Танго втроем (СИ) - Эрлих Светлана

Несмотря на быстрое физическое развитие, он совсем не говорил, не гулил, не издавал другие смешные звуки, присущие младенцам, и так же не произносил взрослые слова, чего я, учитывая быстрое развитие, от него ожидала. Эд только фыркал и пыхтел, как паровоз, если ему что-то не нравилось, или, наоборот, нравилось.

Но, несмотря на все эти странности развития, казалось, что никто, кроме меня и фрау Марты, их попросту не замечает. После того, как нас выписали с роддома и к нам была прикреплена патронажная сестра, которая должна навещать младенцев и следить за их развитием, а потом и педиатр, который приходил и охотно умилялся, и гулил с Дадо, когда тот строил ему рожицы, или пускал пузыри. С Эдом такого не было — врачи скользили по нему взглядом и тут же забывали, возвращаясь к старшему карапузу. Меня это даже какое-то время, как мать, обижало. Я гордилась своим умным ребёнком и, возможно, что даже где-то хотела похвастать его достижениями, но со временем и это сошло на нет.

Эд был нелюдимый, и это всех устраивало. Когда ему исполнилось два года, я застала его в своём рабочем кабинете, по совместительству являвшимся ещё и библиотекой. Эд стоял возле полок с книгами и водил пальцем по корешкам там, где мог достать. С таким видом, будто умел читать и что-то целенаправленно искал. Когда я вошла, он даже не обернулся — так был увлечён своим делом.

— Ты что-то ищешь? Я уже привыкла разговаривать с ним как со взрослым.

Эд обернулся, внимательно посмотрел на меня своим пронзительным взглядом, а затем развёл руки в стороны, показывая, что, видимо, не нашёл ничего для себя.

— Ладно, иди сюда,- позвала я его и включила ноутбук. Усадив за стол, я показала ему, как пользоваться поисковой строкой, когда нужно найти что-то нужное. Впервые я увидела проявление эмоций, глаза Эда заблестели, как два драгоценных камешка. С этого дня мой младший сын буквально оккупировал мой кабинет и приватизировал в личное пользование ноутбук. Целыми днями он проводил за компьютером и что-то читал.

Про Дадо-старшего и Пилар все это время я ничего не слышала, и это радовало. Я, если честно, даже не стремилась что-то узнавать и выяснять, у меня своих проблем хватало выше крыши.

* * *

Я жила тихо, почти уединённо, изредка встречалась с подругами, занималась бизнесом и растила своих малышей.

Когда детям исполнилось три года, фрау Марта вдруг предложила мне съездить с ними на отдых. Я сказала, что это, конечно, было бы очень даже неплохо, но, к сожалению, я не могу. Посторонним людям не всегда полезно общение с Эдом.

— А я и не предлагаю вам ехать с ними на местные курорты или, наоборот, заграничные, где все равно полно русских туристов. Вы вполне можете поехать к моей двоюродной сестре. Она живёт в долине Гребае, это в Черногории. Недалеко от скал Проклятие. Там очень уютно, а главное, мало народа, места полудикие. Так что вам не придётся беспокоиться о том, что кто-то косо на вас посмотрит.

— Вы думаете, это будет удобно? Я имею ввиду, ваша сестра не будет против?

— Конечно, нет, она с удовольствием вас примет, как родных и даже лучше,- уверила меня фрау Марта.

Не доверять ее словам у меня и мысли не возникло, за столько лет, что она прожила с нами, она не подвела, и ни разу не дала повода усомниться в ее словах.

— Думаю, что и вам, и детям это будет полезно, я сегодня же позвоню Живке и договорюсь.

— Спасибо, фрау Марта, вы как всегда меня выручаете и оберегаете, не знают, что бы я без вас делала.

* * *

Мне кажется, что в последнее время, описывая свою жизнь, я все чаще других произношу слово «странно». Похоже, что это теперь моё любимое слово. Билеты забронировала фрау Марта, она же мне помогла собрать нам багаж и вместе с нами отправилась на такси в аэропорт, чтобы собственноручно посадить на самолёт.

А вот теперь то самое’странно'. Когда мы ехали в такси, то на одном из перекрёстков, я увидела стоящего на светофоре Дадо-старшего. Он готовился переходить дорогу по зебре.

