдруг дверь у него за спиной — та самая, за которой скрылась повариха, — резко распахнулась, и у всех присутствующих вырвался дружный вздох.

Он резко обернулся и увидел роскошно одетую даму с невероятно высокой хитроумной прической. Она величаво подошла к столу, не спуская с Флинна надменного взора. Достаточно было одного взгляда на нее, чтобы убедиться, что имеешь дело с настоящей аристократкой, к тому же чрезвычайно богатой.

— Оставьте нас, — произнесла она мягким мелодичным голосом. Людям с таким голосом не требуется прибегать к повышенным тонам, чтобы заставить повиноваться даже самых нерасторопных слуг.

В кухне дважды раздался дробный стук — сначала от ножей, брошенных на столы, а потом от деревянных подметок, простучавших по полу. Флинн и опомниться не успел, как оказался наедине с этой божественно красивой леди.

— Где она? — осведомилась дама.

— Мелисанда?

Дама надменно подняла бровь и презрительно уставилась на Флинна.

— Да, моя племянница. Мелисанда Сент-Клер.

Только теперь Флинн вспомнил недавние уроки и подумал, что ему, пожалуй, не мешало бы встать. Ну что ж, придется сделать это сейчас.

— Она ждет снаружи.

— Снаружи?! — Одного короткого слова было достаточно, чтобы у Флинна возникло ощущение, будто он бросил посреди дороги бесценное сокровище и теперь его непременно украдут.

— Ага, она не пожелала идти сама. Ну понимаете, она не хотела уронить свое достоинство перед челядью. — Почему-то Флинн вспомнил, как ему было стыдно и страшно, когда в четвертом классе мисс Риз застала его подсматривавшим за девочками в туалете.

— Откуда вы явились?

— Разве вы никогда не видели чужестранца? — обреченно вздохнул Флинн. — Почему все только и делают, что расспрашивают меня об этом?

— Потому что ослиный рев больше похож на человеческую речь, чем издаваемые вами звуки!

Флинн рассмеялся, смутился и тут же разозлился на себя за то, что спасовал перед очередной задавакой.

— Полегче на поворотах, милая!