На вершине блаженства - Стелла Камерон

– Я тебе верю, – сказал Себастьян, увлекая ее дальше. – Ты добрая и искренняя. Никогда не мог понять, что ты во мне нашла?

– И я тоже. – Она откинула за спину волосы. – Наверное, у меня дурной вкус.

Себастьян рассмеялся и заключил ее в объятия.

– Ну и острый же у тебя язычок. Что в семнадцать лет, что сейчас. О черт!..

Он словно окаменел. Блисс убрала с плеча его руку.

– Себастьян, что случилось?

Гул возбужденных голосов, раздавшийся за спиной, свидетельствовал о надвигающейся опасности. Она резко обернулась.

– Мерзавцы! – кричала какая-то женщина. – Торговцы развратом!

Блисс прижалась к Себастьяну. На тротуаре, у входа в ресторан, толпились мужчины и женщины. Толпа бурлила, волновалась. Некоторые размахивали плакатами.

– Извращенцы! Распутники! Прекратите морочить головы нашим детям! – кричала парочка в драных свитерах и таких же джинсах. Они нетвердо стояли на ногах, в руках же держали плакат.

Из подъехавшего лимузина выскочил шофер. Он открыл дверцу, и из машины следом за полным мужчиной в вечернем костюме выпорхнула шикарная блондинка в красном блестящем платье.

– Развратники! Мерзавцы! – Вопли становились все громче.

Где-то залаяла собака.

– Я хочу уйти отсюда, – сказала Блисс. – Зря мы сюда приехали.

– Теперь уже невозможно, – проговорил Себастьян ледяным голосом. – Я никогда не отступаю, никогда не прячусь.

– Вот он! Это Себастьян Плато?

Блисс охватил ужас, когда она поняла, что теперь внимание всей толпы полностью переключилось на них с Себастьяном.

– Тупые ублюдки, – процедил он сквозь зубы. – Пойдем.

– Спасем наших детей! – вопила парочка в драных свитерах. – Не трогай наших детей!

Себастьян обнял Блисс за плечи и повел ко входу в дом.

– Отдай наших детей, убийца!

Блисс в испуге захлопала глазами – расстояние между ними и разъяренной толпой неумолимо сокращалось. Ей оставалось лишь подчиниться – позволить Себастьяну вести себя прямо на бушующую толпу.

– Спасем наших…

– Блисс! – От группы людей отделилась знакомая фигура. – Блисс! Господи, почему ты рядом с ним? Почему здесь?

Оказавшись лицом к лицу с Пру О’Лири, а это была именно она, Блисс сначала растерялась, потом разозлилась.

– Пусти меня, – прошептала она Себастьяну. – Убери руку.

Если он и услышал, то не подал виду. Его рука по-прежнему обнимала ее плечи. Другой рукой он раздвигал толпу и прокладывал себе дорогу. Наконец они оказались перед полированной дубовой дверью. Дверь распахнулась, прежде чем Себастьян успел позвонить.

– Добро пожаловать, сэр, – проговорил швейцар, который, должно быть, видел в глазок, как они подходили. – Прошу прощения за причиненные неудобства.

Дверь еще не закрылась. Блисс оглянулась. И увидела искаженное яростью лицо Пру.

Швейцар предложил им пройти туда, откуда доносились голоса, смех и музыка.

– Мистер Уилмен сейчас в оранжерее. На террасе танцуют. Буфет у нас в столовой, а бар…

– Мы все найдем, благодарю, – перебил швейцара Себастьян; ноздри его раздувались, он шел так быстро, что Блисс едва поспевала за ним.

– Себастьян…

– Проклятые идиоты. Сами не знают, что орут.

Блисс убрала с плеча его руку и выпалила, глядя прямо ему в лицо:

– Может, и не знают. Но думают, что знают все.

– Привет, – раздался прокуренный женский голос. – Я Ферн Уилмен. А вы, должно быть…

– Себастьян Плато. А это Блисс Уинтерс.

К ним подошла вертлявая загорелая дама. Из-под уложенных с тщательной небрежностью волос выглядывали тяжелые бриллиантовые серьги. Широкие брюки с мягкими складками тускло поблескивали, словно были сшиты из рыбьей чешуи. Бриллианты сверкали у нее и на шее, и на пальцах, и на запястьях. Она с любопытством взглянула на Блисс:

– Дочь Морриса и Киттен? Как интересно.

Затем внимание дамы всецело сосредоточилось на Себастьяне.

– Значит, вы тот самый Плато, – проговорила она, отступая на шаг и оглядывая его с ног до головы. – Да-да. Вы именно такой, каким вас описывают. Чудо, мой дорогой. Жаль, что мы не встретились раньше, в Чикаго. Ларри рассказывал, вы там закатили умопомрачительную вечеринку, мой дорогой. – Ферн улыбнулась, продемонстрировав крупные крепкие зубы, причем между двумя передними зияла щель.

– Добрый вечер, миссис Уилмен, – произнес Себастьян и протянул ей руку. – Благодарим вас за приглашение.

– Пф-ф… – Хозяйка отстранила протянутую руку и чмокнула Себастьяна в губы. – У нас все просто, дорогой, без лишних формальностей. Пойдемте, я познакомлю вас с некоторыми гостями. Как мило, что вы привезли с собой Блисс.

Она прошла вдоль стены, обшитой темными деревянными панелями. Металлические, совершенно бесполые фигуры стояли словно часовые у подножия широкой лестницы. Пол же был выложен зелеными мраморными плитами.

Блисс сейчас ни о чем не могла думать. Она до сих пор видела перед собой лицо Пру, стоявшей на улице, перед закрытой дверью. Пру была готова обвинить ее, Блисс, в предательстве. Потому что решила, что подруга продалась врагу.

А завтра так будут считать еще очень и очень многие.

Моррис и Киттен Уинтерс, наверное, уже все знают.

– Наверху есть несколько уютных комнат. Там можно отдохнуть, – сказала Ферн. – Почему бы вам, Блисс, не зайти туда? Потом вы нас отыщете.

– …

– Блисс не хочет, – ответил за нее Себастьян. – Верно, дорогая?

Поскорее бы уйти отсюда и все обдумать…

– Не хотите? – спросила Ферн; она поправила прическу, и на пальце ее сверкнуло огромное кольцо с бриллиантом.

Блисс кивнула, пропуская Ферн вперед. Затем, повернувшись к Себастьяну, прошептала:

– Ты знал, что здесь будут пикетчики?

– Как я мог об этом узнать?

– Я спросила тебя: знал ты или нет? Неужели так трудно ответить?

– Нет. Нет, не знал. А какое это имеет значение?

Блисс расправила плечи.

– По-моему, ты прекрасно знаешь ответ. Женщина, которая разговаривала со мной, – моя хорошая подруга. Пру О’Лири.

– «Женщины сегодня», – в задумчивости пробормотал Себастьян. – Так это Пру О’Лири?

– Вижу, тебе знакомо ее имя.

– Прочитал о ней недавно. Это она рассказала газетчикам про наши с тобой отношения.

– Да. А теперь у них появится новая информация для развития этой темы.

Себастьян обнял Блисс за талию и крепко прижал к себе, так что теперь ей не удалось бы убежать, не удалось бы при всем желании.

– Потом, Блисс, хорошо? Поговорим о важных делах с влиятельными людьми, а потом уедем.

– Теперь группа Пру ни за что не пригласит меня стать председателем комитета.

– Тебе этого так хотелось?

– Думаю, ты понял, что я хотела сказать.