Попаданка ледяного дракона (СИ) - Свадьбина Любовь

Развернувшись, дворецкий бесшумно возвращается на лестницу. Поднимается, унося с собой огонёк холодного света.

Тьма подступает, тянется к горлу, но я не боюсь, ведь самое страшное чудовище и так рядом со мной.

– Не утрируй. – Нырнувший в темноту Отец касается стены.

На полу вспыхивает магическая печать, центр которой собран из трёх расположенных треугольником кругов. В одном из двух маленьких кругов лежит брусок серебра.

Отец протягивает руку. Из моего декольте высовывается глаз чёрного существа, за ним второй, третий, четвёртый и пятый. Создание, точно шёлковые ленты, скользит между мной и сорочкой с корсажем, постепенно отпуская тело.

– Он будет духовной составляющей твоего оружия. – В несколько шагов оказавшись в центре, отец опускает существо в свободный маленький круг. – Витория, подойди.

Его просьба – лишь формальность: он по-прежнему меня контролирует.

– Ничего угрожающего жизни не будет, никаких буйных духов междумирья. – Остановив меня в большом круге, отец отступает за край магического знака. – Магия и воля – катализаторы реакции, тебе надо пожелать создать оружие и выпустить магию, остальное я сделаю за тебя.

– Так сделай сразу, зачем объясняешь?

– Оружие ты должна захотеть сама.

О… получается, он намеренно меня злит, чтобы я воодушевилась и создала что-нибудь крутое?

– Оно и так будет грандиозным, – нетерпеливо произносит отец. – Сосредоточься на желании и обратись к магии внутри себя.

Прежде, чем успеваю это обдумать, губы сами приходят в движение. Слова неведомого языка срываются с них грозной мелодией, удивительно подходящей для спрятанной в глубине души ненависти.

Этот звук распаляет холодную ярость, расцветающую в груди, точно морозные узоры на стекле, захлёстывает силу внутри меня, вырывает её наружу и вталкивает обратно, заволакивает глаза тьмой.

Меня перетряхивает, снова разрывает, собирает по кусочкам. Сила выплёскивается из меня опустошающей волной. Накатывает слабость. И снова леденящий гнев.

«Отпусти! Отпусти! Больно!» – прорывается в голову душераздирающий крик.

Дыхание перехватывает. На сердце ложится холодная рука – и вдруг отпускает.

Тьма сменяется тусклым сиянием магического знака на полу. Передо мной в кругах его рисунка нет больше ни чёрного глазастого существа, ни бруска серебра. Пересекая эти круги, на полу лежит чёрная, элегантно изогнутая коса с широченным лезвием, украшенным семью выпуклостями.

Выпуклости распахиваются – это красные глаза – и таращатся на меня перепугано. Моргают, вращаются во все стороны. Снова обращаются на меня.

«П… привет, – раздаётся в голове мелодичный голос. – Ну, как я выгляжу? Симпатично? Или не очень? Только скажи честно, я не обижусь. Правда-правда».

Будто мало в моей голове отца, ещё и это добавилось. Галоперидола[2] мне! Двойную дозу. Да я и от тройной не откажусь.

Выглядит коса как оружие из игрушки-страшилки с монстрами, демонами и мутантами. С такими штуками отношения лучше не портить.

– Симпатично, – уверяю её: мне нетрудно, а ей приятно.

Коса так яро таращит глаза, что подпрыгивает, звонко ударяясь о каменный пол.

«У-у, где мои стебельки? Смотреть неудобно, когда глаза зафиксированы. Как вы, люди, можете так жить? На себя даже со стороны не глянешь без зеркала».

– Бери её, – отец кивает на косу.

«К зеркалу меня, к зеркалу!»

С помощью вот этого я должна побеждать драконов? Миленько.

«Я должна увидеть себя в зеркале! Обязательно!»

Всем что-то от меня надо, но у глазастой косы хотя бы требования приемлемые. Отцу бы у неё поучиться.

Коса оказывается довольно лёгкой, удобно ложится в руку, точно под меня созданная. Приятный холодок пробегает по нервам, я выдыхаю с облегчением.

Замахнуться бы, решить всё одним ударом. Но отец стоит слишком далеко, наверняка успеет перехватить управление. И среди людей наверху могут оказаться менталисты.

Отец первым выходит в коридор, смело повернувшись ко мне спиной.

Потрясающая самонадеянность!

