Джентльмен Джоул и Красная Королева (ЛП) - Лоис МакМастер Буджолд

Поселение, выросшее в поселок, было расположено примерно на половине пути вдоль залива, пользуясь преимуществами как пресной воды из стекающей с холмов речки, так и резко уходящего вглубь морского дна, позволяющего построить причал. Маленькая атомная электростанция Порт-Найтингейла производила в сотню раз больше энергии, чем требовалось примерно тысяче нынешних обитателей, но Джоул подозревал, что она выйдет на максимум своей мощности куда раньше, чем планировала Корделия. Равнину за первой грядой холмов уже сейчас усеивали фермочки, фруктовые сады и виноградники.

Их катер не стал садиться на аэродром в поселке, а вместе со своим сопровождением направился к мысу, врезающемуся в залив на пару километров ближе к устью. Доброе десятилетие назад Корделия полностью выкупила его и прилегающую бухточку – ее личное вложение в Сергияр. И Джоул прекрасно понимал, почему.

Свой новый дом она решила построить у устья бухточки на холме, глядящем примерно на восток, в сторону моря. Когда машины приземлились, и все стали устраиваться, Корделия с Джоулом вместе обошли строительную площадку. Прямоугольный фундамент врезался в склон примерно в полусотне метров над уровнем моря и, как они выяснили сейчас, с их последнего визита к нему успели подвести всякие трубы и коммуникации. Сами устройства к трубам еще не подключили, и все удобства ограничивались будочкой строителей ниже по склону, но очертания строящихся сооружений выглядели многообещающе. Корделия была приятно удивлена.

Строителей сейчас здесь не было. В процессе нескончаемой борьбы за трудовые ресурсы их в данный момент перетянула на строительство первая поселковая больница. «Что ж, рано или поздно они вернутся», – признала Корделия со вздохом. Сегодня она планировала, как установить в устье бухточки под водой стальную сеть, чтобы будущие обитатели и гостьи усадьбы могли тут безопасно плавать и нырять. Колонисты еще только начали исследовать свои новые моря, но в диком множестве их сцепленных друг с другом экосистем уже обнаружили хищников гораздо крупнее, чем водились где-либо на сергиярской суше.

– Ты уже решил, где будет твой дом? – уточнила она у Джоула, оглядывая поросший кустарником склон, спускающийся к воде.

– Прямо напротив, я думаю. Я хочу вид на бухточку и на закат. А чтобы прогуляться до тебя, мне нужно будет обойти ее по берегу или переплыть на каяке, смотря какая будет стоять погода. – Интересно, как много времени его будущий каяк будет стоять на привязи в ее будущем доке? Он рассчитывал, что немало. – Или сплавать прямо так, если я буду себя чувствовать особо бодро.

Она усмехнулась:

- Мечтаю на это посмотреть.

Сам восточный мыс они, по общему согласию, зарезервировали на будущее.

Они устроили пикник вместе с немногочисленными СБшниками – потому что те, как ни старались, так и не смогли отыскать вокруг ничего отдаленно похожего на опасность для охраняемых персон. Биологической опасности они тоже не обнаружили, но еще продолжали работать в этом направлении. После, когда Аурелия и оруженосец Рыков дружно решили вздремнуть после еды на покрывале для пикника, Джоул с Корделией обошли бухту по уже протоптанной и прорубленной в кустарнике вдоль берега дорожке и выбрались наверх на мыс, откуда открывался вид в обе стороны на весь залив. На востоке за его устьем виднелся бескрайний горизонт, уводящий к самому краю мира, где море с небом сливались в смутной полоске синего и сиреневого.

– Вот тебе самое большое озеро, – заявил Джоул, отдышавшись после подъема.

Корделия тихо рассмеялась.

– Я хотел тебе рассказать, – признался он почти застенчиво. – Гамелин говорит, что если я пройду еще один курс по биохимии и соберу в одну работу все те полевые заметки, что я за эти два года присылал ему в журнал, то он присвоит мне сразу степени бакалавра и магистра и направит прямо в свою программу для выпускников.

Даже сам Джоул уже несколько месяцев назад перестал притворяться, что «это всего лишь хобби». И Корделия этому ничуть не удивилась.

Она легко отозвалась:

– Студент, который уже умеет писать и думать, который любую полевую экспедицию, неважно какого масштаба и в какие экзотические места, способен организовать легко, безопасно и одной левой, который в состоянии управлять научным отделом или даже целым университетом, не просыпаясь, если захочет…

– Полевая работа, – вставил Джоул твердо. – Хочу в экспедиции. На природу.

– Еще бы Гамелину не быть в экстазе. – Она продела свою руку под его локоть. – Предсказываю, что ваши будущие студенты будут вас обожать, профессор Джоул, и это случится скорее, чем ты думаешь. Учить ты уже умеешь.

– Ну, еще бы. В мирное время военным почти ничего не остается, как только учить. Все время появляются новенькие, а ты доводишь их до кондиции. И заставляешь людей делать то, что они никогда не делали прежде. – Он добавил задумчиво: – Впрочем, в военное время получается все то же самое, только ускоренными темпами. Со стороны… эту особенность никогда не улавливают.

Хорошие офицеры и унтеры служили примером добродетелей военного, а порой и не только их; зато плохие демонстрировали такой отрицательный пример, что он не забывался даже несколько поколений солдат спустя. Интересно, какой образец офицера воплощал сам Джоул? И как долго его след сохранится после его отставки?

– С точки зрения геофизики, моря Сергияра занесены на карту до последнего миллиметра.

– Знаю. Мы проводили много картографирования с орбиты.

– А вот к их биосфере надо еще поближе присмотреться.

– И не в одиночку. Гамелин как-то говорил про пять тысяч лет исследований, и не так давно я понял, что он отнюдь не шутил. Один этот залив может обеспечить исследователя работой на полжизни. – Причем полевая работа будет начинаться прямо за порогом дома этого самого исследователя. – А за его устьем, в море – о, вопросов там столько, что дыхания не хватит их даже перечислить. – Громадные и сложные рифовые структуры вдоль северного берега этого континента уже привлекли определенное внимание, но более практические нужды постоянно оттягивали людей с моря на сушу. – Потребуется время, чтобы отыскать источник финансирования для настоящего исследовательского судна.

– Хм, я знаю пару людей, которые профессионально ищут и находят инвесторов. Так что не отказывайся от этой идеи чересчур поспешно.

– Я и не собирался. Это большой «шведский стол», но никто не в состоянии съесть выставленное на нем в одиночку.

Корделия расплылась в улыбке:

– Боже, как мне не хватало этой профессиональной жадности ученого! Ты произнес это почти как…

– Бетанец?

– Я хотела сказать, ученый из бетанского АЭК. Мы всегда, гм, не столь уютно чувствовали себя в родных бетанских туннелях, как прочий народ.

Она украдкой нащупала его руку, и он крепко ее сжал.

Немного помолчав, она сказала:

– Я знаю, где на твой корабль можно будет найти навигатора, и не дорого. Возможно, она станет на тебя работать просто за массаж ног. И за допуск в лабораторию.

– Договорились, – подтвердил он, и они еще какое-то время стояли, глядя на горизонт, где завтра снова должно подняться солнце.