Евразийская империя скифов - Юрий Петухов

Венгерский монах-разведчик, посланный осенью 1237 г. в татарскую степь, передавал своему королю сведения о готовящемся нашествии на Русь: «Ныне же, находясь на границах Руси, мы близко узнали действительную правду о том, что все войско, идущее в страны запада, разделено на четыре части. Одна часть у реки Этиль (Волги) на границах Руси с восточного края подступила к Суздалю. Другая же часть в южном направлении уже напала на границы Рязани, другого русского княжества. Третья часть остановилась против реки Дон, близ замка Воронеж, также княжества русских. Они, как передавали нам сами русские, венгры и булгары, бежавшие перед ними, ждут того, чтобы земля, реки и болота с наступлением ближайшей зимы замерзли, после чего всему множеству татар легко будет разграбить всю Русь, всю страну русских»221. Монах сообщает о численности войска: «Татары утверждают также, будто у них такое множество бойцов, что его можно разделить на 40 частей, причем не найдется мощи на земле, какая была бы в состоянии противостоять одной их части. Далее говорят, что в войске у них с собою 240 тысяч рабов не их закона и 135 тысяч отборных (воинов) их закона в строю». Многие источники говорят о сотнях тысяч, но ядро армии — сто-полтораста тысяч человек, остальные «рабы», подставляемые во время боевых действий в «убойные» места.

Нет сомнения, что первоначально «татаро-монгольской» агрессии подверглась не Северная Русь, защищенная лесами, а южная, волго-донская, степная Русь — алано-половецкое «поле». Здесь велись ожесточенные боевые действия, начиная с весны и до декабря 1237 г.; только в конце этого года «татаро-монголам» удалось добиться перевеса и совершить рейд на северо-восток, описанный в летописях местного происхождения. После краткосрочного усмирения Верхнего Поволжья (декабрь 1237 — апрель 1238 г.), основные боевые действия опять были перенесены на юг, в направлении за Дон, на Чернигов и Киев, и здесь война продолжалась еще два с половиной года, вплоть до падения Киева осенью 1240 г. Однако отдельные укрепленные пункты, находившиеся на цериферии, ясы-аланы удерживали в течение еще чуть ли не 40 лет. Плано Карпини писал, что «монголы» двенадцать раз осаждали одну стойкую аланскую крепость. Очевидно, он имел в виду Дедяков на левом берегу Терека, который пал лишь в 1277 г., и то благодаря предательству суздальских князей (Андрея Городецкого и Глеба Ростовского), приведших под его стены свою рать. Нас уверяют, что героическая оборона Дедякова к истории России не имеет отношения. Что эта крепость (с русским названием) принадлежала ясам-осетинам. Но ясы-аланы, жившие на Дону, Кубани и Тереке, были не осетинами, а русскими.

Степная, южная, великоскифская Россия оказала реальное сопротивление захватчикам. Южная Россия понесла в этой борьбе страшные жертвы. Из княжеств Киевской Руси в первую очередь пострадали Рязанское, Черниговско-Северское и Киевское, то есть земли вятичей, полян и северян, наиболее тесно связанных с Великой Скифией. Подлинные размеры катастрофы можно представить по данным археологии. Особенно впечатляет картина тотального разгрома 1240 года, открывшаяся после раскопок в Киеве: следы огромного пожара, братские могилы на каждом шагу. Многие города — подобно Вщижу, удельному центру земли вятичей, — погибли полностью и не были потом восстановлены. В тех городах, что уцелели, каменное строительство прекратилось чуть ли не на столетие222.

Не лучше обстояло дело и с сельскими поселениями, в которых проживала большая часть населения. Археологические раскопки показали, что из 157 исследованных поселений начала XIII в. к концу этого же столетия 111 прекратили существование и только 46 сохранились, хотя и в запустевшем виде223.

