Кто не боится молний - Владимир Сергеевич Беляев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А как же море? — спросил Саша. — Оно тоже настоящее?
— Как же оно может быть настоящим в павильоне? — удивилась Вера. — Разве его привезешь в Москву?
— Оно нарисовано, — начал объяснять Гриша. — Вон, видишь, дяденька в клетчатом пиджаке и берете? Это художник Левановский, он все рисует. С ним работает целая бригада живописцев.
Вера повела Сашу по мощеной улочке к «морю» и остановилась у крашеной стенки из холста.
— Смотри, какое это море, — сказала она с видом знатока. — Натянул большущий холст до самого потолка и рисуй себе на здоровье. Хоть море, хоть лес, хоть город. А то просто небо с облаками.
Саша дотронулся рукой до холста, с уважением посмотрел вверх.
— Интересная штука. Вот до чего додумались, как в сказке.
Человек в синем комбинезоне строго сказал:
— А ну-ка, ребятки, шагайте отсюда. Не мешайте.
— Мы ищем Серафиму Петровну, — сказала Верочка.
— Она не здесь, в четвертом павильоне.
Вдруг на весь павильон разнеслось:
— Тихо! Подготовиться к съемке!
Вера схватила Сашу за руку и юркнула с ним за другую сторону «моря». Теперь Саша видел обыкновенный серый холст, прибитый гвоздями к деревянному полу и натянутый до потолка. Ребята пробежали вдоль стены к тому месту, где был кинооператор, скрылись за фанерным щитком.
Саша увидел большой киноаппарат на тележке, движущейся по рельсам. Оператор сидел на стуле с гнутой спинкой, как летчик в самолете, и рабочие катали его вместе с киноаппаратом вперед и назад.
— Свет! — крикнул оператор. — Свет!
И сразу один за другим начали зажигаться прожекторы.
Возле тележки появился мужчина с девочкой на руках. Он посадил девочку на тележку, взял ведерко, набрал воды у источника, стал поить ослика.
— Отставить! — остановил его самоуверенный молодой человек в черном свитере. — Ты должен делать вот так. — И он стал показывать актеру, как нужно поить ослика.
— Это режиссер, — шепнула Верочка Саше. — Сейчас он покажет артистам, как надо делать, потом снимет.
Саша не сводил глаз с режиссера и артистов. Они прорепетировали несколько раз сцену. Наконец режиссер сказал артисту:
— Хорошо, Коля! — И улыбнулся: — Действуй!
Опять раздалась команда: «Тишина! Мотор! Начали!»
В павильоне все притихло. Началась съемка.
— Молодец! — закричал режиссер и захлопал в ладоши, подходя к актеру. — Теперь убирайте осла, снимем крупным планом девочку. Катенька, причеши Нелю.
Гримерша Катенька тотчас же подошла к девочке.
Большие прожекторы стали гаснуть, в павильоне потемнело.
— Пойдемте дальше, — предложила Верочка. — Тут уже неинтересно.
Ребята пробрались к маленькой дверце, через которую они проникли в павильон, и исчезли один за другим.
Гусары, целинники и космонавты
По коридору гулял холодный ветер: в открытые ворота с улицы въезжала грузовая машина с декорациями, направлялась в глубь широкого проезда.
Ребята прижались к стенке, пропустили машину и пошли дальше.
Высоко над головой вспыхивала и гасла красная табличка с надписью «Тихо!». За поворотом дети увидали небольшой киоск и буфетчицу в белом халате, торговавшую газированной водой и горячими пирожками.
На большой площадке, освещенной ярким солнцем, возвышалась серо-лиловая металлическая башня, похожая на основание космической ракеты. Внизу, у подножия башни, стояла группа людей, окружившая невысокого человека в блестящем синем костюме. Здесь несомненно готовились к съемке какого-то фильма о космонавтике, — может быть, о полете на Луну или на какую-нибудь еще более далекую планету.
Кто-то крикнул на весь павильон:
— Тихо! Закройте дверь! Прекратить разговоры!
Заскрипел тяжелый засов. Наступила тишина. Ребята остановились за фанерными щитами, украдкой наблюдали за тем, что происходит в павильоне.
Вдруг откуда-то поднялись клубы белого дыма, они стали быстро расти и заполнили все пространство. Нарисованное на холщовом куполе синее небо медленно поплыло вверх. Зазвучала торжественная «космическая» муыка, и Сашей овладело такое чувство, будто он сам должен выйти на старт и через минуту отправиться в космический полет.
— Советский космодром, — прошептал над Сашиным ухом Гриша. — Стартовая площадка для космического корабля.
— Прямо отсюда полетит? — удивился Саша. — А как же потолок?
— Никуда не полетит, — объяснила Верочка. — Здесь снимут, как космонавт поднимается на лифте и садится в ракету. А взлет ракеты будут снимать в другом месте или сделают макет и потом смонтируют.
— Откуда ты все знаешь? — спросил Саша.
— Не первый раз на студии, мне Маргарита Сергеевна рассказывала.
— Пойдемте отсюда, — позвал Гриша. — Тут не скоро начнется съемка. Это же ясно, они не готовы.
Женщина в теплом полушубке с ворчанием открыла дверь и выпустила в коридор.
Когда ребята входили в третий павильон, какой-то сердитый мужчина закричал на них:
— Посторонись! Чего путаетесь под ногами!
— Вы не видели гримера Серафиму Петровну? — спросила Верочка.
— Не видал. Марш отсюда, быстро!
Ребята едва успели уклониться в сторону, как мимо них проскакали два всадника. Громыхая по деревянному настилу копытами, передняя лошадь задела Сашу крутым мохнатым боком, сбила шапку с головы мальчика. Опомнившись, ребята прошли через ворота в ту сторону, куда ускакали всадники, и попали на гусарский бивак.
На опушке зимнего леса у костра живописно расположилась группа гусар, одетых в пестрые костюмы. Они пировали и громко пели веселую молодецкую песню:
...Не плачь, красавица, слезами
Кручине злой не пособить;
Но если изменю — усами
Клянусь наказан быть!
Вера толкнула Сашу в плечо.
— Не стой как вкопанный. Пошли дальше, а то опоздаем. Борис Лукич рассердится.
Саше не хотелось уходить от гусар, но ничего не поделаешь, надо следовать за Верой.
Наконец Верочка привела своих спутников в четвертый павильон. Тут был построен перрон настоящего огромного железнодорожного вокзала. У платформы стояли всамделишные вагоны с номерами и табличками. В открытые окна высовывались молодые вихрастые парни и