– Закончили? – доносится сверху смутно знакомый мужской голос.

– Да, – мрачно подтверждает отец.

– Так поднимайтесь скорее, нам безумно интересно посмотреть на оружие. А ещё нас ждёт ужин! Мэлар, не тяни.

Отец жестом предлагает идти первой.

При подъёме лестница кажется длиннее и круче, чем при спуске, но этот путь для меня скрашивают кровавые мечты: сейчас как выйду, как всех порублю косой. Дворецкого – хрясь! Того, кто нас зовёт – хрясь! И отца тоже рубану, хоть от мысли об этом сосёт под ложечкой.

Крепче перехватив косу, последний десяток ступеней преодолеваю почти бегом.

– Полегче-полегче, – Эрмил Хаст, один из первых моих знакомых в этом мире, вскидывает руки, продолжая любезно улыбаться. – Безмерно рад новой встрече, прелестная леди.

Он протягивает руку. Похоже, с целью облобызать.

Показываю косу.

«Красавчик!» – цокает она, и так вылупляется на него, что запрокидывается вперёд.

Эрмил отскакивает в сторону.

«Дай мне его рассмотреть! Ближе! Ближе!»

А мне что? Мне не жалко! Я её поближе подношу. С размаха так. Эрмил вдавливается в стену и выпучивает глаза. И я зловеще сообщаю:

– Она хочет тебе горло перерезать.

– За что? – Эрмил отползает по стеночке.

– Понравился, – скалюсь в хищной улыбке. – Хочет посмотреть на тебя изнутри.

– Изнутри? – У Эрмила нервно дёргается глаз. Поведя плечами, он выпрямляется. – Такая прелестная леди не допустит столь кровожадного финала.

«Поближе…»

С другого конца коридора к нам приближается узколицый брюнет в бархатном костюме:

– Эрмил, будь осторожен, эта прелестная леди не на поводке.

Коса дёргается. Разворачиваю её, позволяя всеми глазами осмотреть нового участника разговора.

«А этот некрасивый, его мы рассматривать не будем».

Да вроде тоже породистый, статный. Но о вкусах не спорят.

Брюнет мрачно смотрит на отца:

– Удивительная беспечность, Мэлар.

Тот усмехается, и по изменениям мимики догадываюсь, что он ведёт с брюнетом ментальный диалог. Дерзко напоминаю:

– Больше двух говорят вслух.

И надо же, мне за это ничего не прилетает. Эрмил указывает на брюнета:

– Леди Витория, позвольте представить вам лорда Огемара.

– Очень неприятно, – улыбаюсь я.

– Взаимно, – кивает Огемар.

– Прошу к столу, – Эрмил Хаст указывает в сторону, противоположную той, откуда явился брюнет.

«А зеркало там есть? Ну? Зеркало есть?» – тревожно вопрошает коса.

Мне бы её проблемы!

– Нам нужно зеркало, – сообщаю я. – Срочно.

– По дороге в столовую есть одно, – Эрмил предлагает мне согнутую руку. Я протягиваю косу, но он отскакивает, натянуто улыбаясь. – Леди Витория, я ценю ваше доверие, но такое оружие малознакомым не дают.

«Дай мне его сюда! Такой милашечка, просто прелесть, так бы и опутала… Ой, я же теперь никого опутывать не могу…»

– Она вас жаждет, – злорадно сую ему косу остриём вперёд.

Покачав головой, Эрмил отправляется в столовую без меня.

– Ну что вы, любезный, – помахиваю косой ему вслед. – Отказывать леди – дурной тон.

Он прибавляет шаг, я за ним. Но у зеркала останавливаюсь, потому что коса вибрирует и норовит провернуться в руке.

«Почему у меня глаза только на одной стороне? Это жутко неудобно!»

Ещё ей не нравится, что лезвие получилось без узора.

И ручка по её мнению недостаточно изящная.

А балансирующий шар на конце мог бы и в форме сердечка быть.

Цвет слишком тёмный.

Глаза неудачно расположены и – о ужас! – без ресниц, а она о них так мечтала.

От зеркала я ухожу под душераздирающие рыдания: «Я некрасивая!»

Коса продолжает рыдать и в просторной столовой с мраморными статуями и сервированным серебряной посудой столом.

Когда кладу косу на кресло, она заливается ещё сильнее: «Ты не хочешь брать меня с собой, потому что я некрасивая!»