Конные варвары - Гарри Гаррисон

– Конечно, выиграешь, я…

– Больше ничего не говори. Я передумал, я ничего не хочу знать о своей смерти… – Он тряхнул плечами, как бы сбрасывая невыносимую тяжесть, и сунул меч в ножны.

– Ладно, верь во что хочешь, только дай мне несколько сильных воинов, и я открою тебе путь в низины. Веревочные лестницы позволят нам спуститься на дно ущелья. Я пометил путь, поэтому мы не заблудимся в пещерах. Потом по нашему пути пройдет вся армия. Но пойдут ли они вниз?

Темучин засмеялся.

– Они поклялись следовать за мной в ад, если я прикажу. Они пойдут.

– Отлично! Пожмем руки в таком случае.

– Конечно! Я выиграю весь мир и вечность в аду, поэтому мне нечего бояться твоих ледяных рук, демон.

Он схватил руку Язона и, несмотря ни на что, Язон не мог не восхититься храбростью этого человека.

Глава 20

– Пожалуйста, позволь мне поговорить с ним, – попросила Мета. Керк отстранил ее и схватил микрофон, и тот скрылся в его огромном кулаке.

– Выслушай меня, Язон, – холодно сказал он. – Никто из нас не поддержит тебя в этой авантюре. Ты не можешь объяснить нам своей цели и не обещаешь ничего, кроме разрушения. Если Темучин захватит и низины, мы никогда не сможем убрать его и открыть шахты. Рес вернулся в Аммах и организует сопротивление вашему вторжению. И некоторые из наших хотят присоединиться к нему. Я прошу тебя в последний раз. Прекрати то, что ты делаешь, пока еще не поздно.

Когда до них донесся голос Язона, то он был на редкость спокоен.

– Керк, я слышал все, что ты сказал, и поверь, я все понял. Но теперь уже поздно менять что-либо, слишком поздно. Большая часть армии прошла через пещеры, а в деревнях мы захватили много моронов. Ничто, говорю я, не сможет теперь остановить Темучина. Война уже началась. Жители низин могли бы ее выиграть, но я в этом сомневаюсь. Темучин будет править и под утесами и над ними, и в конце концов это будет к лучшему.

– Нет! – Крикнула Мета, хватая микрофон. – Язон, выслушай меня, ты не можешь этого сделать. Ты пришел к нам и помогал нам, и мы поверили в тебя. Ты доказал нам, что жизнь заключается не только в том, чтобы убивать и быть убитыми. Мы знаем теперь, что вели на Пирре бессмысленную войну, и пришли сюда, потому что ты позвал нас. Теперь кажется, что ты предаешь нас. Ты пытался научить нас, как жить не убивая, и, поверь мне, мы старательно учились этому. Однако то, что ты делаешь теперь, гораздо хуже войны на Пирре. Там, в конце концов, мы защищали свою жизнь. У тебя нет этому оправдания. Ты показал этому чудовищу Темучину путь к новой войне и к убийству множества людей. Как ты оправдаешься в этом?

В громкоговорителе треснуло атмосферное электричество, долгое время они ждали ответа. Когда Язон заговорил, голос его звучал устало.

– Мета… Мне очень жаль. Я хотел бы все объяснить тебе теперь, но уже поздно. За мной следят и я должен спрятать передатчик до того, как они подойдут ко мне. Я поступаю правильно. Постарайся поверить мне. Кто-то много лет назад сказал, что нельзя приготовить яичницу, не разбив яйца. Изменить социальную культуру без ущерба для отдельных людей нельзя… Люди будут страдать и умирать из-за меня, и не думай, что это меня не печалит. Но… послушай, я не могу больше говорить. Сейчас они будут здесь. – Его голос перешел в шепот. – Мета, если мы никогда не увидимся снова, запомни. Есть старое слово, оно существует во многих языках… Библиотека переведет его тебе и объяснит значение…

Лучше это сказать по радио. Сомневаюсь, чтобы я мог сказать тебе это в лицо. Ты сильнее меня, Мета, у тебя мужская реакция, но ты женщина. И, черт побери, я хочу сказать, что я… я тебя люблю… Будь счастлива… Конец передачи.

Громкоговоритель щелкнул, и в комнате наступила тишина.

– Что означает это слово? – Спросил Керк.

– Мне кажется, я знаю, – ответила Мета и отвернулась, чтобы никто не видел ее лица.

– Алло, штурманская, – проскрипел чей-то голос, – говорит радиорубка. С Пирра пришло сообщение по субкосмической связи с пометкой «чрезвычайно срочно».

– Включайте! – Приказал Керк.

Послышался шум межзвездных помех и знакомый треск, сопровождающий передачу через джамп-пространство. Пробиваясь через шум, доносился быстрый взволнованный голос, говоривший по-пиррянски:

– Внимание, все станции в радиусе Зета. Чрезвычайное сообщение для планеты Счастье, космический корабль «Драчливый» кодекс Ама Рона Пи, 290633-087. Следует текст сообщения. Керк и все там. Мы потерпели поражение во всех квадратах. Мы сократили Периметр, покинули большую часть города. Не знаем, сможем ли держаться дальше. Бруччо говорит, что это что-то новое и что наше привычное оружие его не остановит. Мы могли бы использовать оружие вашего корабля. Если можете вернуться, возвращайтесь немедленно. Конец сообщения.

Радиорубка транслировала сообщение по всем помещениям корабля, и в ужасной тишине, последовавшей за концом передачи, послышался топот ног в коридоре. Первым туда выскочил и начал выкрикивать слова команды – Керк.

– Всем людям в поселке. Мы вылетаем немедленно. Вызвать всех, кто находится снаружи. Освободите всех пленников. Начинается подготовка к старту.

Никто не выразил сомнений. Было немыслимо, чтобы любой пиррянин действовал иначе. Их дом, их город, был на краю гибели, возможно уже погиб. Все бросились по местам.

– Рес, – сказала Мета. – Он с армией Аммаха, как нам связаться с ним?

Керк немного подумал, потом покачал головой:

– Невозможно. Другого ответа нет. Мы оставим для него катер на том самом острове, откуда забирали его прежде. Автоматическая запись расскажет ему о происшедшем. Она будет включаться автоматически каждый час, как только он включит свое радио, он сразу поймает сообщение. Катер будет закрыт, так что никто кроме него не сможет туда пробраться. В нем мы оставим медикаменты и даже джамп-передатчик. С ним все будет в порядке.

– Ему это не понравится.

– Это все, что мы можем сделать. Пора готовиться к старту.

Они действовали как единый организм. Назад. Вернуться на Пирр. Их город в опасности. Корабль поднялся на семнадцатикратном ускорении и Мета использовала такие перегрузки, какие только могла выдержать. Курс через джамп-пространство был проложен кратчайший, и в то же время самый рискованный из всех рассчитанных. Ни от кого на всем протяжении путешествия не было жалоб: все переносили это со стоическим терпением… Оружие было подготовлено, они мало или почти совсем не разговаривали друг с другом. Каждый пиррянин знал, что их мир, их народ, обречены на вымирание, и это не подлежало обсуждению.