Не говори мне «никогда» - Кристина Хегган

– Теду, вот как? – Ширли выгнула тонкую светлую бровь. – И как ты к этому относишься?

Лаура пожала плечами:

– Не вижу никаких проблем. Мы долго говорили с Тедом. Он сказал, что не считает себя серьезным бизнесменом и будет рад оставить руководство газетой в моих руках, а сам предпочитает быть «молчаливым партнером».

– Очень разумно с его стороны.

– А теперь перейдем к тебе.

Ширли резко отмахнулась:

– Если ты о тех ста тысячах долларов, что оставил мне Джей Би по соглашению о разводе, скажи адвокату, что я от них отказываюсь. Мне они не нужны. Может быть, хоть это заставит окружного прокурора поверить, что я никогда не думала о завещании владельца «Затерянного ручья».

– Прежде чем принимать поспешные решения, – возразила Лаура, – давай лучше подождем и посмотрим, как пойдет судебный процесс. Но пришла-то я затем, чтобы обсудить с тобой, как лучше этими деньгами распорядиться. Ты в курсе, что не сможешь получить их, пока не выйдешь на свободу?

– Квентин мне уже сказал.

– Хорошо. Теперь… – Лаура положила руки на стол. – Как я и предполагала, наличности у Джей Би было немного. Его единственный доход – это рента за земли, что он сдавал в аренду некоему скотоводу, и выручка от периодических продаж нескольких голов скота. Просмотрев с управляющим Джей Би бухгалтерские книги, я решила, что лучшим способом увеличения доходности ранчо станет сдача в аренду дополнительных участков земли. Деньги пойдут на содержание ранчо, залоговые платежи и тому подобное. Все, что останется, будет откладываться на выплату наследства тебе и Леноксу. Это не займет много времени…

– Леноксу?

Лаура улыбнулась:

– Да, мама. Джей Би оставил сто тысяч долларов и ему тоже.

Ширли саркастически фыркнула:

– Что ж, думаю, тебе вскоре придется искать нового дворецкого.

– Это уж как решит Ленокс.

Ширли задумчиво кивнула, затем, откинувшись на спинку стула, скрестила руки на груди.

– Но если я не могу получить свои сто тысяч долларов, как мне оплачивать услуги адвоката? У меня в банке всего лишь двадцать тысяч.

– Пока этого достаточно. Квентин согласился подождать, покуда ты не получишь свое наследство.

– При условии, что меня признают невиновной. А что будет, если меня осудят?

Невзирая на охранницу, Лаура потрепала мать по руке.

– Давай надеяться на лучшее.

Ширли протяжно, с оханьем вздохнула.

– Ты и вправду веришь, что мне удастся выбраться из этой дыры? Знаешь, в тюрьме всякого наслушаешься. Говорят, твой экс-жених готовит чертовски сильное обвинение.

– Квентин тоже не лыком шит. Верь ему, мама.

– Ну, раз ты так говоришь…

Лаура встала.

– Я заскочу завтра. Береги себя.

– Ты тоже. А если увидишь Амоса, передай, что я скоро заработаю язву от той мерзости, которую они называют едой в этой трущобе. Скажи, что после тех прекрасных обедов, которыми его кормили в нашем доме, он мог бы, по крайней мере хоть изредка подбрасывать мне кусок мяса.

– Я скажу ему, мам. А пока веди себя прилично и не доставляй ненужных хлопот охране. Они просто исполняют свой долг.

Позже, ночью, после того, как Тед с Леноксом отправились спать, Лаура, слишком возбужденная, чтобы заснуть, тихонько спустилась на веранду посидеть на диванчике-качалке, где они с Джей Би провели столько тихих вечеров, обсуждая планы развития «Сентинел».

– Тебе не стоило бы находиться здесь одной.

Она обернулась. Прямо за спиной стоял Тед. Он все еще был в костюме, в который переоделся после похорон.

– Что за дурацкая привычка, – буркнула она, – подкрадываться сзади!

– Прости. Приобрел ее в окопах. – Он указал на место рядом с ней. – Можно?

– Конечно.

– Тоже не спится?

Она кивнула головой. Боже, как она красива! Даже несмотря на темные круги под глазами и скорбно опущенные уголки рта, в ней было что-то невероятно чарующее.

– Ты здесь часто сидела с Джей Би, да?

– Миллионы часов! Именно здесь он учил меня понимать и любить сельскую природу. – Она продолжала вглядываться в ночь. – Не знаю, Тед, смогу ли я спасти газету. Без него, без его моральной поддержки. Не хочется проигрывать, но…

Отчаяние в ее голосе пробудило в нем желание вновь заключить ее в объятия. Он не мог припомнить, чтобы какая-нибудь другая волновала его так сильно, как она. И это пугало. До сих пор женщины не играли главной роли в его жизни. Они появлялись и уходили с завидной регулярностью. В большинстве случаев они прерывали отношения по собственной инициативе, заявляя, что он не способен на настоящее чувство и его бродяжья жизнь их раздражает. Тогда почему, черт побери, его так занимает Лаура?

– Не проиграешь, – произнес он мягко.

– Отчего ты так уверен?

– Потому что ты крепкий орешек. Впрочем, как и твоя мать.

Ее губы тронула улыбка.

– И этому ты тоже научился в окопах? Утешать женщин?

– Нет. Это благоприобретенное, пообщался со своей сестренкой. – Лаура ушла в себя, и он накрыл ее руку своей ладонью: – Послушай… насчет «Сентинел». Я не очень богат, но у меня есть сбережения, пара сотен тысяч долларов. Только скажи, и они твои.

Его бескорыстие сильно тронуло ее.

– Спасибо, Тед. К сожалению, эти деньги помогут «Сентинел» удержаться на плаву всего лишь на пару недель дольше. В чем отчаянно нуждается газета – так это в уважении и доверии читателей, а добиться этого можно лишь одним путем… – Она прикусила губу.

– Разоблачив моего дядю, – закончил он за нее.

– Не будем об этом. Понятно, что этот вопрос ставит тебя в затруднительное положение, еще более затруднительное теперь, когда ты стал совладельцем «Сентинел».

Тед не смог сдержать саркастической усмешки:

– Мы с дядей отнюдь не закадычные друзья. Меня никогда особо не заботила его политическая деятельность. Я не в восторге от него и как от человека. И если материал стоит того, я согласен, что смачное разоблачение придаст «Сентинел» нужный импульс.

– И ты не будешь возмущаться, если я напечатаю подобную статью?

– Не-а. У меня теперь тоже есть своя доля в этой газете, Лаура. Я хочу, чтобы она была защищена. – Увидев, что она оттаяла, Тед спросил: – У тебя действительно на него что-то есть?

– Ничего, что я могла бы доказать.

Похоже, ей не хотелось обсуждать эту тему, и он не стал настаивать. Давление любого рода было отнюдь не тем, что ей сейчас требовалось.

Он поднялся и протянул руку:

– Пойдем. Я приготовлю тебе какао. Джей Би как-то сказал, что шоколад лечит все. Даже бессонницу.

Не говоря ни слова, она взяла протянутую руку и последовала за ним.

Когда в понедельник утром Лаура вошла в отдел новостей, ее встретила мрачная тишина.