Бракованный герой - Влад Войце

каждого. Тринадцать человек против почти семидесяти, и пусть ценными являлись лишь девятеро из них, и тот же воевода, вообще не считал первую четвёрку погибших с нашей стороны чем-то значимым. По крайней мере, поначалу, когда я спросил о наших погибших воинах, он указал цифру девять. Издержки времёни и воинского культа.

Возможно, ещё несколько противников умрут от ранений. Расклад крайне хороший, но всё же не привык я пока к такой математике. Хотя в репутацию успешного лидера такие сражения конечно ложатся отлично. Ранее я недооценивал влияние чисто удачи в талантах военачальника, но уже успев частично пропитаться местной атмосферой, понял, что это один из полагаемых окружающими талантов у славного военачальника. Того, к которому идут с заметно большим удовольствием.

Правда, справедливости ради, моей заслуги в том хоть и было, но мало. Много больше постарались воевода — при засаде и течению сражения и дон Эстебан — при её подготовке и провокации противника на удар. Но не особо важно, случись поражение или победа, а основные «плюшки» и ли «плюхи» сваливались на мою голову. Вождь на то и вождь. Он ведёт, пусть даже иногда формально, он же делегирует часть полномочий подходящим людям. И их успех или поражение — его заслуга или промах.

Первый блин вышел явно не комом. С другой стороны у этого были и минусы — подымая планку ожиданий, как своих собственных, так и главное — других от меня.

— Твоё мнение о наёмниках? — переспросил я у дона Эстебана, немного отвлёкшегося на стоны раненых.

— Ничего особенного, милорд. Впрочем, они вполне неплохи. Обычные и добротные, но не блещущие удачей и талантами.

— Понятно, как нередко и бывает, те кому не хватило места и денег среди регуляров и вынужденные до времен с большей востребованностью, перебиваться наёмничеством. Однако не слишком к такому вольному промыслу готовых. Сколько им заплатили за нас?

— Они получили этот срочный и сложный найм, когда шли через земли Трейвов. Ранее они потеряли половину отряда и командир набрал новых среди черноногих. Взял несколько охотников и лесорубов, из тех у кого шило в жопе, — с кривой усмешкой, немного грубовато пояснил дон Эстебан.

Вообще, его прошлое сказывалось и несмотря на принадлежность к дворянству, его речь и поведение не всегда соответствовала должному. Хотя он и старался исправляться.

— Двойной тариф?

— Тройной.

— Ха, и полагаю они взяли его с собой, ведь им некуда его девать. А теперь надеются, что благодаря общепринятым правилам полностью их обирать я не стану и оставлю немалую часть средств?

— А вы…?

— Предложи им выкупиться. Сейчас в ближайшие месяцы, нам особо сильно могут понадобится люди, вдруг ситуация на этом не закончится? Но оплачиваться им всем по обычной ставке… жирно будет. А там поглядим. Скажи, что я зол, так как меня попытались убить родичи и предал вассал. И я хочу крови, но и отходчив, потому — если они хотят уйти сейчас же, то могут выкупиться — всей суммой, что имеют. Оружие и доспехи им, конечно, оставят. Я не гнусный тип, который будет идти против правил, и лишит их единственных средств производства и дохода.

Я немного помолчал в раздумьях, правильно ли выстроил итог, а после уточнил:

— Либо, как вариант. Пусть три месяца отработают на Блэков, но служа за крышу над головой и питание. Тогда все деньги пусть оставят себе. А там посмотрим, может им можно будет предложить полноценный контракт, либо и вовсе взять в дружину. Если тогда такое отягощение для казны будет терпимо и ещё востребовано.

— С остальными как?

— Воевода? — перекинул я вопрос подошедшему к нам сэру Калхейну, который явно обсуждал с сэром Хоком схожие темы.

— Немного сумбурные ребятки. Не хватает им нервов. Впрочем, тут во многом виноваты их командиры, — густым басом, неторопливо и явно взвесив, промолвил «Булыжник».

— Простые воины — простая судьба. То есть вы не против рассмотреть и их? — уточнил я. Вообще, до того, как я впитал куски воспоминаний местных дворян, мне бы такое в голову не пришло, но в мире это было в порядке вещей.

— Ха, милорд, хотите оставить Трейвов совсем без воинов? — улыбнулся сэр Хок.

— Ну, пусть засранцы выкупают их, как и принято. Вот только хватит ли сил у вашего кузена — сэра Эндрю, удержать лордство отца после такого удара по войскам и потерь в братьях? — встрял дон Эстебан.

Воевода скривился, при всём том, что он признавал полезность умного головореза, манеры того, зачатую, слишком выпадали из общепринятого и иерархии. И то, что нормально среди равных, стоило фильтровать, когда говоришь с тем, кто выше по положению, да ещё и твой сеньор.

— Некоторые наверняка захотят уйти обратно в земли Трейвов, — заметил он.

— Нескольких придется отпустить сразу, как сопровождение, я не хочу, чтобы случилась неприятность с тем из кузенов, кого решу отпустить за выкупом. Но, как только их новый господин выплатит за них деньги — пусть желающие уходят, — подвёл я черту под этим вопросом и уточнил для воеводы:

— А пока пусть побудут у нас. Приглядись, кого имеет смысл переманить. Даже просто неплохие воины, если в ближайшее время верлорд Бороса не остановится, придутся ко двору. К тому же Эстебан отчасти прав, следует ослабить родственничков. Тем более, что тётка Марго, чтоб её забрал Незримый Отец, всё ещё жива.

— А с Джоном что? — серьёзно взглянул на меня Хок, а я заметил, как внимательно, стараясь не показывать этого, смотрят остальные дворяне, да и не только они. Одно дело — старый Ульрик, за дело, в своё время, прозванный «Чёрной Меткой» Императора, а другое — как себя покажет его сопливый сын, всего лишь в двадцать лет ставший сеньором, и ранее имевший только репутацию умелого турнирного бойца.

— Каждый получит, что заслужил, — решение, при всей дискомфортности, напрашивалось.

Морально это было заметно легче того, что я позволил сделать воеводе ранее — когда он отправил наиболее паршивую четвёрку ополченцев на дальнюю сторону поляны, выставив там два обычных поста, по два человека. Их судьба была предрешена, по сути они отправились на смерть, хоть этого и не знали. Зато наша ловушка смазанная их кровью, перестала выглядеть таковой. Умом и физически мне решиться на такое было непросто. Хотя я и ожидал от себя больше рефлексий на сей счёт.

— Дай-ка свою секиру, Эд, — проходя мимо дворянина с сомнительной в прошлом репутацией — бывшего каталы, столичного наёмника и нынешнего шерифа Углового, я протянул руку, в которую тот вложил свою двуручную секиру.

Подойдя к лежащим и сидящим отдельно вражеским дворянам, я дал отмашку своим