Джентльмен Джоул и Красная Королева (ЛП) - Лоис МакМастер Буджолд

«Десплен связь закончил», – и он выключил комм.

Джоул откинулся в кресле и шумно выдохнул.

«Немного времени» на жаргоне Оперативного отдела обычно обозначает несколько дней, а иногда – и часов. Но уж точно не недель. Десплен не ждет от него ответа немедленно, но все же быстрота будет простой вежливостью.

Признаться честно, Джоул был совершенно ошеломлен. Должность начальника Оперативного отдела Генштаба могла стать венцом карьеры любого, кто отслужил два-по-двадцать. И в этом предложении не было ни грана форского непотизма, личного одолжения или привилегий.

Отсюда потянулась первая мысль: понимание, что Эйрел, будь он сейчас жив, оказался бы доволен, горд, польщен, что Джоул получил такое предложение, и настойчиво уговаривал бы его принять. Эта мысль вызвала другое мрачное «может быть» – что, если бы Эйрел вслед за ним вернулся на Барраяр и окончательно вышел в отставку? И изменилось бы тогда что-нибудь с его аневризмой или ее медицинскими последствиями?

Второй мыслью было осознание, что пост начальника Оперативного Отдела вообще не оставляет места для личной жизни. Да, когда Десплен вступил в эту должность, он уже был обременен семьей, но дети к тому времени почти выросли, а жена была для него на домашнем фронте одновременно старпомом, боцманом и десантом.

Если Джоул вернется на Барраяр ради нового назначения, трем замороженным возможностям придется ждать в холодильнике на Сергияре. Любой другой вариант граничил с безумием. Эта работа не вечна, но не вечен и он сам. А когда Оперативный отдел выплюнет его обугленные останки десятилетие спустя, в кого он превратится? Не говоря уже о том, что он окажется на десять лет старше.

«Я мог бы справиться с работой Десплена». Он был в этом уверен, без ложной скромности и без хвастовства. Он не недооценивал сложность задачи, но и себя не недооценивал тоже.

«Я мог бы стать отцом». Совсем другого рода вызов, и тут у Джоула не было тридцати предшествующих лет опыта и работы, чтобы с ним справиться. Совершенно новый мир, без карт и без компаса.

А вот что он не может, так это получить и то, и другое сразу. И необходимость выбора резала не хуже ножа.

«Корделия…» Барраяр за прошедшие годы стал местом ее величайшего счастья, но еще и самых страшных кошмаров и терзающей боли. Он сам, своей шкурой чувствовал это. Если она не собирается возвращаться домой ради детей и внуков, то уж точно не нырнет снова в этот гравитационный колодец ради Джоула. Неважно, насколько хорошо ей с ним – а она не оставила ему сомнений, что ей очень хорошо, – но они, несомненно, расстанутся, если он выберет службу. В Корделии хватало загадок, но одно было ясно как день: идея вернуться на Барраяр для нее не более привлекательна, чем идея прогуляться босиком по углям.

Он потянулся к комм-пульту, чтобы позвонить Корделии. И замер.

Что она скажет ему, что она может сказать, кроме как «Решать тебе, Оливер»? Он почти слышал мысленно ее альт с бетанским выговором. И мог расслышать в ее голосе отзвук страдания.

Он расслабился в кресле.

У него еще было немного времени.

Глава 11

Джоул рассчитывал вовсе не на такой выходной, но если бы он не умел гибко приспосабливаться к тактическим неудачам, какой бы из него был командующий? Корделия улетела на день в Гридград, чтобы показать своей невестке предполагаемое место для вице-королевского дворца с прилегающим садом и проконсультироваться с молодым городским архитектором, назначенным туда отвечать за планирование.

– Я знаю, что все требуют от бедного мальчика максимума экономической эффективности в решениях, но нам нужно убедить его оставить место под парки и сады, – пояснила Корделия Джоулу во время их торопливого разговора по комму утром. – Парадокс в том, что только несколько уголков дикой природы превращают город в подлинно цивилизованный. Я знаю, что сейчас там ничего нет, кроме этой природы, но это ненадолго. Надо планировать загодя.

И, поразмышляв, она добавила:

– А еще – парковки. И системы шарокаров. С подведенной к ним канализацией. Потому что где бы люди ни были, она всегда хотят добраться куда-нибудь еще, а по дороге обычно заходят в туалет.

– И пусть там предусмотрят удобства для родителей с маленькими детьми, – добавил голос Катерины откуда-то сбоку, и в этом голосе звучала приглушенная страсть. Шум от юных Форкосиганов, явно поднявших небольшой бунт, доносился даже из самых дальних комнат дворца. И непонятно, подавляли ли отцовские вопли эти беспорядки или подстрекали их.

