Сыскное управление - Анна Коэн

дальше, к колодцу, к стенке которого, будто в приступе страшной жажды, привалился очередной мертвец. На людей явно напали посреди ночи: мало кто был одет более чем в исподнее. Кто-то так и остался в своих домах, но большинство попыталось выбраться и искать спасения снаружи. Увы, безрезультатно.

Илай сплюнул в снег и снова взялся за карандаш, перенося на бумагу очертания синяков, бурча что-то про везение и отсутствие кровавых луж.

«Нет, что-то не сходится, – тревожно соображала Норма. – На человеческое воздействие совсем не похоже, человек воспользовался бы удавкой, да и убить всю деревню таким способом, почти одновременно – ни на что не похоже, ни на один описанный случай. Отсутствие следов борьбы тоже подтверждает версию с духами. Но есть одно но…»

– Но ведь призраки бесплотны, – закончила она рассуждать уже вслух. – Как бы они оставили на жертвах такие отметины?

– Точно? – Илай почесал затылок. – Выходит, они могли касаться людей, а люди их – нет? Нескладеха какая-то.

Норма помялась, посмотрела по сторонам, не желая, чтобы Диана как-то отреагировала на ее слова:

– Может, стоит уточнить у той женщины, капурны? О природе призраков. Она кажется вполне сведущей, – торопливо добавила она.

– Ну, иди спроси, – не поднимая на нее глаз, промямлил Илай.

И Норма не стала задерживаться. Отряхнула с форменных штанов комья снега и поторопилась на другой край Мухонки. Ей не хотелось признаваться брату или кому-либо еще, но капурны ее очень заинтересовали. А особенно их наставница. Ее свечение было зеленоватым, ровным и благородным, а в каждой фразе звучала непоколебимая уверенность в себе и своих знаниях. Вот бы и Норме уметь так же! А не переживать и изводить себя по малейшему поводу. Ей очень хотелось еще пообщаться с представителями таинственного ордена, поэтому она ухватилась за первый же повод улизнуть.

Навстречу ей попался Октав. Вид у него был помятый, а ко рту он прижимал платок. Неужто стошнило? Ха, ну и неженка! Норма одарила его победной ухмылкой.

Но вместо ответной гадости он вдруг отнял платок от губ и буркнул:

– Лучше не заходи в часовню, – и зашагал дальше.

Норма слегка опешила. Это что сейчас такое было? Октав ей не нагрубил, не попытался унизить? Он что, посоветовал ей не смотреть на ужасное? Его подменили?!

Тряхнув головой, она заторопилась дальше. Некогда об этом думать, а то еще Диана заметит ее отсутствие и увяжется следом, чтобы снова выказывать свое недовольство нежданным сотрудничеством, а Норме придется краснеть. И вообще, может, ей это показалось, как тогда…

Но багровое зарево над ущельем, которое она приняла сначала за отсвет пожара, так никуда и не делось. Возможно, капурны что-то знают и об этом.

Настасью она увидела издали: та ходила меж аколитов и поправляла им руки, пока они выполняли над телами замысловатые пассы. На действия мистериков совсем не похоже, хоть они тоже сосредотачивали силу в ладонях.

– А, это вы? – миролюбиво окликнула ее капурна, заметив, как Норма нерешительно переминается с ноги на ногу. – Вашему товарищу уже лучше? Признаться, я полагала, что агенты Инквизиции менее чувствительны.

– Да мы только недавно… – выдавила Норма и совсем смутилась.

Капурна похлопала аколита по плечу, призывая продолжать их неведомый ритуал. По крайней мере, так это выглядело, а не как упомянутые измерения.

– Вы хотели что-то спросить? – подсказала она, приблизившись к Норме. – Спрашивайте, не стесняйтесь.

Норма прочистила горло и заговорила:

– Дело в том, что нам мало известно о природе подобных духов. Следы на телах указывают на то, что они телесны. А отсутствие следов борьбы – наоборот. Можете ли вы объяснить этот парадокс?

– Не имею ни малейшего понятия, – спокойно ответствовала Настасья Фетисовна, но, заметив округлившиеся глаза Нормы, рассмеялась: – Помилуйте, этот мир огромен, и всего знать просто невозможно. Да, с такими духами мы раньше не встречались. Если бы это были полноценные призраки, они бы замучили своих жертв кошмарами, не тронув их наяву. Извели бы, довели до безумия – что угодно, но при этом без прямого контакта. Если бы это были перерожденные в чудовищ сущности, они бы оставили следы и на земле, а люди попытались бы дать им отпор. Сдается мне, мы имеем дело с неизвестным ранее гибридом. И да, – она помрачнела, – меня это тревожит. Будь это не так, мы бы уже предали этих несчастных земле. Но пока мы не выясним природу явления, мы не имеем права так поступать, ведь можем подвергнуть опасности других живущих. Что, если в другой раз они двинутся на другую деревушку или прямиком в Салазы?

Норма растерянно кивнула, поражаясь, как легко эта женщина признала, что чего-то не знает. На ее памяти ни один взрослый человек не снисходил до такого. И все же она решилась уточнить:

– Могло ли это быть результатом вмешательства демонов? – и замерла в ожидании ответа.

– Нет, – взмахнула капурна кистью в перчатке. – Этот вариант отметаем сходу. Демоны и их слуги-бесы – такие же смертные существа из плоти, как мы с вами. Да, они несоизмеримо сильнее и живут в сотни раз дольше, но это не их рук дело.

У Нормы уже голова шла кругом. Если вспомнить все, чему ее учили, и сопоставить со словами этой женщины, выходило, что… перед ней стояла еретичка. И она, Норма, слушала эту ересь, дрожа от любопытства, наслаждаясь новой информацией, которая бурным потоком заполняла пустоты в ее познании. Так нельзя!

– Вы в порядке? – чуть нахмурилась Настасья. – Дорогая, вы будто призрака увидели, – попыталась пошутить она.

– Я п-пойду, – промямлила она. Что же будет, если об этом прознает Октав? – Мне нужно провести допрос… то есть опрос… Ой, – запуталась Норма окончательно. Ну какие могут быть свидетели в вымершей деревушке?

– А-а-а, – просияла капурна, – вы о той бабусе? Боюсь, вы от нее ничего не добьетесь, даже с вашим даром, но попробуйте.

Со щелчком захлопнув приоткрывшийся рот, Норма попыталась сохранить остатки достоинства:

– Где сейчас находится та… бабуся?

– Дюша? – позвала наставница ближайшего аколита. – Где бабушку оставили?

– У длинного дома, – нехотя отозвался тот, продолжая дробить смерзшуюся землю для могилы.

Норма поспешно поблагодарила их и удалилась почти бегом. Длинный дом она увидела сразу. А также заметила рядом свечения остальных геммов, кроме Октава. Четвертое, совсем слабое, но все еще живое, принадлежало женщине настолько старой, что было удивительно, как она еще дышит. Она сидела на завалинке, поджав ноги в онучах, а Илай стоял подле нее на коленях, как истинный рыцарь, и с тревогой заглядывал в выцветшие, почти слепые глаза.

– …брат на брата, сын на отца, мать на собственных детей… Проклято, проклято!