Осень в Шотландии - Карен Рэнни

О Господи, что же она наделала?! Она что, рехнулась?

Она ощутила смятение. Волна страха и волнения возникла где-то в желудке и разлилась по всему телу. Никогда прежде она не чувствовала ничего подобного.

Пять лет действительно многое изменили, вот только в нем или в ней?

Шарлотте хотелось дотронуться до него рукой. Такого желания прежде у нее не было. Погладить ладонями его сильные мускулистые руки – вот о чем она мечтала. Закинуть руки ему за шею и потребовать, чтобы он поцеловал ее.

Он решил, что она развратная женщина? Шарлотта закрыла ставни и прижалась к ним лбом. Как она станет смотреть ему в глаза? Неужели весь его жар был действительно устремлен к ней? Или в Балфурине просто не нашлось другой женщины, с которой ему хотелось бы лечь в постель? Здешние служанки – либо солидные матроны, либо девчонки, неспособные привлечь его внимание.

Волнение, которое она ощущала, внезапно исчезло, уступив место холодному вязкому чувству. Вопрос не в том, почему он лег с ней в постель, а почему вообще вернулся.

– Вы чем-то обеспокоены, господин?

Диксон взглянул на Мэтью. Он так глубоко погрузился в размышления, что не заметил, как секретарь вошел в дверь.

Диксон разместил на полу свою походную конторку и записал стих, который прочла ему Нэн. Возможно, его память не так безупречна, как у Шарлотты, однако стих очень простой, скорее всего, он и задуман таким, чтобы его легче было запомнить.

– Не столько обеспокоен, сколько полон решимости, – отвечал Диксон. – Куда делся Джордж? Сегодня я знаю об этом не больше, чем неделю назад. – Вместо этого он познал кое-что другое. В результате пострадала его честь. Возвращение в Шотландию и сразу было нелегким делом, а он еще умудрился осложнить его.

– Возможно, господин, вам и не суждено это узнать, – заметил Мэтью. – Возможно, ваш кузен не желает быть найденным.

– Ты все еще стремишься уехать отсюда, Мэтью?

– Возможно, не так быстро, как раньше, – туманно отвечал Мэтью.

– Отлично, – вставая, заявил Диксон. – Мне понадобится твоя помощь.

Мэтью прижал руку к груди и низко поклонился. В любое другое время этот жест позабавил бы Диксона, но сегодня покорность Мэтью его раздражала.

– Мэтью, я тебе не хозяин и не твой восточный бог. Я просто человек. – «Унизивший себя собственной тупостью, затащив Шарлотту в постель».

Мэтью выпрямился.

– Я знаю, господин.

– Тогда прекрати мне кланяться.

– Как прикажете, господин.

– И прекрати называть меня господином.

Мэтью слегка наклонил голову.

– Вы мной недовольны?

– Я недоволен собой.

– Потому что вы были в постели с этой английской леди?

Диксон метнул грозный взгляд на Мэтью, находя облегчение в том, что можно направить свой гнев на кого-то другого, кроме себя.

– Откуда ты знаешь?

– Я же обслуживаю вас. Приношу воду для умывания. Ваша постель выглядит так, как будто там спали двое, – объяснил Мэтью, оборачиваясь к этому предательскому предмету меблировки. – Я просто сделал вывод.

– Полагаю, в этом деле ты проявишь свой обычный такт, – серьезным тоном заметил Диксон.

Мэтью кивнул.

– Ей нечего стыдиться, – заявил Диксон.

Мэтью лишь улыбнулся в ответ.

Совесть Диксона сражалась с его стремлением к власти над людьми. Воспоминания о Шарлотте, такой мягкой, теплой и женственной в его объятиях, легко побеждали потуги чести.

Мэтью снова склонил голову:

– Вас мучает чувство вины.

Диксон промолчал, затем решительно заявил:

– Я собираюсь в Эдинбург, потом в Лондон.

– Пойду укладывать вещи.

– Я хочу, чтобы ты остался здесь.

Удивительно, но Мэтью вовсе не выглядел огорченным. На самом деле под его бесстрастным выражением даже таилась удовлетворенная улыбка.

– Вы собираетесь найти своего кузена.

Диксон кивнул.

– От этого вы будете чувствовать себя менее виноватым, господин?

У Диксона не было ответа на этот вопрос. Возможно, и так. А возможно, от этого все еще больше запутается. Диксон лишь знал, что ему надо как можно скорее покинуть Балфурин, иначе он не справится с соблазном надеть личину Джорджа и превратиться в кузена. И забрать себе его жену.

Шарлотта услышала шум и посмотрела на дверь в холл.

– Если это его сиятельство, можно сказать ему, что вы почти одеты?

Шарлотха покачала головой, потом поймала отражение Мейзи в зеркале и передумала.

– Да-да, скажи ему.

Мейзи отправилась к двери, но Шарлотта снова изменила решение.

– Не нужно. Я уверена, мы увидимся позже.

Зачем ему знать, что она дважды заставила Мейзи переделать прическу и оба раза осталась недовольна результатом? Три раза меняла платья, но ничто в гардеробе не могло ее удовлетворить. Непременно надо найти что-нибудь подходящее для зимнего утра, но только не слишком практичного цвета! Сегодня ей хотелось быть яркой. Красный, зеленый или пусть будет бледно-розовый, знойно-лиловый, даже голубой.

Что за глупости приходят ей в голову!

– Не нужно, – повторила она. – Помоги мне закончить. Сегодня у меня тысяча дел.

Мейзи с сомнением посмотрела на свою госпожу, но промолчала. Зимние дни предназначены для отдыха. Здесь, в школе, они всегда ждали этих каникул. Честно говоря, у Шарлотты вообще не было особо срочных дел. Хотя бы прочитать несколько книг, составить новое расписание, заняться устройством библиотеки – эту идею она вынашивала уже несколько месяцев.

Тут до нее долетели звуки беседы. Разговаривали мужчины. Джордж и Мэтью? Шарлотта напряженно смотрела на дверь, думая, что ошиблась.

– Открой дверь, Мейзи, – приказала она.

Служанка слегка приоткрыла дверь.

– Если кто-нибудь захочет узнать, где я, скажи правду, Мэтью. У меня не так уж много секретов.

– Ха! Тот, который есть, заменит целую кучу, хозяин.

– Ты продержишься без меня в Балфурине?

– Отлично продержусь, – отвечал Мэтью.

– Не боишься привидений и гоблинов?

– Я чувствую, что опасность здесь угрожает вам, а не мне.

Шарлотта услышала, как Джордж засмеялся.

– Знаешь, Мэтью, не могу придумать, что еще может со мной случиться, кроме того, что уже произошло! На Востоке жизнь беспокойная.

– Но ведь это ваш дом, а значит, он должен быть надежным местом.

– Вот ты и убедишься, что это так и есть.

– Господин, как я это сделаю?

– Разумеется, с помощью магии. Бросишь палочки или сделаешь еще что-нибудь подобное, чем твои приемные родители-баптисты были бы крайне шокированы.

– Я действительно принадлежу к баптистской церкви, господин. Но я никогда не утверждал, что верю только в нее и ни во что другое.

Джордж снова засмеялся, но на этот раз Шарлотта не расслышала его реплики. Слишком торопилась застегнуть туфли.