Отборные женихи (СИ) - Финова Ева

Однако радость мою поумерил собачий холод, что тут же пробрал до костей, заставляя стучать зубами.

— Ледяная эссенция добывается в северных широтах Лускании… — промычал капитан-добытчик, чуть ли не плача.

Я же в ответ пересчитала зубы под звук собственного голоса:

— Д-д-др-р.

— А-а-а, да, прости. — С этими словами Раким достал еще какую-то склянку, на вид в этот раз будто с жидким огнем, и протянул мне с сожалением. — Держи.

Следом увернулся уже от двух ядер, пролетевших в опасной близости от моей ноги. Чуть снадобье не выронила от таких неожиданных кульбитов в воздухе.

— Пей давай! — прикрикнул на меня Раким, планируя на лед.

Умный эльф попался, знает ведь, что стрелять пушкой вниз практически невозможно из-за ограничения хода и размера орудийных отверстий. Да, вот только для таких случаев у нас имелась нехитрая такая приспособа — разной величины деревянные бруски, что при необходимости ставили под задок пушки, выкаченной наружу под самое-самое, чтобы дуло можно было наклонить вниз под нужным углом.

И, судя по вскинутым крышкам, в нас ныне целились все семь левого борта «Скользящего».

Потому не удержалась от просьбы.

— Может, лучше в воздухе уворачиваться, а? Или и вовсе переждать?

Затем хлопнула жидкий огонь залпом, что стопку горячительного, для храбрости. Полегчало. На удивление мягко пошел, как ликерчик фруктовый, да вдарил в голову так… Еле усидела у Ракима на руках. Мне вдруг захотелось движений: рвать, бежать, прыгать. Ух, хорошо пошел!

— Под бутыльком тебе эти пушки, словно мухи назойливые, не боись, — порадовал меня Раким. А раньше сказать…

— А побочные?!

— Спать будешь трое суток, — честно признался этот урк дохлый, нет, все же хитрый, да еще и ставя меня на лед голой стопой, чтобы тут же оттолкнуть в сторону от пролетающего мимо снаряда, вспоровшего замерзшую поверхность рядом с этим умником. На что он только перепрыгнул на цельную поверхность и прикрикнул на меня, собственно, для мотивации:

— Шевелись! Они нас видят как шаровую молнию. Сейчас вон прятаться пойдут.

И действительно обрывки фраз подсказали, что флибустьеры в панику вдарились. С чувством, с толком, с расстановкой. Точнее — побросав орудия, которые стреляли теперь только в воздух.

Потому сделала, как он сказал, тем более горящая в венах кровь требовала размяться. В итоге в три прыжка добралась до внешнего борта корабля, оглядываясь с улыбкой на бегущего ко мне Ракима.

— Чур меня! Чертовщина! — проорал кто-то из команды, бросаясь прочь с вант в каюты.

А я наконец прозрела, откуда берутся все эти легенды, о коих судачат в тавернах. Эти же как расскажут под пьяным делом, ка-ак поверят, а поутру возьмут и алтарь соорудят, да и поклоняться начнут, например, вопящей стихии в моем исполнении.

— У-у-у, — провыла я, нагоняя страху на пиратов. И чуть не получила от эльфа втык, правда, только словесный, вместо подзатыльника.

— Ну вот зачем ты сейчас-то нас выдаешь? Они же и за мушкеты взяться могут…

Хотела ему ответить про то, что у них и сабли-то все давно проржавели, потому как лентяи приноровились наживаться на крушениях, не требующих рискованных телодвижений. А все проснувшийся спрут Де’Кра, как величали его пираты. Но успокаивать не стала. Пусть волнуется и переживает. Только молча дождалась, когда эльф подойдет, чтобы увидеть в его руках вынутую из сумки кошку с канатом. Фи. И неужели без магии?

Пятки мои пекло от желания сделать что-нибудь эдакое. Потому я присела якобы с тем, чтобы размять ноги, покачалась на бедрах из стороны в сторону и решила попробовать прыгнуть еще раз, как некогда ранее.

И не поверите, чуть присела, оттолкнулась и взмыла в воздух!.. Да не просто так до кормы, ага, нет-нет, в следующее мгновение я уже наблюдала отвешенную челюсть вестового в вороньем гнезде, провожающего меня ошалелым взглядом. Оттого не удержалась и сказала:

— Бу!

Бедняга спрыгнул вниз, скользя по мачте, а я, слава богам, зацепилась руками и ногами за ванты. Дернулась, свесившись почти до кормы.

