Юнга - Иван Валерьевич Оченков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У нас закрыто, – сообщил им отчаянно зевающий слуга за стойкой.
– Прошу прощения, а можно от вас позвонить?
– Валяйте, – неожиданно легко согласился тот.
Получив доступ к аппарату, Март вынул из бумажника визитку Матвеева и набрал номер.
– У аппарата, – раздался из трубки знакомый голос.
– Добрый день, Георгий Константинович, это Ким и Вахрамеев. Вы просили вам позвонить.
– Верно. Где вы остановились?
– В комнатах госпожи Пак.
– Никогда не слышал, это в сеттльменте?
– Мы сейчас все равно не там, а в… Как называется это заведение?.. В «Звездочке».
– Даже так, – в голосе каперанга явно послышалось веселье. – А не рановато вы пустились во все тяжкие?
– Мы просто нигде не нашли телефон.
– Понятно. Оставайтесь на месте, я сейчас пришлю за вами авто.
Автомобиль на сей раз оказался открытым, но тоже с военным водителем. Удостоверившись, что молодые люди именно те, за кем его посылали, он велел подросткам садиться и нажал на акселератор, чтобы через четверть часа доставить их на летное поле.
– Я вижу, вы не теряли времени даром, – усмехнулся встречавший подростков Веселаго, внимательно ознакомившись с их новыми нарядами.
– Вам нравится?
– Очень!
– Вы случайно не знаете, зачем нас пригласили?
– Случайно знаю, но получил строжайший приказ не разглашать. Могу сказать лишь, что сюрприз будет приятным.
– Сюрприз?
– Я вам ничего не говорил!
На сей раз их провели, если можно так выразиться, на верхнюю палубу корабля, где их встретили уже знакомые офицеры и небольшой караул. Через минуту к ним присоединился и командир.
– Смирно! – подал команду Веселаго, и все вытянулись, а матросы вскинули винтовки.
– Вольно, – благодушно отозвался Матвеев, после чего подал знак идущему следом старшему офицеру.
Тот, в свою очередь, с важным видом раскрыл папку и зачитал из нее:
– «За мужество и стойкость, проявленные во время нападения на аэродром в Сокчо несовершеннолетними воспитанниками чемульпинского приюта Мартемьяном Вахрамеевым и Виктором Кимом, считаю необходимым рекомендовать этих храбрых молодых людей вашему высокопревосходительству с тем, дабы вы сумели по достоинству оценить их. В связи с тем что по малолетству означенные лица не могут быть представлены к положенным по статусу наградам, прошу вашего милостивого соизволения поощрить их памятными дипломами с описанием подвига и ценными подарками. Подписано капитаном первого ранга Императорского воздушного флота Матвеевым сего дня на борту фрегата „Варяг“. Ниже собственной рукою наместника подписано: не только дозволяю, но и настаиваю на награждении. Генерал-фельдмаршал барон Врангель. Сего дня. Пхеньян».
Закончив читать, он сложил документ обратно в папку и вручил подросткам небольшие коробочки, внутри которых лежали наручные часы с кожаными ремешками.
– Что это? – простонал никак не ожидавший ничего подобного Витька.
«Белая армия, черный барон, – хмыкнул про себя Март. – Отпад!»
– Это, молодые люди, приказ о вашем награждении и прилагающиеся к нему «ценные подарки», – пояснил улыбающийся командир, пожимая им руки. – А вот и дипломы. Не медали, конечно, коих вы вполне заслуживаете, но все же. С ними вас в любое учебное заведение империи примут с распростертыми объятиями.
– Ну кроме разве что Пажеского корпуса, – под сдержанный смех присутствующих добавил Веселаго.
– И в летное училище? – заинтересованно вскинул бровь Вахрамеев.
– Вне всяких сомнений. А уж если послужите у нас стажерами, то просто оторвут с руками и ногами.
– Заманчиво.
– Но вы не согласитесь?
– Не хочется выглядеть неблагодарной свиньей в ваших глазах, господин капитан первого ранга, но у меня есть кое-какие дела, которые следовало бы закончить.
– Да ради бога, заканчивайте, кто же вам не дает!
– Мы подумаем.
– Прекрасный план. Я всегда тоже так делаю. В таком случае более не задерживаю. Разве что у вас есть еще просьбы?
– Если честно, то есть.
– Внимательно вас слушаю.
– Мой друг Виктор всегда имел склонность к технике и в особенности к оружию. Нельзя ли ему устроиться учеником в какую-нибудь мастерскую?
– Нет ничего проще, – кивнул командир. – Тем паче что хорошие оружейники ценятся в нашем деле не меньше штурманов или иных специалистов. Сейчас я напишу рекомендательное письмо к полковнику Борисову. Он заведует отделом РАВ[43] при штабе командующего.
– Будем вам премного благодарны.
– А лично у вас нет никаких пожеланий? – со значением в голосе спросил Матвеев.
– Пока нет.
– Ну и зря. Дар, юноша, следует развивать. Причем осторожно и планомерно.
– Как вы догадались? – после недолгой паузы спросил Март.
– Не задавайте неудобных вопросов, не получите уклончивых ответов, – усмехнулся Матвеев. – На самом деле, это несложно. Особенно при наличии некоторого опыта. Но вот обретение этого опыта может дорого обойтись. Посему повторяю свое предложение. Поступайте ко мне на корабль – и ваше будущее, равно как и будущее вашего приятеля, будет обеспечено. Я сам займусь вашим образованием и тренировками. Но для этого, сами понимаете, нам надобно быть рядом.
– Понимаю. И очень благодарен вам за столь щедрое предложение. Однако повторюсь, прежде чем его принять, мне необходимо покончить с важным делом.
– Как знаете. В любом случае мое предложение остается в силе. И вот еще о чем я подумал. У вас, Мартемьян, маузер, у Виктора – винтовка, а документов никаких нет. Первый же патруль остановит, оружие отнимут, а вас самих отправят в присутствие для разбирательства.
– Черт…
– Да, поэтому я сейчас выпишу вам временные разрешения. С ними будет сильно попроще.
– Благодарим. Вы много сделали для нас.
– Пустяки. Вы совершили для меня и «Варяга» куда больше. Ну, вот держите бумаги. И до встречи, молодые люди.
Выбравшись за пределы базы, Март, хлопнув друга по плечу, заявил:
– Поздравляю, дружище, твой вопрос решен! Это надо отметить. Теперь самое время в «Вегигун» отправиться.
– Устроим праздничный ужин? – улыбнулся тот, рассматривая, как выглядят на запястье подаренные на фрегате часы.
– Павел Буре. Поставщик Императорского Двора. Зачетный девайс. Даже лучше медали. И гравировка наградная имеется. Красиво, – в свою очередь, застегивая ремешок, пояснил Март. – Само собой. У нас столько событий накопилось, которые обязательно надо хорошенько отстаканить… Шучу. Рано нам еще… Ограничимся едой и чаем. А еще, помнишь, там