– Да, – согласилась Корделия. – Порой предложенное архитекторами решение смотрится очень мило, но стоит докопаться до деталей – и выясняется, что, по их мнению, люди приходят в этот мир уже в совершеннолетнем возрасте и без каких-либо намерений размножаться. И к тому же тихо исчезают, едва состарятся до семидесяти.

– Может, стоит привлечь более опытного дизайнера? – с сомнением уточнил Джоул.

– Вопрос в том, смогу ли я где-либо такого достать. И ответ, увы, «нет». – Она вздохнула и тут же снова повеселела. – Но этот, похоже, быстро учится. И, чтобы он внимательно меня слушал, ему не приходится угрожать всеми карами со смертельным исходом, как бывает с некоторыми более упертыми барраярцами постарше.

И на этом она спешно отбыла, а за ней, подобно реющему в воздухе штандарту, потянулся ее нетерпеливый персонал, на ходу меняя в расписаниях очередность дел.

В результате у Джоула оказался целый день, который надо было занять хоть чем-то, что бы не дало ему вернуться в офис, стоять над душой у работающего за комм-пультом Бобрика и давать тому непрошеные советы. Он укрылся в тишине своей квартиры, но после часа листания научных журналов из университета почувствовал нарастающее беспокойство. Для человека, привыкшего к стесненным условиям обитания на военных барраярских кораблях, ему вряд ли было тесно в квартире. Скорее… здесь было как-то по-иному. Или чего-то не хватало? «Не хватает Корделии». Он подавил порыв в третий раз проиграть запись сообщения от Десплена – вряд ли там что-то изменилось, – и еще полчаса читал журналы, пока не отыскал в них убедительный повод сбежать отсюда.

Университет Каринбурга носил столь же грандиозное и обманчивое название, как и вице-королевский дворец. Джоул понял это, припарковав машину и направляясь к пестрому скопищу зданий, карабкающихся вверх по склону там, где когда-то было городское предместье. Это учебное заведение начинало меньше двух десятилетий назад вполне типично, под крышей бывших военных ангаров. С тех пор оно заполучило еще три новых корпуса – блочных, утилитарных – и клинику, позже ставшую главной больницей города. Обучение медиков прямо на планете имело на Сергияре наивысший приоритет, как и обучение прикладным техническим знаниям – в них нуждалось население юной колонии, которое в основном не могло себе позволить отправлять своих детей для обучения на другие планеты. В университете не было общежитий для студентов из глубинки – они квартировали врассыпную в частных домах вокруг, точно солдаты, вставшие на постой в оккупированном городе. Однако полевые ангары сохранились тут до сих пор, в очередной раз перепрофилированные: в них обитали те факультеты, которым не удалось выбить себе место в новых постройках.

Биологический факультет, в обязанности которого входила и помощь в обучении медтехников – а в скором будущем, как они надеялись, и дипломированных докторов – котировался настолько высоко, что занимал целый второй этаж в одном из новых зданий. В коридоре Джоул притормозил одного из обитателей этажа, одетого типично для Каринбурга наряде – брюки, рубашка и сандалии – и спешащего куда-то с сантехническим вантузом в руках.

– Простите, вы не подскажете, где мне найти… о. – Нет, это не уборщик. Джоул вдруг узнал снимок в одной из статей, которые недавно просматривал. – Доктор Гамелин, я полагаю?

Мужчина остановился:

– Да, это я. – Он прищурился, несколько озадаченный, словно лицо Джоула было ему знакомо, вот только он не мог вспомнить, кто это такой. Будь адмирал сейчас в форме, а не в гражданском, Гамелину повезло бы с опознанием. – Чем я могу вам помочь?

Он сощурился сильнее:

– Вы один из родителей? Или студент? Приемная комиссия в соседнем здании. – Ученый говорил с барраярским акцентом, с легким намеком на еще сохранившийся выговор Южного континента.

– Пока – ни тот, ни другой. – «А когда-нибудь потом?» Вот еще одна цепочка мыслей плюсом к тем, что уже распирают его голову. – Оливер Джоул, адмирал Сергиярского флота.

– А-а. – Гамелин выпрямил спину в каком-то совершенно атавистическом рефлексе, ведь вряд ли он был отставным военным, – переложил вантуз из одной руки в другую и на равных подал ему руку; словно два верховных жреца разных религий обменялись приветствиями. – Чем сегодня факультет биологии может помочь Сергиярскому флоту? Вас вице-королева прислала?