Пленники зимы - Владимир Яценко

Максим озабоченно присмотрелся к противоположному берегу: метров сто будет. Если концы пустить в сцепке, то троса должно было хватить. Обе машины отработали лебёдкой, и Максим взял их крюки на карабин. Лебёдка одного из вездеходов будет отключена: она сыграет роль свободного блока, через который перекинут трос.

Тогда водитель другого вездехода, выполняя команды наблюдающего, сможет легко управлять тросом: в любой момент вытащить ныряльщика из ледяной воды или груз, приготовленный этим ныряльщиком.

Амфибия, пятясь, уже двинулась к реке, но Максим остановил её, и снял с обоих вездеходов палатки. Мужчинам, не занятым на погружениях, он приказал развернуть барак и два стандартных помещения. В бараке установить кондиционер, в одной из стандартных палаток – камин, здесь будут греться водолазы. В третьей палатке женщины должны были заняться подготовкой обеда. Одного человека он выставил в караул, чтоб осматривал окрестности, и освободил от всех работ Чекереза, который тут же занялся запуском метеозонда в рябое от цветных крапинок небо.

– Хочу поднять его повыше, чтобы составить карту местности, – заметив недоумённый взгляд Максима, пояснил Чекерез. – Телекамеры передадут изображение на монитор…

Максим уважительно кивнул, но подумал о своём: "Какая разница? Важно, чтобы все были при деле".

Они и в самом деле быстро нашли подводную лодку и подняли водолазные костюмы.

Баллоны с воздухом были заправлены, и Максим опять порадовался чётким и слаженным действиям команды. Каждый был на своём месте: не роптал, не стонал, спокойно выполнял приказы, даже не до конца понимая их смысла.

– Прислушивайтесь, – давал последние инструкции Максим водолазам. – Живые будут стучать по переборкам. Ничего не трогайте, ни рычагов, ни вентилей. Ваша задача поднять то, что осталось от экипажа на поверхность. Покойников сразу несите в барак. Особое внимание – рулевому. Это тот, который в центральном отсеке в кресле справа. Пометьте его, что ли… снимите обувь… Если, конечно, он там ещё сидит.

Максим проснулся и посмотрел на часы. Глаза немилосердно жгло, они слезились. Не скоро ему удалось разобрать, что была половина четвёртого.

"Кто рано встаёт…" – невесело усмехнулся Максим.

Господь и на этот раз позволил ему проснуться и сразу дал почувствовать, что в лагере чужие, чего, конечно же, быть не могло. За эту неделю они не увидели ни одного живого существа: ни растений, ни животных. Река – свободный поток чистейшей колодезной воды: без водорослей, рыб, ракушек. В этом мире не было ничего, что дало бы хоть какой-то повод усомниться в его стерильности.

Зато в этом мире была смерть.

Через день после гибели подводной лодки, "утром" не проснулись три человека: один из водителей, часовой и профессор Чекерез.

Ещё спустя сутки умер второй водитель – Иван, и девушка, которая весь день просидела на страховке водолазов.

Смерть приходила украдкой, без предупреждения. Никаких симптомов, никаких недомоганий. Человек падал, а когда его спешили поднять, выяснялось, что он уже был мёртв. Или ложился спать и не просыпался.

Смерть была безболезненной. Лица погибших ничего не выражали, кроме умиротворения. Зато их тела мгновенно становились твёрдыми, как камень.

За четыре дня погибли двадцать три человека.

Каждый из оставшихся в живых страшился, что будет следующим в этой чудовищной очереди смертей.

Моральный дух экспедиции был сломлен. Если три дня назад все взгляды были на горизонт, – что там? То позавчера большую заботу вызывал подъём подводной лодки и желание как можно скорее вернуться. Вчера в возможность спасения, похоже, не верил никто, кроме Калимы и самого Максима.

Что будет сегодня?

Максим зажмурился, отработанным движением отбросил крышку люка, даже сквозь плотно сомкнутые веки ощутил давление света на лице. Он ощупью выбрался из вездехода и, привыкая к безостановочно пылающим небесам, понемногу открыл глаза.

Лагерь был пуст.

Две палатки, два вездехода, в двух сотнях метров от них – шесть свежих могил.

"В этом мире нужно ставить на чётное число", – подумал Максим.

Ему было тревожно и тоскливо.

Нет, он не боялся смерти. Мираж не может испугать. Иллюзия не стоит страха. Он не переживал за погибших, но видел волнение и ужас живых. Ему было не по себе от их отчаяния. Надо было немедленно что-то предпринимать.

Он опять посмотрел на кладбище. Большой холм – братская могила экипажа подводной лодки, и пять холмиков рядом, – последнее пристанище романтиков, искавших счастье вне дома своего. Давящее ощущение, что за ним наблюдают, усилилось.

Максим опирался спиной о тёплую броню вездехода, но чувство, что там, позади кто-то притаился и смотрит, не проходило.

– Доброе утро, – прозвучал сверху голос.

Максим поднял голову и обернулся, – Калима.

– Привет, – кивнул он. – Разве твоё дежурство?

– Как видишь. Не спится?

– Нет, – сказал Максим. – То есть, да. Не спится. Если хочешь, иди спать. Я всегда в это время часовых подменяю…

– Знаю. Давай лучше поговорим. Есть о чём. Не так ли?

Они, не сговариваясь, посмотрели в сторону кладбища.

– Как ты оцениваешь наши шансы? – спросила Калима, спускаясь к нему с борта вездехода.

– Если всё бросим и немедленно отсюда уберёмся, то они, по крайней мере, появятся.

– А подводная лодка?

– Пусть лежит. Место отмечено: палатки разбирать не будем. Как поймём, что к чему, вернёмся и поднимем.

– Это возможно?

– Возможно, – сказал Максим. – Задраить верхний рубочный люк, переключить систему высокого давления на отсеки и выдавить воду. А как продуем прочный корпус, сама поднимется, никуда не денется… Глубина небольшая, метров десять, повреждений при столкновении с грунтом не обнаружено. Лишь бы успеть пришвартоваться к берегу, отдать якоря. Сильное течение…

– А ты знаешь, где эти вентили? Как вытравить воду?

– Ну, зачем же так, Калима, – усмехнулся Максим. – Это твоя подводная лодка, и ты не знаешь, что все чертежи и схемы судна хранятся в командирском сейфе?

– Правда?

– Всегда так… Во всяком случае, если найти схемы трубопроводов, то проблем с подъёмом не будет.

– Я слышу в твоём голосе сомнение, – заметила Калима.

– Их два, – согласился Максим. – В этом мире пока всё парное. Даже сомнения.

Первое, подняв подводную лодку, мы вряд ли сумеем на ней отсюда выбраться.

– Почему?

– Это не автомобиль, Калима. И не самолёт. Это подводная лодка, – фабрика по производству движения под водой. В нормальных условиях, чтобы управлять этой штукой, необходима слаженная работа трёх десятков специалистов. Ты заплатила деньги, ты автоматизировала всё, что было возможно. Число вахтенных мест сократилось до пяти-шести, но всё равно для нас это большое препятствие: горизонтальные и вертикальные рули, дизеля, электромоторный отсек, продувка балластных цистерн, контроль над аккумуляторной батареей… в условиях мощного течения мы разобьёмся ещё до входа в туннель! Твоя погибшая команда, царствие им небесное, была отличным экипажем. Ты не зря им платила деньги. Они сумели настолько мягко нас сюда доставить, что никто даже не сообразил, что в этом месте надо было сильно испугаться.