Наемник №300 (СИ) - Андросенко Александр Дмитриевич

— Ладно, парни, работаем.

Девушку упаковали в пакет, а лысого вытащили на одеяле. Карен, чуть ли не разочарованно, констатировал, что сержант так и промолчал все это время. И даже в машине, по дороге в оперативный штаб, ничего не сказал. Он в его возрасте был более зубастый.

* * *

Вагнер оставил напарнику машину, попрощался и поехал домой на общественном транспорте. Дважды поменяв направление, он прибыл в одну из трех снятых под задание помещений — роскошный номер в дорогой гостинице, заказал девочку и бутылку вина.

Пока ждал, посмотрел последние новости. Сообщений о раскрытии дела межпланетной важности не было, значит все не так уж и плохо. Торопиться не следовало, такие ситуации, как сегодня, возникали не часто, и уж точно никогда на такое плевое дело не посылали его. Да и Виретту привлекали для вербовки в исключительных случаях. Все говорило о том, что цель важная. Тем более стоило подстраховаться. Алиби ведь еще никому не мешало?

Через полчаса ожидания в номер раздался звонок. Мэтт проверил, по головидео, что у двери мнется действительно девчонка, и запустил блондинку:

— "Дон Периньон" двадцатилетней выдержки! — воскликнула та, демонстрируя бутылку и ослепительно улыбаясь.

— Проходи, красавица! — разрешил Вагнер, и шлепнул ее по ляжке, когда проходила мимо.

— Ай! — взвизгнула она. — Потише, милый, дай хотя бы бутылку открыть!

— Проходи в спальню, раздевайся, бокалы на столике, — он указал направление, и девица, покачивая бедрами, направилась туда. — Как зовут?

— Эммануэль!

Блондинка ему понравилась, и Мэтт решил совместить полезное с приятным. Наблюдая за тем, как девица разливает вино, оперевшись одной рукой на столик, и оттопырив попку, он невольно посчитал, когда последний раз трахался, и с ужасом понял: два месяца назад! И точно так же, между делом, на пятнадцать минут присунул какой-то прыщавой малолетке перед тем, как сдал ее на устранение.

— Ну, милый, выпьем? — девушка подала ему бокал.

— Конечно, малышка, — Мэтт, притянул ее к себе за талию, засосал ее, параллельно подсыпав снотворное в ее бокал и разлив свой ей на декольте.

— Ой! — вскрикнула она. — Какой ты неаккуратный!

— Пей и снимай все это, — сказал Вагнер, расстегивая ширинку.

— О-о-о, давай, я помогу! — обрадовалась девица и потянулась было к нему.

— Я сказал, пей и раздевайся! — ответил он жестким тоном. — И стони громче, меня это возбуждает.

* * *

То, что девица отключилась прямо в процессе, даже придало ему некоторую пикантность. Запустив таймер, Мэтт, тихонько насвистывая мелодию, снял деловой костюм и облачился в свой комбинезон.

Доработанная версия развед-комплекта имела лишь минимальное бронирование (только полиброня-хамелеон толщиной 2 мм) и крошечный генератор защитного поля (выдерживает 10 попаданий бластера без замены батареи), зато обладала четырьмя антигравами, позволяющими подниматься чуть ли не в стратосферу и разгоняться до скорости 0,34 маха(скорость звука). Отсутствие сервоприводов не позволяло использовать мощное оружие, поэтому никаких военных систем вооружения не использовалось, зато ограничение по ручному оружию отсутствовало, а толщина полиброни позволяла сохранить чувство контакта и с рукоятью, и со спусковым крючком или кнопкой. За двенадцать лет использования разных вариантов и постоянной личной доработки развед-комплектов, они стали для него чуть ли не второй кожей. А шлемы… Шлемы были его тайной страстью.

