Я Распутин. Книга третья (СИ) - Вязовский Алексей

У Редигера глаза стали круглыми.

— Что за аэродромы??

— Место стоянки самолетов. Вот смотрите: к концу года заводы выпустят уже тридцать-сорок штук серийных аэропланов; к концу следующего восемьдесят-девяносто, еще через год счет пойдет на сотни. Школа пилотов в Гатчине також работает, второй выпуск был, третий на подходе. Что со всем этим делать прикажете?

Господа генералы и адмиралы призадумались. Так-то вроде летают сами по себе стрекоталки, ну и пусть летают, а тут вдруг выясняется, что их будет много, да и польза от них уже очевидна. И разведка, и донесение доставить…

Мореманы было вздохнули — ну ясно же, что в первую голову этот чемодан без ручки достанется армейским, но я им тоже ежа подкинул:

— Или вот, поставить аэроплан вместо колес на поплавки — так он и с воды взлетать сможет, и садиться! Машинка маленькая, на ту же башню орудийную запросто влезет, а случись нужда — спустить его за борт лебедкой….

— Стрелой, — пробурчал кто-то из флотских, обиженных за незнание морских терминов.

Этой идеей я добил не только адмиралов, но и всю военную верхушку. Если будут самолеты, значит, это новый род войск и кто-то должен им командовать. А это новые чины, звания, деньги… Так что за авиаотряды разведчиков теперь можно не беспокоится.

— Ладно, это дело на завтра. Вы лучше вот что скажите, Григорий Ефимович, — вернул всех с небес на землю Редигер, — куда собранные деньги намерены потратить, коли батальона не будет?

Ай, молодец. Коли гражданским мобилизацию проводить нельзя, то и на деньги надо лапу наложить? А вот хрен тебе, Александр Федорович! Кинем косточку адмиралам:

— Полагаю, надо их употребить на выкуп у японцев крейсера “Варяг”. Поднять они его подняли, в порядок привели, негоже, чтобы символ русской славы в чужих руках оставался. Да и кораблей на Дальнем Востоке у нас не так, чтобы много.

Глава 20

— Семь пулек как в Сараеве — пробормотал я, разглядывая новую докладную записку Зубатова.

Некий поручик Фролов гудел с друзьями в “Доминике” на Невском. Рядом гуляла компания купцов. Слово за слово, мордой об стол — офицеры подрались с торговцами. Поле боя осталось за купечеством — поручика выкинули из ресторана на мороз. Но это еще не конец истории. Обиженный офицер зашел домой, взял наган, вернулся в “Доминик” и высадил шесть пуль в негоциантов. Один убит наповал, трое ранены. Фролов арестован, сидит в тюрьме.

— Простите, что? — Сергей Васильевич поерзал в кресле, допил кофе. Звякнула чашка, в кабинет тут же заглянула Лохтина

— Господа, еще кофе?

— Не обращайте внимание, Сергей Васильевич — я тяжело вздохнул, посмотрел на секретаршу. Сегодня она выглядела весьма смело. Платье с глубоким вырезом, яркая помада.

— Ольга Владимировна! Попрошу одеваться на работу в деловом стиле. В Таврическом уже больше двухсот секретарей и делопроизводителей. Не надо тут устраивать кабаре.

Лохтина вспыхнула, хлопнула дверью.

— Стоило ли так резко? — Зубатов тяжело вздохнул

— Порядку нет, Сергей Васильевич — я побарабанил пальцами по столу, разглядывая докладную. Зубатов пришел мне не по поводу Фролова. Поручик стал лишь поводом. Курс на упрощение владение стрелковым оружием, револьверами, плюс обучение обычных людей — по мнению МВД приведет вот к увеличению числа вот таких расстрелов в общественных местах. А еще к появлению черного рынка оружия. Тут сразу тема террористов возникает. Автоматом. Нужно какое-то сложное регулирование, но какое? Разрешение при покупке от генерал-губернатора ситуацию не сильно спасало.

— На прошлой неделе в женском туалете торговали чулками. Целая распродажа — очередь стояла. Прихожу в понедельник — докладывает дежурный думской стражи. Найдены листовки!

— Какого содержания? — министр МВД оживился — Революционные?

— Почти. Призыв прийти на митинг суфраджисток.

