Ты для меня одна - Юлия Крынская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы с Русланом подумываем уже сбежать, и я ищу отца, чтобы попрощаться. Муж неустанно следует за мной по пятам. Нам часто кричат «Горько» в разных уголках сада и губы горят у обоих.
Фрол восседает в центре стола в одном из шатров. Вокруг него, похоже, сейчас собрались все те, ради кого он по утрам надевает к семейным «труханам» рубашку и галстук, чтобы выглядеть на экране компьютера презентабельно. Ну вот король, он и есть король! Среди своих партнёров и коллег, мой отец, конечно, выделяется осанкой, цепким, умным взглядом, поворотом головы. Но секрет не в этом, а в невообразимой энергетике Фрола Горина. Харизме, желании жить, любить, творить здесь и сейчас. Не усложнять простые вещи.
В памяти всплывает, как за минуту отец решил вопрос с моей свадьбой. Тогда я чуть не выцарапала ему глаза от обиды. За чулки и коврижку, за «мессендж» вместо писем с вензелями. Мать не зря боготворит Фрола. Отец решает все вопросы на раз-два, чётко выделяя самую суть, отделяя зёрна от плевел. Ей очень повезло с ним. Ну, а ему с ней. Выдержать рядом такой сгусток энергии и тестостерона может только сильная женщина. А моя мать сильная! Король Фрол и королева Марго. Люди, подарившие мне жизнь. Замечательную жизнь.
Преисполненная дочерних чувств, я ныряю под светлое полотнище шатра и иду к отцу.
— А вот и красавица-невеста, — слышатся восторженные возгласы.
— Ты чего, доча? — Фрол поднимается и одёргивает смокинг.
— Пап, ты прости меня! — шепчу я едва слышно. — Ты у меня такой… Такой…
Фрол обнимает меня, похлопывая ладонью по спине. А у меня в ушах звенит его коронная фраза: «Папа всё решит!»
— Маруся, рада, что из-под родительского крыла выпорхнула? — подходит к нам председатель футбольной Федерации и отпивает глоток шампанского из высокого бокала. — Папка-то у тебя, ух, какой строгий. Команду держит в жёстком теле, а своих девиц, небось ещё строже.
— Всё искупается любовью, — срывается с моих губ. Мне неловко за излишнюю высокопарность фразы, но я всеми фибрами души ощущаю её истинность. Повторяю: — Всё искупается любовью.
Отец улыбается, и я тону в его синих глазах:
— Вот теперь я точно знаю, что ты выросла! — он встречается взглядом с Русланом, стоящим за моей спиной. Они. Понимают друг друга без слов, и отец кивает ему. Шепчет мне: — Я вас прикрою, идите.
— Фрол, какая ирония судьбы, — не унимается председатель Федерации. — у тренера футбольной сборной и пять дочерей.
— Что ты, Иван Ильич! Это не ирония, это — счастье! Кстати, хорошо, что напомнил! — медоточит Фрол и окликает Руслана. — Светлейший! Портупею деда Егора я тебе ещё утром принёс. На кухне лежит… Ну, в общем ты помнишь куда её надо пристроить.
— Папа! — оборачиваюсь я и топаю ногой.
Фрол посылает мне воздушный поцелуй:
— У вас всё получится, — сцепляет в воздухе кулаки: — У твоего мужа прекрасное голевое чутьё[1]
, но страховка не помешает.
Руслан быстро подхватывает меня под локти и, едва сдерживаясь от смеха, выносит из шатра. Мы сталкиваемся с Марго. Судя по искривлённой усмешке, она явно слышала последние слова Фрола. Обменявшись со мной лукавым взглядом, мать, горделиво вскинув голову, входит в шатёр.
— Дорогая, я счастлив… Я счастлив, что ты нас почтила своим вниманием! — в голосе властелина мира прорезаются нотки нашкодившего кота.
— Пойдём, мурлыка, — увлекает меня Руслан в сторону калитки, ведущей к моему новому дому.
— Ты не хочешь дочку? — поднимаю на него глаза, полные слёз.
— Хочу! — кусает он меня за ухо. — Тем более у меня такой огромный опыт в плетении косичек и построении замков на берегу моря.
— Я тебя обожаю.
— Сейчас я тебе предоставлю такую возможность, — Руслан проворачивает ключ в замочной скважине и распахивает передо мной калитку.
— Эй, — смеюсь я. — Может ещё и я тебя на руках понесу?
— Здесь мы придержимся традиций, — Руслан хватает меня за запястье, и мы бежим к дому. Он открывает очередной замок, бормоча: — Форт «Баярд» какой-то!
— Что это?
— Не бери в голову! — Руслан подхватывает меня на руки и переносит через порог. Ставит на ноги. Ласково смотрит и заправляет прядь волос мне за ухо. — Ты у меня правда котёнок.
— А у котёнка лапки! — скидываю я туфли, с восторгом ощущая прохладный кафель под ногами.
— Давай заберёмся сейчас в ванную, и лапки будут, как новые! — Руслан увлекает меня за собой на второй этаж.
Вскоре мы сидим в тёплой, как парное молоко воде, благоухающей розовыми маслами. Моя голова покоится на мягкой поролоновой подушке, а душа — на небе. Сильные пальцы Руслана разминают мне стопу, а голос волшебной музыкой погружает в воспоминания. Я любуюсь его широкой грудью, с застывшими капельками воды в светлых волосах, и кровь приливает к щекам, когда я второй ногой невзначай касаюсь того, что мой муж так долго от меня скрывал. Сегодня всё иначе. Моя застенчивость меня удивляет.
— Совсем заболтались с тобой! — Руслан тянется за мочалкой и выдавливает на неё густую каплю розового геля. Намыливает мне лодыжки. Щекотно, и я блаженно улыбаюсь.
— Но мне так хорошо сейчас! Расскажи ещё что-нибудь.
Руслан вытягивает мою ногу вверх и намывает с усердием. Как же за всю жизнь он привык заботиться обо мне!
— Помнишь, как я забирал тебя после выпускного? — он сдувает облачко пены с моих коленей. — Ты купила красивые туфли, но они оказались тебе катастрофически малы. Ты героически протанцевала в них весь вечер. Когда я увидел твоё измученное личико, подумал, что тебя кто-то посмел обидеть. Мы вышли из клуба, и ты, взяв меня под руку, прихрамывая, пошла рядом. Садись, грудки и пузико будем мыть.
Мысленно я переношусь в
