Счастье? - Арсений Никитин

Выиграть сражение у берсерка – нереальная затея. Я получил на этот счет очередное неопровержимое доказательство, но, обладая в этом вопросе некоторым опытом, я знал: единственный в такой почти безвыходной ситуации выход – надо просто дождаться, когда у берсерка сойдет на нет действие мухоморного напитка. В случае с Аней ее бешенство тоже было не бесконечным. Я знал, что завтра с утра она уже будет в относительном порядке.

Привычно устроившись на диване, я принялся гонять в голове хоть как-то успокаивающие мысли – как было бы здорово начать новую жизнь с Викой. Она во мне души не чает, добрая, нежная, веселая, заботливая, судя по ее словам, вроде готовить умеет. А если Оля вдруг вернется? Но ведь с ней – не измена, хотя уже и не лечебная физкультура. Тут мне пришло в голову, что я вспоминаю об Оле все реже и реже.

А как Саша вписывается в этот концепт? Пока непонятно. А с кем бы я поехал в Париж? С Викой или с Сашей? Я ведь даже не знаю, какая Вика в постели.

А что, если реализовать схему Дениса? Я немедленно представил, что стою на Эйфелевой башне, с одной стороны у меня Саша, с другой – Вика. Мы весело болтаем, обсуждая последнюю премьеру Вуди Аллена, как вдруг башня под нами вздрогнула и зашаталась. Я взглянул вниз – у подножия стоял огромный великан и со всей силы обрушивал гигантский боевой топор на кажущиеся невероятно хрупкими по сравнению с ним опоры. Башня жалобно скрипела. Девушки, вцепившись в меня, завизжали от ужаса. Услышав это, великан поднял голову и раскатисто захохотал. Я обмер – это была Аня.

Мечта идиота

Счастье вдруг в тишинепостучалось в двери…

Следующая неделя началась превосходно – Аня сообщила, что ближайшие выходные она собирается провести у Марины на даче, я на радостях решил, что по умолчанию меня туда не зовут, и принялся строить наполеоновские планы. А вместе с моей командировкой на просторы Казахстана время, проведенное с Аней на этой неделе, однозначно будет стремиться к нулю. Мне даже стало казаться, у нас с Аней осталось единственное взаимное желание – не видеть друг друга.

Моим попутчиком по казахской командировке оказался Гена. Я сгорал от любопытства узнать, как же наш финдиректор умеет отрываться, ведь именно так он позиционировал свое поведение в свободное от основных дел время. В этом вопросе Гена проявил последовательность и строго соблюдал озвученную модель поведения, не отступая от нее ни на шаг. Разделавшись с крайне скучными, но, к счастью, непродолжительными деловыми переговорами, мы отправились в самый дорогой ресторан города. За ужином Гена был весел, остроумен и много шутил. Когда мы заканчивали ужин, он вдруг спохватился:

– У жены ведь сегодня днюха! Чуть не забыл! – И он судорожно полез в карман за телефоном. – Хеппи бёрсди ту ю, дорогая! – начал он слащавым голосом. – Уже в кровати? Был бы рядом, так бы тебя отхеппибёрсдил. Ты же знаешь, как я устал от этих командировок! – говорил Гена проникновенно, следуя заветам Станиславского, хотя, в отличие от меня, театрального кружка не посещал. Я специально уточнял.

Мне вдруг стало невыразимо грустно, и я принялся строчить эсэмэски – сначала Вике, потом зачем-то Саше. Времени было немного, поэтому пришлось ограничиться смайликом и «Спокойной ночи». Мне очень захотелось почувствовать, что я не один. Доказательство этому я получил практически моментально. В ответ Саша написала: «Твой котенок скучает», Вика – «Хочу увидеть тебя во сне». Не успел я сообразить, как бы покрасивее сформулировать ответы, как Гена отключил трубку.

– Ну, что? К блядям? – повернулся он ко мне.

Пока мы сидели в стрип-баре, приводя сознание в соответствующее состояние, в котором становится все равно, что ухоженные и милые девушки перед нами – обычные проститутки, Гена довольно быстро усугубил легкое опьянение от выпитой за ужином бутылки «Кьянти DOCG» 2007 года двойной порцией 18-летнего Highland Park (я был просто поражен наличием этой бутылки даже в столичном городе) и принялся рассказывать, как получил первое в своей карьере повышение. Как я понял, эта история была предметом его особой гордости.