— Суфражисток?

— Нет, я правильно сказал. У суфражисток теперь новая мода. Занимаются японским джиу-джитсу. Дабы защищать себя на митингах. Вот и пошло новое слово.

— Забавно! — Зубатов засмеялся

— Было бы забавно, если я бы не нашел листовку этих любителей японской борьбы у Лохтиной на столе!

— Да… задачка. Ей то что не хватает?

— Что и всем. Права голоса на выборах в Думу.

— Общество еще не готово к таким радикальным шагам!

— Я тоже так думаю. Надо бы пяток лет погодить. Выбрать сначала без скандала 4-ю Думу, а там уже…

Мы помолчали, каждый размышляя о своем.

Лохтина все-таки одумалась, принесла нам еще кофе на подносе. Свой глубокий вырез на платье она скрыла шалью. Но на меня демонстративно не смотрела. И кремовых пирожных тоже не предложила — тарелочку с ними поставила только перед Зубатовым.

— Что будем делать по случаю с Фроловым? Тут требуется ужесточение уголовного законодательства

— И дополнительное регулирование оборота гражданского оружия — буркнул я, четко понимаю, что даже в будущем эта проблема не будет решена.

Даже в самых богатых обществах. Американские школьные шутинги — тому доказательство. Может вернуть в оборот нелетальные дуэли? Оскорбили тебя? Идешь стреляться восковыми пулями с обидчиком. На какой-нибудь государственной арене. Ага, а туда еще желающим билеты продавать.

— Сейчас у меня начнется совет Думы — я дотянулся до тарелки Зубатова, под его одобрительным взглядом, подхватил одно из пирожных — Подниму тему. Но быстрого решения тут не вижу.

****

Да зала заседаний Совета Думы я не дошел буквально несколько шагов — меня в коридоре перехватил Самохвалов.

— Григорий Ефимович, решил лично доложить — глава службы безопасности отвел меня в закуток-кулуар — За вашими передвижениями по городу следят

— Кто?

— Выяснить не удалось — Петр Титович тяжело вздохнул — Следившие очень ловко ушли от контрнаблюдения. Я настаиваю на блиндированной карете. Никаких авто. И упаси боже, мотоциклов.

— Какие уж тут мотоциклы — вчера снег шел

В столице и правда сильно похолодало, с Невы потянуло стылом ветром. Как бы наводнения не случилось. Скорее бы уже река “встала”.

— И надо сократить передвижения по городу

— Нет! Это категорически невозможно. У меня на носу подготовка к выставке сызранской продукции, из Беловежской пущи возвращается Его императорское величество… Придется ездить в Царское.

— Как пошла охота? — почтительно поинтересовался Самохвалов, похоже смирившись с моими суетными передвижениями по городу и окрестностям

— Как обычно — буркнул я — Убили много зубров. Жди рогов в подарок.

— И тем не менее….

— Нет и нет. Никаких изменений в графике. Блиндированная карета… ну пусть. Увеличьте конвой. Известите Туркестанова. Что-то КГБ совсем мышей не ловит!

К комитету у меня накапливалось все больше и больше претензий. Работа по лондонским “сидельцам” фактически не велась, создание нормальных резидентур тормозилось. Все погрязло в каких-то мелких разборках, которые нам постоянно выносили на думский комитет. Депутаты чувствовали себя важными и причастными, но я видел, что документы подготовлены из рук вон плохо, работа саботируется. Туркестанова надо было менять. Но на кого? Зубатов и Самохвалов только-только вошли в курс дел. Взять варяга? Чем он будет лучше князя?

— Сделайте второй кортеж. Пускайте его параллельно со мной — пущай вороги гадают, где я еду.

— Дельная идея — лицо Самохвалова расплылось в улыбке — На два маршрута сил у них не хватит.

***

С выставкой достижений нас постиг облом — Нобели по своим внутренним соображениям отказались, Морозовым ввиду перераспределения собственности в клане совсем не до нас было, Гучков обещал подумать да так и задумался. Но вот нужда в шоу-руме чем дальше, тем больше выдвигалась на первый план, потому как бинокль или там индукционные катушки еще можно в гостиничном номере показывать, а вот движок в работе или бочку нефтепродуктов уже никак.