В этом, конечно, ничего странного не было — человек стоит и ожидает зелёный знак светофора, так же, как и многие другие. Мы доехали до перекрёстка в тот момент, когда для нашего автомобиля загорелся запретительный красный, и мы остановились прямо перед зеброй.

Дадо сделал первый шаг, и тут его взгляд упал на машину и сидящих в ней людей, то есть нас.

От неожиданности он замер с занесённой для шага ногой, а потом вернулся на тротуар, чтобы не мешать тем, кто торопился перейти улицу и теснил его.

И тут малыш Дадо, сидя у меня на коленях, вдруг прижал свою ладошку к стеклу и сказал громко и отчётливо, обращаясь к стоящему на тротуаре, как гипсовое изваяние, Дадо:

— Привет.

На светофоре загорелся зелёный, наша машина тронулась, а старший Дадо остался стоять на месте и смотреть нам в след. А маленький Дадо, тем временем играя ладошками, вдруг громко завопил на всю машину:

— Папа, папа, папа!

Меня чуть кондрашка в тот момент не хватила. Почему именно папа? Откуда он выудил это слово, которое в нашем доме применить не к кому. Он его совсем не знал, а тут вдруг произнёс чётко и в тему. Я посмотрела на сидящую рядом фрау Марту, которая держала на коленях Эда.

Но та лишь посмотрела на меня таким же невозмутимым и спокойным взглядом, как и у ее воспитанника. Будто абсолютно ничего не произошло, и я зря волнуюсь. А, правда, может и зря, это всего лишь совпадение, не более того.

Мы добрались до аэропорта без каких-либо происшествий и странных встреч, а когда я села в самолёт, то и думать забыла о Дадо-старшем, напрочь выбросила все из головы.

* * *

Живка встретила нас доброжелательно, как и обещала фрау Марта. Внешне она была похожа на свою двоюродную сестру, фамильное сходство по матери присутствовало, но, все же доминировали, характерные черты ее отца. Видимо, южная кровь была сильнее и перебивала.

— Проходите в дом,- пригласила нас Живка и с порога взяла у меня с рук Эда.

Надо сказать, что как только мы стали подниматься лесной тропой, Эд тут же попросился на руки и не слезал с них до самого дома. Хорошо, хоть Дадо шёл послушно рядом и не капризничал — двоих я бы точно недонесла на руках.

Я похвалила себя за то, что догадалась в аэропорту договориться и оплатить доставку багажа на дом, не представляю, как бы я тащила в горы все эти чемоданы, да ещё и с двумя детьми.

— Надеюсь, перелёт вас не слишком утомил?

— Нет, я даже умудрилась поспать,- ответила я, осматривая комнату, в которую только что вошла.

Внутри дома стены были выкрашены в светлые тона, поэтому, несмотря на маленькие окна, в помещении было очень светло. Высокие стулья с подушечками, полочки с баночками, корзинки, бочки — все это мило радовало глаз. Старинные лампы, рыболовная сетка, и эта волшебная печь, как из сказки с заслонкой, похожая на маленькую дверцу.

Как я поняла со слов хозяйки, первый этаж предназначен для хозяйственных помещений и кухни с очагом, на втором находится гостиная и комнаты отдыха, а на третьем — спальни. Тепло от очага распространяется по всему дому и надолго сохраняется благодаря очень толстым стенам. Кухню, в которую нас позвала хозяйка, украшали овощи и фрукты, разложенные в вазы и плетёные корзины. В центре стоял большой стол.

— Живу я очень скромно, но надеюсь, что вам понравится,— сказала Живка.

— Если вы, конечно, не против, какое-то время отдохнуть от благ цивилизации,- она опустила Эда с рук на пол, и он тут же принялся шнырять по дому и трогать предметы с таким видом, будто все тут знал.

Дадо, в отличие от брата осторожничал, и все рассматривал с опаской и удивлением, стараясь лишний раз ничего не трогать.

Когда вечером мы уложили детей спать, Живка приготовила нам горячий шоколад и пригласила меня посидеть на террасе перед домом.

— Ты знаешь, что твой младший необычный ребёнок?