В юго-восточных княжествах Киевской Руси численность населения во второй половине XIII в. резко сократилась. В других областях она снизилась на 30–40 % 224. Сама Скифия, то есть евразийская степь от Черного моря до Сибири, подверглась сильнейшему разгрому. По свидетельству Плано Карпини225, вся половецкая земля от Днепра до Волги представляла собой «дикое поле»; большая часть ее жителей была истреблена «татарами» или бежала. Закаспийские степи (земли канглов, или хвалисов, т. е. печенегов) были также опустошены и совершенно безлюдны. В этой земле Карпини видел лежащие среди голой степи «пирамиды» из костей… В стране харазов (Хорезме) — следы страшных опустошений, множество разрушенных городов… Жертвами нашествия прежде всего были русские, составлявшие большинство его жителей. По Плано Карпини, ТАТАРЫ ИСТРЕБИЛИ ВЕЛИКОЕ ЧИСЛО РУССКИХ, ОБИТАВШИХ В ПОЛОВЕЦКОЙ ЗЕМЛЕ. Это недвусмысленное свидетельство издавна приводило в замешательство сторонников «усечения» русской истории. Как так? Выходит, что Половецкое поле было заселено многочисленными русскими?

Разгром Ордой русских княжеств ослабил их и тем самым создал условия для набегов крымских татар, угона пленников и работорговли. Плано Карпини, посетивший развалины Киева, застал там и множество иноземных купцов, приехавших «в Руссию через земли татар»226. Начались угон в неволю и продажа на запад и юг русских женщин и детей. Нотариальные акты из генуэзский колоний в Причерноморье свидетельствуют, что в XIII в. русских женщин покупали в два раза чаще, чем мужчин, а в XIV–XV вв. — уже в четыре. На отдаленной Майорке 22 % всего невольничьего рынка составляли «белые татарки» — русскими рабынями был переполнен юг Франции… Даже еще в 1465 г. некая флорентийская синьора рекомендовала в письме своему сыну приобрести русскую рабыню, поскольку русские женщины выделяются «красотой и сложением»…227

Венгерский монах Юлиан (1237 г.) сообщает: «Годных для битвы воинов и поселян они, вооруживши, посылают против воли в бой впереди себя… если они даже хорошо сражаются и побеждают, благодарность невелика; если погибают в бою, о них нет никакой заботы, но если в бою отступают, то безжалостно умерщвляются татарами»228. По Плано Карпини: «…эти пленники будут первыми в строю. Если они плохо сражаются, то будут убиты, а если хорошо, то татары удерживают их посулами и льстивыми речами… а после того, как могут быть уверенными, что они не уйдут, обращают их в злосчастнейших рабов… И, таким образом, вместе с людьми побежденной области они разоряют другую землю». По свидетельству того же Плано Карпини, существовал даже определенный «налог»: один из трех сыновей в семье забирался «татарами» в рабство. (Мы злоупотребляем словами «рабы», «рабство». Набор в армию — это рекрутчина, она есть везде. К тому же рабов не «удерживают посулами и льстивыми речами». Это надо понимать. Население было зависимо от захватчиков, но оно не было «рабами». И старые власти и «новые» пытались влиять на него, перетягивая на свою сторону. Победили, как известно, традиционные отношения: «татаро-монголы» (русы скифо-сибирского мира) отошли, предоставив местным русским православным князьям самим осуществлять администрирование и управление княжествами. Если бы пришли захватчики-оккупанты, «лютые грабители и насильники», «кочевые орды», беспощадные «монголы из Монголии», такого не произошло бы никогда — они бы выжгли Русь дотла, завладели бы всеми сокровищами и скарбом, угнали бы все стада, весь скот, угнали бы все молодое здоровое население и продали бы его гуртом генуэзским, еврейским, арабским работорговцам — причем без посредников, без «крымских татар». Но этого не было. А невольников брали набегами. Правда, случалось — и довольно часто — когда сами матери-вдовы продавали работорговцам детей. Кстати, и «крымские татары» часто продавали «лишние рты» (детей) из своих семей тем же работорговцам. Увы… но это факт. — Примеч. Ю. Д. Петухова.)