Запуталась, конечно, зна-атно. А вестовой, завидев мои кульбиты, пополз обратно наверх, похоже, решил все же переждать в бочке.

Как назло, поглядывая на меня, застрявшую в канатах, из кают выползла чуть ли не вся команда с трясущимися саблями наголо. Приближаясь нестройным рядом, флибустьеры то и дело норовили испугаться всякого шороха, например стука бугелей о рангоут. Потому парочка особо слабонервных из передних рядов все же не выдержала и, обогнув толпу, спряталась обратно за спины своих приятелей по любимому ремеслу.

Я все же рискнула, дернулась еще раз, вначале освободив руку, а затем и ногу. Правда, после этого предо мной встала дилемма из разряда нерешаемых. То ли слезать вниз к ним, то ли потеснить вестового и переждать, когда там эльф найдет своих эльфят. А, кстати, где виновник-то?

Окинув беглым взглядом палубу, только и успела заметить ненавистный мне пучок, завязанный феньками, скрывшийся за дверью. Ах он… Вот кто? Ладно, не время, потому как пираты, пользуясь моим бездействием, уже приблизились маленькими шажками на опасное расстояние — один выпад саблей в прыжке.

— Да пырни ты ее, — прошамкал кто-то умное замечание с задних рядов, и, кажется, это был беззубый старикашка Вуча.

— А-ага! — воскликнул красавчик Дижон. — Тронь ее саблей, и она ка-ак по мозгам шарахнет!

Вообще-то этот дрыщ усатый не очень-то и симпатичный, просто самый целый и стройный из всей команды после Шая, конечно, которому все завидовали, оттого и мстили таким образом.

— Э-э-э… а че мы сабли-то тянем тады? — задался вопросом один умник, опуская вниз грозное оружие, которое, наверное, уже полвека не точили, судя по мутному цвету металла от слоя сального жира вперемешку со ржавчиной. Зато, мол, яд натурального происхождения, шутили эти олухи, оправдывая свою рекордную даже по меркам эльфов лень.

Подперев щеку рукой, я наблюдала за одной-единственной извилиной на всю команду, которая и то шевелилась со скрипом.

Э нет. Скрип раздался откуда-то из трюма, на что пираты и обернулись, обделив меня вниманием. Чем тут же воспользовалась. Изменив голос до низкого баса, крикнула, чуть отойдя назад:

— Бу!

— М-м-ма-ма! — возопили первые беглецы, вновь ринувшись в каюты, другие же закрыли глаза от страха и начали размахивать саблями, будто дети палками. Потому не удержалась, тут же подхватила канатную бухту и, размотав пару колец, завязала на конце узел — морской, объемный. Затем стала использовать веревку как бич, выбивая из рук этих болванов оружие: у одного, второго, третьего. А то еще поранятся, а я потом буду ворочаться во сне.

Опомнившись же, пятерка обезоруженных храбрецов разлепила наконец свои глазищи и ринулась на меня с голыми руками, вытянутыми вперед, пытаясь, похоже, попросту вытолкать за борт. А пара моряков, высунув свои носы из хлипких дверей на площадку, что рядом с лестницей на капитанскую, только и подначивали:

— Дав-вай! Лови ее! Лови!

Теперь уже действительно испугалась не на шутку. Потому, недолго думая, прыгнула в лючок, ведущий в трюм, ни разу не подумав о высоте потолков. Благо повалилась прямиком на горб какого-то бедолаги, спящего в куче веревочных бухт и пустых мешков от провизии. Пригляделась. Ага, ну конечно, кто бы еще дрых во время вахты. Толстяк Ворис же только лишь всхрапнул, промычал, пока я слезала с него, затем и вовсе задрых дальше.

— Ну что? Всех заставила прогуляться по доске? — подначил меня эльф, мучая тюремные клетки, в которых сидели ребятишки. Как оказалось, и ранее скрипел в трюме тоже он, пытаясь отворить заклинившие замки, судя по застрявшим ключам.

Бес что? Совсем рехнулся, решил все-таки продать мальцов?! Так разозлился из-за моего исчезновения, что ли? Ах он, жук мстительный!

Прошла к замку и в два привычных движения вынула ключ, затем вставила его под нужным углом.

— Помочь не желаешь? — между тем, не отвлекаясь от физических упражнений, не оборачиваясь, кинул мне эльф, который взрослый.