Подземелье ведьм (СИ) - Полина Иванова

При мысли о матери ладони сами собой сжались в кулаки. Казалось несправедливым, что ей приходилось жить в темноте, сырости и вечном холоде, тогда как её папаша вовсю развлекался на поверхности, изображая из себя вождя.

— Смотря что это за правда, — Альв легкомысленно улыбнулся, сунув в рот сорванную травинку, — но отец никогда не врёт. Разве что недоговаривает.

— Ты настолько веришь в него?

— А смысл жить, если не можешь доверять самому близкому из тех, кто у тебя есть?

Крис задумчиво поднял глаза к небу. Ранее солнце мягкими красками заливало голубое полотно. Утром солнце он любил. Утром оно не выжигало глаза, привыкшие к сумраку подземелья. Утром оно не жалило кожу лучами. Утром оно напоминало ласковые и тёплые ладони матери. Мать. «Вот кто был для меня самым близким, — он проводил взглядом плывущие облака, — качала на руках в детстве, поила горькими отварами, когда болел, мирила с братом…» Наверно, впервые в жизни его мысли о матери не прерывались извращёнными картинками, что раньше неизменно вставали перед глазами, стоило ему только представить глаза Эйрин, её руки с тонкими и длинными пальцами, стройное тело, вечно укутанное в тёплые вязаные платья. Сейчас при мысли о маме он вспоминал только её запах, успокаивающий самые страшные мысли, да добрую улыбку.

— А если тот, самый близкий, больше никогда не сможет мне доверять? — так просто, по-детски наивно прозвучал его вопрос, рассыпаясь на отдельные звуки.

— Если он по-настоящему тебя любит, то однажды снова доверится. Если ты действительно этого захочешь, — Альв потрепал Криса по голове и снова улыбнулся.

— По-настоящему…

— Господин, смотрите! — прокричал Берси, указывая пальцем в сторону соседнего горного хребта. По нему со стороны Вайденлеса вниз, к подножию холма, спускались еле различимые с такого расстояния человеческие фигурки.

— И? — Стейн недовольно нахмурил брови. Этот парнишка уже не раз подставлял своего хозяина в отчаянном стремлении угодить ему.

— Ну! — нетерпеливо воскликнул Берси. — Что людям делать в тех местах? Это точно ведьмы!!! Давайте скорее, а то уйдут же!

Стейн задумчиво оглядел свой отряд. Глаза Криса странно блеснули, уткнувшись в иссушённую землю.

— Крис?

— Нет, там не может быть входа, — слишком быстро ответил он, не поднимая на деда глаз.

— Хорошо, Берси. Альв, веди отряд.

— Но…

Крис в негодовании вскинул голову, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Глаза его от злости сощурились, ледяным лучом рассекая пополам дрожащий от подступающей жары воздух. Ноздри расширились, вдыхая такой знакомый еловый запах. «Нельзя было вести этого умалишённого в Регстейн. Нельзя», — вдруг с сумасшедшей скоростью забилось в его голове. Непривычная ностальгия и меланхоличность слетели, уступив место дикому и опасному хищнику, что всегда жил внутри него. Хищнику, что стремился теперь сохранить своё логово в целости и сохранности.

— Глупыш. Я не знаю тебя, — Стейн схватил цепкими пальцами Криса за подбородок, поднимая голову внука выше, — но зато я знаю ведьм. И я понимаю, когда мне врут.

— Регстейн поглотит тебя, человек, — выплюнул Крис, отрывая чужие пальцы от своего лица, — а я помогу ему.

— Крис, мальчик мой, — с жалостью произнёс Стейн, — я не желаю зла ни тебе, ни Регстейну. Я просто хочу наконец увидеть жену и дочь, которых лишился двадцать лет назад.

— И я должен тебе верить? Зачем тогда эти люди, — Крис окинул взглядом вооружённый отряд, — зачем им стрелы и копья⁈

— Потому что я знаю, на что способны некоторые из вас. И как вы не любите людей, я тоже знаю.

Стейн брезгливо отряхнул руки и, не оборачиваясь, пошёл вслед за отрядом. Крису только и оставалось что отправиться следом за человечишкой, от которого теперь зависела жизнь его народа. Его матери.

— Тира, готовь исцеляющие отвары, — залетев в пещеру, крикнула Мэрит.

Молодая темнокожая травница неспешно повернулась к ведьме и нараспев спросила:

— Зачем?

— Люди. Я видела, люди идут вслед за Отчуждёнными. Битва грядёт, страшная битва.

— Разве люди могут отыскать вход в Регстейн?

Казалось, что Тиру сложно чем-то удивить. Её движения оставались плавными, неторопливыми и аккуратными.

— Тира!!! Я видела! Кровь оросит траву вокруг подземелья, земля захлебнётся слезами скорбящих, а мольба о любви превратится в насилие и захлестнёт всё гневом и болью своими!!! Вари отвары!

И, вылетев из пещеры, Мэрит направилась к Ильве и Вигдис — тем единственным, кто смог бы остановить непрошенных гостей.

Глава 11

— Вот вроде над головой небо, ветер… А солнце шпарит так, что хочется поскорее укрыться в Регстейне, — прикрывая глаза ладонью, весело проговорила Эйрин.

Давен в ответ только пожал плечами и замедлил шаг — до входа в подземелье оставалось совсем немного. Ему не очень-то и хотелось возвращаться в сырые пещеры, особенно после времени, проведённого дома. Но оставаться было нельзя, в Регстейне его ожидал сын. И куча проблем.

— Не хмурь брови, — она остановилась и, отняв руку от лица, провела пальцами по морщинке на лбу любимого.

Эйрин казалось, что за несколько дней в домике у Далии она помолодела лет на десять. Тётушка сразу же приняла её, как и Айви. Приятно было снова почувствовать себя частью большой и дружной семьи.

Малышка Айви повзрослела и превратилась в красивую девушку. Веснушки, от которых она в детстве пыталась избавиться, ещё больше украшали светлое лицо в обрамлении рыжих волос. Так и хотелось дотронуться до длинных прядей, отогревая руки и сердце, уставшие от долгих холодных ночей, проведённых в одиночестве.

Раньше Эйрин не могла ответить, почему продолжает в одиночку коротать свою жизнь в то время, как вокруг было немало желающих связать свою судьбу с ней — дочерью младшей из круга семи. Теперь, когда воспоминания вернулись — всё встало на свои места. Она успела познать истинную любовь, над которой не властна никакая магия, а потому и заклятие матери не убило то, что уже жило внутри, прорастая сквозь чужие оковы, как прорастают редкие травинки в Регстейне, продолжая тянуться к солнцу, которого никогда не увидят. И её любовь была подобна