Обещание - Ольга Романовская

— Всё в порядке?

— Да, — ответил Жозеф и осторожно вылез наружу. — Мы уложили обоих. Лежат вон там, за мешками.

— А третий?

— Спит. Теперь его и пушкой не разбудишь.

Предусмотрительный юноша достал из кармана куртки огарок свечи и чиркнул огнивом. Пряча огонёк за щитком из ладони, он повёл группу за собой, к заранее запримеченным ступенькам у противоположной стены.

Тюрьма была сырой и тёмной. В ней было всего двенадцать камер — коморок, не больше пяти шагов по диагонали. В одной из них, третей по счёту, по сведениям Амиры и держали Бэлу.

— Так, тут замок, — разочарованно протянул Маркус, осветив дверь в камеру.

Можно, конечно, попытаться сбить его: замок старый, металл поеден ржавчиной — быстро поддастся. Но шума будет много, а шум — их главный враг. Тут нужно подумать… Помощь неожиданно пришла в виде Жозефа.

— А у меня есть ключи! — Парень протянул ей связку.

— Где ты их взял?

— Там. Висели на гвоздике у входа. Они удивительно беспечны!

Да уж, беспечны — это не то слово! Оставить ключи и запереть дверь на защёлку, которая легко открывается шпилькой. Но это уже их дело.

Замок открыл принц, Стелла и не предполагала, что из него получится такой хороший взломщик. Дверь дрогнула. Больше всего они боялись, что она заскрипит, но она почему-то не заскрипела. Может, петли недавно смазывали? Если так, то у тюремщиков проблемы с рассудком — только человек с больной головой мог смазать петли и не обратить внимания на старый ржавый замок. Если, конечно, не приготовили им ловушку. Но ловушка это или нет, они узнают только, когда войдут.

Из открытой двери пахнуло запахом прокисшего сена. Запах был настолько сильным, что принцесса непроизвольно зажала нос рукой. И как можно держать здесь людей?

Бэла сидела на узкой деревянной койке. Она спала сидя, прислонив голову к сырой стене, спала, сгорбившись, согнув ноги в коленях. Поза была неудобной, но, очевидно, спать по-другому не представлялось возможным — койка была рассчитана на ребенка, а не на взрослого человека. Голоса разбудили её. Вздрогнув, она выпрямилась, старательно протирая глаза и щурясь от тусклого света свечного огарка.

Бэла оказалась невысокой полноватой блондинкой лет тридцати. Тюремное заключение не лучшим образом отразилось на ней, но женщина даже за решёткой осталась верна своему веселому нраву: поняв, что её пришли освобождать, а не допрашивать, она широко улыбнулась.

Взяв её под руки, Жозеф и Фрон вывели пленницу из «крысиной норы». Усадив её на край фургона, они наскоро покормили её.

Договорились, что Бэла должна покинуть город той же ночью. В Барклени жили родственники её матери, решено было, что она поедет к ним.

Мулов распрягли. Одного из них отдали Бэле, другого — Фрону: он вызвался проводить её до Барклени.

Во дворе было тихо. Смена часовых ещё не подошла, поэтому они без проблем выбрались в город.

Наступило утро. Несмотря на ночные приключения, друзья поднялись рано и в сопровождении Амиры решили прогуляться по городу, заодно пополнив запасы продовольствия: сегодня в Ренге был базарный день.

Странно, но в город жил обычной жизнью, будто наёмники и не думали поднимать тревогу. Это спокойствие притупляло чувство самосохранения.

Вдоволь насмотревшись на угрюмые улицы Ренга, они вышли на главную площадь, посредине которой стоял серый храм, гигантскими колоннами уходивший в небо. У него не было ни сада, ни ограды, как у других святилищ богов.

Вокруг храма толпились люди, словно ожидая чего-то.

Друзья остановились, с интересом наблюдая за тем, как вокруг медленно собирается толпа. Вскоре люди заполнили всю площадь.

Зазвучала музыка. Двери храма торжественно отворились, и оттуда вышла женщина в серо-лиловых одеждах; лицо скрывала кружевная накидка.

— Все собрались? — спросила она у одного из стражников, стоявших по обе стороны лестницы, от дверей до каменных коней у её основания.

— Все, — ответил стражник.

— Надеюсь, ни у кого нет цветов? — продолжала жрица.

— Мы проверили: нет.

— Наамбра боится цветов, — шепнула принцессе Амира. — От них у нее появляются красные пятна на теле.

Снова заиграла музыка, и Наамбра начала медленно спускаться вниз, к высокому помосту, сопровождаемая людьми в серых одеждах.

— Тот, что впереди, с лиловой полосой на рукаве, и есть Граджет, — подсказала бывшая жрица.

Наамбра поднялась на помост и отдала накидку одному из стражников. Она была молода и по-своему красива: статная фигура, темные глаза, длинные чёрные волосы, змеями кос ниспадавшие на спину, благородный орлиный нос. Голову ее украшала диадема с бесчисленным количеством изумрудов. Обычно жрицы не носили драгоценностей, во всяком случае, таких, приличествовавших особам королевской крови, что наводило на определенные мысли.

Наамбра приняла из рук отца жреческий жезл и несколько раз взмахнула им в воздухе.

— Вы пришли ко мне за помощью? Что ж, я, Наамбра, спасу вас от чёрных сваргов, если вы будете беспрекословно подчиняться мне. — Голос её звучал в полной тишине. — Согласны?

Толпа одобрительно загудела.

Наамбра самодовольно улыбнулась.

— О боги, — продолжала она, — я взываю к вам! Дайте мне силу!

Жрица начала раскачиваться в такт неслышной мелодии, вовлекая в свой танец всех присутствующих.

— Помоги мне, мой бог! — казалось, изо всех сил кричала она.

— Аннон, Аннон! — бесновалась толпа.

— Мой бог, накажи за зло наших врагов, — нараспев повторяла Наамбра, — отгони от нас сваргов, потопчи их своими копытами. Да погибнут враги наши, да исчезнут они, да поглотит их земля, да сожжёт их сила твоего гнева! Алжира да, сага вир веси. Самура джа, мерри дервиш, Гариджен; дер софрем, дер фас. Ниджедер немас. Софитам, схваритар. Велен джи, Нарджедар! Велен, велен, да будет так!

— Велен, велен, да будет так! — бездумно повторяли люди.

— Она же колдунья! — с ужасом прошептала Стелла. — Она… она заставляет их подчиняться своей воле, беспрекословно подчиняться.

Наамбра подняла руки и в последний раз прокричала:

— Велен!

Раздался громкий волчий вой. Кто-то в толпе закричал: «Сварги, чёрные сварги вернулись! Спасайтесь!». Народ в панике покидал площадь; мужчины на ходу доставали оружие, женщины прятали детей. Наамбра и её помощники остались на своих местах.

По улицам торжественным маршем шли чёрные сварги — огромные, угольного цвета волки. Их были сотни, целое море чёрных спин.

Взоры ренгцев с мольбой обратились к Наамбре:

— Спаси, спаси нас!