Звёздный анклав - Роберт Энтони Сальваторе

Он оглянулся туда, откуда пришёл. Он зашёл намного дальше, чем собирался. Однако он не мог проигнорировать запах. Здесь было что-то кроме камня и льда на полу и стенах. Он огляделся, жалея, что мерцающих червей здесь так мало. Прямо напротив он заметил зелёные глаза своего товарища по разведке, Гвенвивар. Несмотря на слабый свет, он видел путь своим зрением дроу, но небольшое освещение могло бы серьёзно помочь.

Перед ними простирались ведущие вниз ступени, грубые, но наверняка искусственного происхождения, хотя, судя по виду, им могло быть несколько веков. Каждая ступенька была почти в половину роста Зака, так что он надеялся, что всё так и есть.

После долгого спуска широкий проход выравнивался, затем раздваивался, хотя казалось, что вскоре оба коридора выходили в одно и то же помещение, освещённое красным мерцанием.

Зак дал Гвенвивар знак идти налево, а сам двинулся направо.

Низко пригнувшись, он проскользнул в помещение вдоль левой стены, догадавшись, что зал шире слева, чем справа. Он всмотрелся и застыл, пытаясь охватить любопытное зрелище перед собой.

В комнате было заметно теплее, и Зак решил, что тепло исходит от большого шара, висящего под потолком, тоже издающим красное мерцание. Он наградил его лишь мимолётным взглядом, зачарованный остальным помещением. Стены были естественными и неровными, но в них были вырезаны большие ниши на разной высоте, и в каждой нише виднелись свёртки, похожие на спальные мешки или большие груды одежды.

Прямо напротив Зака стояла одинокая фигура, человекоподобная, но поистине огромная и массивная, по прикидке оружейника – в четыре раза выше него. Обнажённый по пояс, исполин казался нагромождением мускулов – как будто король Бренор или один из его могучих щитовых дварфов выросли в несколько раз.

Рядом с великаном у стены стояла гигантская обоюдоострая секира, заострённый кончик которой покоился на тяжёлом жилете исполина, рядом со шлемом, украшенным лосиными рогами, и огромными наплечниками, изготовленными из медвежьих черепов.

Зак сделал ещё шаг, чтобы осмотреть остальную комнату и проверить, вышла ли Гвенвивар из тоннеля. Он заметил её в проёме, терпеливо припавшую к земле, и дал ей знак ждать.

Великан, казалось, с чем-то играется. Наконец он развернулся достаточно, чтобы Зак различил в чём дело.

Сначала он принял это за большой шар снега или льда, но когда увидел, с какой заботой грубый гигант держит его, Зак понял, что это яйцо.

Яйцо было величиной с шар пламени, который Кэтти-бри создала на горном склоне. И здесь было больше, намного больше, на других полках в помещении.

Великан покатал яйцо в руках, потом поднял его к мерцающему шару и пристально вгляделся в него.

Тогда-то Зак и заметил лицо великана: косматое, с бородой почти по грудь. Он не мог различить цвет кожи исполина, ведь та была окутана красным сиянием, но из глубин памяти, с самих времён учёбы в академии дроу, в мыслях всплыли слова «инеистый великан».

Он обдумывал это, когда великан воскликнул «Эй!», поставил яйцо обратно на полку и поднял массивный топор.

Зак хотел броситься бежать, даже развернулся, но передумал и вошёл в помещение, расслабленно выпрямился, подняв открытую левую ладонь.

- Брор, - сказал он, слово, которое вроде бы значило «друг» на древнем языке великанов.

Не сработало.

Великан взвыл и бросился на него. Правая рука Зака тут же поднялась, сжимая ручной арбалет. Он сделал выстрел и перекатился налево, умело вскочив на ноги с Хазид’хи в одной руке и волшебной рукоятью – в другой. Несмотря на своё хитрое уклонение, он невольно поморщился от оглушительного грохота, когда огромный топор ударил в угол, где он стоял, отбив от стены камень.

Он заметил торчащий из груди великана небольшой болт, когда тот повернулся лицом к нему – исполин даже не охнул от попадания – и стал сомневаться, проник ли яд через эту толстую шкуру.

Однако второй снаряд, угодивший в великана, оказался более эффективным; большая чёрная фигура перелетела через плечо Закнафейна, высоко поднявшись в воздух, яростно размахивая когтями. Грудь великана пошла кровавыми полосами, а кроме того когти Гвен вырвали клочки волос из внушительный бороды.

Зак призвал кнут из своей волшебной рукояти и бросился в атаку.

Его противник взревел от гнева и боли и обрушил правую руку на спину пантеры, затем оторвал от себя Гвенвивар – вместе с немалым количеством собственной кожи – и швырнул её через всю комнату с пугающей лёгкостью.

Кнут хлестнул его по голеням, прочертив полосы огня и полосы крови, и здоровяк завыл ещё громче, теперь очевидно от боли. Огонь ему явно не понравился. Он захромал к Заку, но тот перекатился у него под ногами, рубанув следом тонким лезвием Резчика по ноге размером с дерево.

Он увидел Гвенвивар, которая шаталась в тенях, но упрямо оторвалась от стены.

Но самое главное – он увидел, как великан разворачивается, ревёт, приближается отмеренными, решительными шагами, сокращая расстояние между ними и загоняя его в угол.

Зак медленно попятился, пытаясь оценить комнату и понять, какой маршрут будет лучшим для бегства.

Неожиданно великан бросился вперёд, его большой топор описывал широкие круги, шаги были широкими и ровными, готовыми свернуть налево или направо, в зависимости от действий крохотного противника.

Зак понял всё это моментально и усомнился, что успеет отскочить достаточно далеко в сторону, чтобы избежать удара.

Поэтому он повернулся и побежал – но не в сторону, а прямо на стену, пол трясся под ним от тяжести преследователя.

Приблизившись к стене, он перехватил Резчик, затем прыгнул и ударил мечом со всех своих сил и инерции прямо в камень. Великолепный Хазид’хи вошёл глубоко – достаточно глубоко, чтобы обеспечить надёжную опору, когда Зак подтянулся, поставил ногу на качающуюся рукоять, и прыгнул оттуда вверх, разворачиваясь в воздухе. Вместе с ним разворачивался и его кнут.

Хотя он был высоко над землёй, великан всё равно возвышался над ним. Но Зак верно рассчитал угол, и кнут хлестнул его противника точно по глазам.

Зак упал, рассчитывая приземлиться и откатиться в сторону, но великан просто врезался в стену, его нога вбила Зака в камень, вышибив дух и, он был уверен, сломав несколько рёбер.

Его кнут стал клинком света, и он отчаянно ударил, достаточно, чтобы ослабить нажим оглушённого и ослепшего великана и позволить себе наполовину убежать, наполовину упасть вбок.

- Ох, спасайся, милая Гвенвивар, - сказал он, когда увидел, как раненая пантера