– Короче, приехал новый директор из Москвы, презентации, одно, второе, потом ресторан. Потом поехали ко мне на квартиру допивать, я знакомых телок пригласил, а он оказался слабаком: после второй бутылки вырубаться стал. Короче, отправил я Анжелку к нему, так она его быстро растолкала – пока тот спал, начала его хуесосить, а потом до утра еще теребила. Так почти сразу после такого приключения он меня финдиректором и назначил… – Потом Гена, увлекшись, пустился в рассказ о том, как он женился на дочери владельца рыбного холдинга: – Прикинь, познакомился случайно с девахой одной, раз встретились, два. Смотрю, она ни хрена не простая, а главное, все остальное подходит: сиськи, мордашка – все в порядке. Значит, надо брать, ну и закрутил ее в вальсе. Вздохнуть не давал: секс, цветы, конфеты, рестораны, снова секс. Короче, она месяца через три уже готовая была, а я к тому времени понял, кто там у нее папа. Ну и пока тепленькая – «будь моей»! Она, ясный перец, «да» закричала и на шею мне бросается. Вот стою на свадьбе, сам как начищенный пятак, Машка, невеста моя, вся в думках, не иначе родители накрутили, думаю, мама ее плачет навзрыд, а тесть мой новоиспеченный злой как собака, только папа мой стоит улыбается и песенку веселую насвистывает.

Гена был в ударе – затем последовала не менее увлекательная история, как он с женой разошелся: история представляла собой самый настоящий сценарий современного психологического триллера. Гена стал работать в финансовой службе того самого холдинга, который принадлежал тестю, но вокруг него стали как по волшебству возникать фантастические соблазны: секретарша – секс-бомба, коллеги-собутыльники, которые к тому же начали его склонять к откатно-коррупционным схемам, легкие деньги и соблазнительные, а главное, крайне сговорчивые подруги жены. И первые три месяца жизнь казалась просто раем: минет от секретарши по утрам вместе с кофе, загулы в сауне с толпами девок, «Кайенн Турбо Эс», купленный на ворованные из холдинга деньги. Все закончилось очень быстро. Двадцать третьего февраля Гену вызвал тесть, перед ним стоял компьютер с видеозаписями часов на тридцать разнопланового материала. «“Ну что, зятек, по-хорошему решать все будем?” Так прямо и начал, – вздохнул Гена. – Все с начала пришлось начинать, но загородный дом я таки из этого приключения себе отковырнул».

Когда Гена устал говорить, он моментально выбрал себе девушку, мне даже показалось, что он просто схватил за руку первую проходящую мимо, и, не торгуясь, пошел с ней, как он образно выразился, «в стог». Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру, правда, я выбирал фею долго и придирчиво. Однако в постели столкнулся со странным эффектом – девушка от возбуждения покрывалась гусиной кожей, что снижало тактильное удовольствие от прикосновений, но одновременно служило дополнительным волнующим фактором, доказывающим действительное вовлечение в процесс.

Уже перед сном, устанавливая будильник, я обнаружил в телефоне еще одну эсэмэску от Саши: «Мой на рыбалке, может, заедешь?» Я тут же почувствовал, что, несмотря на снятое местной феей напряжение, на меня накатила щекочущая волна.

«Непременно, baby», – написал я в ответ. Я готов был сделать это немедленно. Уснуть мешали эрекция и маячившая перед глазами в разнообразных позах Саша. Разбудил меня звонок по телефону, по ощущениям я спал не более десяти минут.

– Ты где? – услышал я недовольный голос. Это был Гена.

– В Караганде! Сплю! – Я всегда бываю очень недоволен, когда меня будят.

– Ты что? Нас уже такси ждет, ты здесь собрался оставаться, что ли?

– Как такси?

– Так! Самолет ждать не будет! Давай быстрее!

Досыпать пришлось в движении, благо сну способствовали и дорога, и погода: не трясло ни в машине, ни в воздухе. Странно, но на этот раз мне ничего не приснилось, это было даже хорошо, потому что обычно в дороге мне снится разная чушь. То как я бегу по облакам вслед за улетающим вдаль самолетом, то как еду в туннеле метро на собачьей упряжке. Предполагаю, что старик Фрейд был бы от меня в восторге.

Когда самолет приземлился в Питере, я чувствовал себя так, как будто меня всю дорогу били кирпичами по голове, а в глаза сыпали толченое стекло. На часах было пять тридцать утра, мне безумно хотелось выпить чего-нибудь горячего и оказаться в постели на свежей хрустящей простыне. Желательно не одному. Тут мне пришло в голову, ведь если Саша приглашала меня в гости, то это можно сделать прямо сейчас. Хорошо, что ларьки с цветами теперь в нашем городе работают круглосуточно. По пути я купил охапку ромашек. Мне показалось это невероятно романтичным. Кстати, можно было бы заняться сексом на кровати, усыпанной ромашками. Перед рабочим днем такое упражнение прекрасно приподняло бы настроение.