Корабль-призрак - Виктор Точинов

— Помолчите, Андерсон! — осадила его Диана.

— Зачем вы на него напали? — продолжил допрос Лесник.

Молчание.

— Что вы вообще делаете на этом корабле?

Молчание.

— Вы будете отвечать на мои вопросы?

Молчание, сопровождаемое презрительной улыбкой.

— Да что мы вообще с ним цацкаемся? — не выдержал Андерсон. — Прикончить подонка, и дело с концом! Всем спокойнее будет.

— Что с ним делать — решаю я! — резко сказал Лесник.

И тут Зигфрид выдал негромкий лающий смешок.

— Ты думаешь, что хоть что-нибудь тут решаешь? — отсмеявшись, произнес он. — Здесь полные кубрики думавших точно так же. И вы к ним ляжете. А я уйду — так же, как и пришел сюда.

— Как именно? — быстро спросила Диана.

Но пленник вновь замолчал, в рубке воцарилась мрачная тишина.

Диана сделала характерный жест за спиной Зигфрида, и Лесник ее вполне понял. Запас «правдореза» канул вместе с багажом, времени искать психологические подходы нет… Остается одно: применить самый жесткий вариант экстренного потрошения, и, как выразился шкипер, «сбросить остатки в море».

Но Лесник отчего-то медлил.

Затем шагнул к выходу, поманив Диану. Выходя, сказал:

— Андерсон, глаз не спускайте с пленного. Мы ненадолго…

Шкиперу такая перспектива абсолютно не понравилась.

— А почему это вы уходите, а я остаюсь? — с подозрением спросил он. — Сговориться решили за моей спиной? А если он (кивок на Зигфрида) развяжется и выпустит мне кишки?

Лесник глубоко вздохнул.

— Совсем недавно, на палубе, вы отчего-то вели себя смелее, — успокаивающим тоном произнес он. — Вы же сильный мужчина, и с простреленным коленом наш друг никакой опасности для вас не представляет.

Лесник откинул крышку люка и посветил фонарем вниз. Ступени трапа уходили в темноту, матово поблескивая металлом, ни следа ржавчины. Да и вообще все здесь, в отличие от кормы эсминца, выглядело так, словно еще вчера суровый боцман гонял в хвост и в гриву нерадивых матросиков, заставляя драить палубу и подкрашивать надстройки.

— Подсвети, пожалуйста. — Он протянул фонарь Диане, достал из кармана второй — Я спущусь и посмотрю, что там есть.

Он скрылся в темном проеме. Некоторое время оттуда не доносилось ничего, кроме гулкого стука ботинок по металлу, потом и этот звук смолк. Наконец из люка вновь появилась голова Лесника.

— Логово Зигфрида, — коротко проинформировал он. — Я так и думал — если он и вправду абориген «Тускароры», то обосновался где-то на самом носу корабля.

— Он был один?

— Один… И не барствовал, скажу я тебе. Тюфяк, примус, запасец консервов и концентратов.

— И всё?

— Не совсем… Обнаружился довольно интересный прибор — нечто вроде небольшого телескопа на треноге. Вполне современная штучка — провода от нее тянутся к ноутбуку. Я не стал тащить все хозяйство по этой крутизне, можешь сама спуститься и посмотреть.

Диана с сомнением посмотрела на массивную крышку люка — задраить ее сверху просто и быстро, а вот выломать снизу…

— Повременю, пожалуй… Что-нибудь еще нашлось?

— Вот, взгляни.

Диана взяла в руку протянутый Лесником предмет. Это оказались ножны от какого-то клинка — деревянные, с широкой стальной обоймой, не тронутой ржавчиной. По верхней полоске металла шла гравировка. Диана вгляделась в изображение.

— Орел со свастикой… И две рунические молнии!

— Угу, — подтвердил Лесник — Ножны от форменного эсэсовского кортика. Причем изготовлены из дерева, а не из пластика — довоенная партия. А выглядят, словно вчера сделаны.

— Выходит, наш Зигфрид и в самом деле чистокровный ариец?

— Ариец — в смысле немец? Возможно, что и нет. Но скандинавов нацисты тоже числили арийцами и охотно брали в ведомство Гиммлера, дивизии СС «Норд» и «Викинг» как раз из них и формировались… Эсэсовец с ноутбуком — оригинально, согласись?

— Включить не пробовал?

— Не стал рисковать. Вполне может стоять суровая система защиты, как на наших персиках, — нажмешь не ту кнопку, и случится большой бабах…

— Ничего, спецы из «Трех китов» разберутся, им не впервой.

Лесник помолчал, странно поглядывая на Диану. Потом медленно произнес:

— Давно хотел сказать… Наших спецов здесь не будет. И Юзефа не будет. И вообще никого из Конторы не будет.

— Думаю, шеф со всей командой уже в Эсбьерге, — усмехнулась Диана. — И не станет связываться с рыбачьими суденышками, воспользуется вертолетами, едва рассеется туман.

— Воспользуется… И будет впустую кружить над морем.

— Не блефуй, бесполезно. Мы в нашем времени. У бедолаги Торстена был с собой карманный транзистор, и я попросила на время… Проверяла совсем недавно — FM-диапазон буквально нашпигован музыкой и новостями. Мы в нашем времени.

— Па-а-анятно…

Лесник замолчал. Ему действительно многое стало понятно.

Затем он назидательно произнес:

— Чтобы найти что-то, надо пересечься с этим «чем-то» не только во времени, но и в пространстве. Юзеф не найдет «Тускарору», попросту не успеет. Координаты, которые я при тебе сообщил Андерсону в «Старом Боцмане» — ложные. Лишь в море, едва оставшись со шкипером наедине, я назвал ему истинный район поисков. Не знал и не знаю, зачем тебя приставил ко мне обер-инквизитор, но я учитывал все возможности.

— Дурак… Никто меня к тебе не приставлял, сама напросилась. И в другом дурак… Я понимаю, у тебя СКД-вакцинация так развила чувство ориентировки на местности, что не заблудишься ни в тайге, ни в пустыне, но неужели ты никогда не слышал про существование системы глобального позиционирования? Проще выражаясь — GPS? На море эта штука выдает координаты так же исправно, как и на суше.

Диана вынула из кармана и продемонстрировала упомянутый приборчик — никакого, дескать, блефа.

Ответить Лесник не успел.

Мир вокруг исчез.

Дела минувших дней — V Северное море, октябрь 1904 года

Уже через час назначенная в абордаж команда полным составом собралась неподалеку от оружейной кладовой — на правом борту под рострами, позади второй дымовой трубы. Лейтенант Новосильцев вполголоса отдавал какие-то приказы; Старцев, не слишком прислушиваясь к нему, придирчивым взглядом изучал собравшихся.

С матросами все было в полном ажуре: все, как на подбор, бравые и крепкие ребята. Выходили по одному из кладовой, вооружившись трехлинейками с примкнутыми штыками. У каждого на стянувшем бушлат ремне, помимо подсумков с обоймами, — висела револьверная кобура. «Правильно, — мысленно похвалил Старцев. — Дойдет дело до абордажа — в тесноте корабельных помещений громоздкая мосинская винтовка не слишком-то удобна…»[6]