Послушание змеи - Xxcoy

Я обогнул по широкой дуге третью плиту, выглядевшую вполне нормально и присел рядом с Гарреттом. Разумеется, в стене напротив входа находилось маленькое отверстие и вылетевшая оттуда стрела без сомнения поразила бы свою цель, наступи я на скрытый рычаг. А почему же тогда у трупа их было три?

Гарретт, поднявшись, изучал саркофаг.

— Тут кое-чего не хватает, — слегка раздраженно произнес он. Подойдя ближе, я разглядел, что кто-то поработал над крышкой, наплевав на красоту ее каменной отделки. Она была чуть сдвинута, а поверхность в одном месте грубо обколота. Немногие уцелевшие кусочки окантовки говорили о том, что выломанный предмет напоминал по форме четырехлучевую звезду и был по всей видимости плоским.

Гарретт резко вдохнул воздух.

— Придется сделать приятное Ройбену и нанести ему визит, — Помоги-ка, Тим, сдвинуть крышку. Берись здесь, за короткую сторону.

Мне не оставалось ничего иного, как послушно подчинился, хотя в голове кружились тысячи вопросов. Он подошел к саркофагу со стороны головы покойного, я — с противоположной. Это был тяжкий труд, ведь крышка оказалась почти неподъемной. Однако отодвинуть ее удалось лишь таким путем — при малейшем перемещении с обеих сторон сыпались стрелы. В первый раз я испуганно втянул голову, но они не задели меня. Теперь становилось понятно, как расстался с жизнью этот парень на полу и почему крышка все еще оставалась закрыта, хотя молодчики Ройбена отыскали потайную комнату. Наверное, они были вдвоем; один из них погиб при попытке открыть саркофаг, а другой, неспособный справиться в одиночку, вернулся к Ройбену с докладом о частично выполненном задании. Теперь здесь оказался Крысюк, чтобы довести дело до конца (если его вместе с дружками еще не задрали мертвяки).

Тяжеленная плита наконец подалась и соскользнула в сторону, с глухим грохотом приземлившись на каменный пол. Поток стрел тут же иссяк. С большой осторожностью Гарретт склонился над открытым саркофагом, а я ждал его знака, что все в порядке, не решаясь пошевелиться. Он вытащил кинжал, осторожно коснувшись внутренней стенки. Ничего не произошло. Лишь тогда он перегнулся через край, исследуя содержимое гробницы.

Я отважился кинуть туда взгляд. Как и в случае с Аристайдесом, по останкам усопшего мало что можно было понять. От темно-красного тяжелого одеяния одного из наших Первосвященников теперь остались лишь рассыпающиеся в пыль клочки. Однако сразу бросалась в глаза тяжелая книга с металлическими закладками и символом молота на переплете, которую покойный однажды прижимал к груди. От грудной клетки, продавленной за века огромным томом, сейчас мало что осталось.

Мне очень хотелось знать, почему Гарретт обследует внутренние стенки саркофага, вместо того чтобы сразу взять книгу. Но я уже достаточно знал его и понимал, что это зачем-то нужно. Его лицо казалось недовольным. Очевидно, вор был уверен, что здесь скрыта ловушка, но не мог ее отыскать.

В конце концов он подал мне знак отступить на шаг в сторону, а сам, взяв из колчана стрелу с широким наконечником (поскольку кинжал оказался коротким для этой цели), попытался дотянуться до книги, не нагибаясь над каменным гробом. При этом он еще чуть-чуть отпихнул меня в сторону. Раздалось громкое шипение и в то же время дверной проем позади начал с лязгающим звуком закрываться. Комната быстро наполнялась невидимым едким газом, от которого болели глаза и жгло легкие. Задержав дыхание, я рванулся назад, перепрыгнув через вызывающую ливень стрел плиту. Мне хватило времени, чтобы втиснуться между закрывающейся дверью и стеной и что есть сил упереться в нее. Казалось, что гибель неизбежна и меня раздавит в лепешку, но тут механизм с неприятным скрипом застопорился. Давление немного ослабло, но я чувствовал, как закрывающаяся дверь, неуклонно, миллиметр за миллиметром продвигается вперед. Тем временем газ полностью нас окутал. Я с трудом сдерживал дыхание, глаза слезились, грудная клетка готова была разорваться от боли.

Гарретт как раз быстрым рывком достиг двери и затормозил спиной потайную дверь. Это позволило мне выскочить наружу и дрожащими от напряжения руками удержать открытым путь к свободе. Он выбрался как раз в тот момент, когда силы окончательно покинули меня и дверь с тупым гулом захлопнулась. Полуослепшие и спотыкающиеся, мы бросились прочь от потайного хода, пока не почувствовали, что в воздухе больше нет едкого запаха. Возле саркофага в передней комнате мы рухнули на пол и лежали так, пока дыхание не восстановилось. Когда мои глаза наконец перестали слезиться, я увидел в руках Гарретта книгу, которую он с присущим самообладанием выхватил из могилы Первосвященника, прежде чем покинуть потайную комнату. Он все еще прижимал ее рукой к груди, потом положил рядом, чтобы протереть рукавом глаза, и поглядел на меня.

— Все нормально?

Я в ответ лишь кивнул. Очень хотелось как можно скорее убраться прочь отсюда. Хотя легкие еще болели при каждом вздохе, но, кажется, обошлось без серьезных повреждений. Гарретт с некоторым усилием поднялся и направился к лестнице, зажав под мышкой книгу. Как ни крути, это был том внушительной величины и толщины, его никак не спрячешь под плащом.

Он вскарабкался наверх, я лез следом. Мы уже почти добрались до прохода с металлической плитой, как вдруг услыхали приближающиеся голоса. Я обеспокоенно посмотрел на Гарретта, заметив, как изнуренно он повел глазами. Вор быстро втолкнул меня обратно в гробницу, мимо символа молота на полу, а потом мы затаились в одной из стенных ниш рядом с саркофагом и, скорчившись во тьме, ждали.

В это невозможно было поверить, но Крысюку с друзьями действительно удалось выйти невредимым из стычки с зомби. Эта победа, однако, не улучшила его настроения — он все так же безжалостно подгонял своих напарников.

— Ну гляди, если это опять не тот проход, я тебе ухо отрежу, клянусь! — прорычал Крысюк, года они вошли в комнату.

— Да нет, я ж говорил! — ликовал парень с картой. — Это здесь!

— Повезло тебе. Смотри внимательней, ты, придурок с мозгами буррика, свет — это ловушка! Крэйвен про это много раз говорил!

Из своего укрытия мне удалось разглядеть, что бандит, к которому сейчас обращался крысомордый, уже не выглядел полностью здоровым — тоже спотыкался и часто останавливался, как и его раненый в голову дружок.

— Так, стой здесь и карауль проход, понял? — гаркнул на него Крысюк. — Хватит с меня на сегодня сюрпризов. Если там чего-нибудь двинется, пустишь ему огненную стрелу в кишки.

Оставив одного из мужчин на страже, он начал спускаться по лестнице, его спутник обреченно шел следом. Громила-часовой, вытащив огненную стрелу и изготовив лук, нервно поглядывал в темноту коридора. Гарретт взглядом предупредил меня вести себя предельно тихо — слишком опасно было предпринимать попытку бегства.