В развед-комплектах изначально идут очень дорогие шлемы, с качественным искином, мощнейшими процессорами, голопроекторами, позволяющими отображать на собственном профиле любое лицо(обработка изображения и вывод его на экран занимал меньше секунды), прекрасной оптикой и усилителями звука; но доводка Вагнера делала эти шлемы уникальными. В частности, ему удавалось не просто создавать голограммы, но и лепить из шлема настоящее лицо. Да, только одно на один шлем, но обычно этого хватало.

Надев шлем, Мэтт превратился в капитана спецназа ПСБ Мико Хаккотена, включил маскировку, вышел на балкон и вылетел в ночное небо.

* * *

Хаккотен жил в домике на окраине города, в специальном правительственном районе. Периметр района охранялся, но проскользнуть по воздуху не было было большой проблемой для маскировки разведкомплекта. Как бы хороши не были внутренние системы охраны, когда люди дома, никто их не включает, поэтому Мэтт не опасался, что какой-нибудь хитрый объемно-звуковой датчик вычислит его присутствие. Камеры же "хамелеон" спокойно обманывал.

Он приземлился за глухой стеной дома и прислушался. Дети были в спальне, жена убиралась после ужина. Открытая веранда была свободна, дорога до кабинета капитана — тоже. Мэтт быстро пересек просматриваемое пространство перед окном кухни, проскользнул по коридору к лестнице, поднялся на третий этаж, потратил секунду на вскрытие замка, убрал маскировку и зашел.

Система идентификации проверила скан сетчатки, биопараметры тела и лица, и подтвердила доступ. Вагнер оказался в рабочем кабинете начальника спецназа. Первым делом он закрыл дверь, сел за комм и включил защиту внутри комнаты. Первый пункт вечерней программы был выполнен и Мэтт испытал небольшое удовлетворение. День ему, вообще, удался — и напарника подставил, и потрахался, и теперь вот, попал в одно из самых интересных мест городской полицейской системы без особых проблем.

Впрочем, просматривая информацию, Вагнер постепенно мрачнел.

Операция называлась "Горгона", и взаимосвязь вполне угадывалась. Специальный агент Карен Жемалединов не относился к Планетарной Службе Безопасности, а был агентом с Земли. Он расследовал серию подозрительных утечек данных личной и деловой переписки на МСС. То, что семь лет назад началось как банальный прокол безопасности, постепенно превратилось в эту самую горгону, плотно вцепившуюся своими волосами-змеями во всю систему межзвездных сообщений.

По лицу Вагнера никогда нельзя было понять ни его настроения, ни мыслей, и многие считали его этаким недалеким дуболомом, которого Центр отправлял на задания, где кто-нибудь накосячил и требуется силовое вмешательство. Про силовое вмешательство они, несомненно, были правы. Но Мэтт Вагнер никогда не был ни недалеким, ни дуболомом.

Чем больше он погружался в подробности "Горгоны", и сопоставлял ее со своими данными, тем более интересные выводы делал. И тем мрачнее он становился.

Судя по всему, он здорово продешевил, когда согласился на участие в этом бедламе. Три миллиона кредитов — маловато за уничтожение привычного мироустройства. Впрочем, участвовать в этом от него не требовалось, достаточно было молчать.

Когда он встал из-за комма и покинул рабочий кабинет Хаккотена, мысли его крутились вокруг Иуды и тридцати серебреников.

* * *

Специальный агент Жемалединов не находил себе места. Последний раз ему удавалось взять обоих агентов, работающих на МСС, год назад, но и тогда это не принесло ожидаемого результата. Он действовал мягко, пытаясь разговорить предателей обычными способами, и они молчали, а потом сдохли. Как показалось вначале, естественной смертью — самоубились. Через полгода определили-таки, что это было не самоубийство и даже нашли виновных.

На этот раз в мягкости его не упрекнул бы даже, наверное, какой-нибудь палач из СС, а результат немногим лучше. Карену все казалось, что он что-то упускает. Девчонка давала общепринятый сигнал о неисправности. Второй агент получал сигнал. Как он узнавал, что это именно сигнал, по которому необходимо брать специальный контейнер? По его словам — набор инструмента всегда указывался в заявке на ремонт. Заявки составлялись автоматически.