Путешествие Идиота - Игорь Поль

— Вот и славно, — сказала Юлия, и отстала от меня, наконец. Дружески потрепала по плечу и отвалила. Я видел, что разочаровал ее ожидания. Ну и замечательно. Если я и могу кого-то представить в роли своей подружки, то только не такую тигрицу.

И дело пошло. Авиша перекачала через мой интерфейс несколько вещей, из тех, что первыми в голову пришли, и загрузила их в синтезатор. Так себе вещь, и лет ей прилично, не меньше, чем авианосцу этому. Но мне многого и не надо. Мне симфонический гранд-оркестр под сотню исполнителей ни к чему.

— Готовы, Юджин? — прищуривает свои серые глазища Авиша.

Я пожимаю плечами.

— Только я из-за столика буду петь. Я стесняюсь немного.

— Я понимаю. Можно, я буду смотреть? Я свет уберу над нами. Вам удобно будет рядом со мной, или сядете отдельно?

— Да нет… то есть, да… удобно, — совсем смешался я.

— Ребята, новенький будет нам петь. Кто засмеется, тому отключу климатизатор в каюте, — звонко выкрикнула Авиша.

Голоса сразу смолкли. Белые пятна лиц повернулись ко мне. Как их много, оказывается! Снова все посмотрели на меня с интересом. И заиграла музыка. «Хучи кучи мэн». Не так, как я ее слышать привык. Но все равно, похоже очень. Я собрался с духом. Руки немного дрожали. Тогда я начал ритм по столу отбивать. И запел. Просто отключился и все дела. Закрыл глаза и пел. Не подражая, нет. Просто эта мелодия во мне словно отпечаталась. И слова сами шли. В блюзе важна душа. Если ты ее имеешь, и можешь откровенно ее показать — все получится. Как ни странно — у меня есть душа. Необычная, согласен. А что вы хотели от гибрида получеловека-полумашины? Но уж какая есть. И я выплеснул в зал свою грусть. Свой упрек в том, что я не такой, как все. Свое желание быть одинаковым, каким мне никогда уже не стать. Свою страсть к человеку, которого я еще не встретил. Уж не знаю, то ли это моя беда на меня так подействовала, или Триста двадцатый ностальгии добавил, только пока я не замолчал, в отсеке не шелохнулся никто. Уж я-то знаю. Почувствовал. Все сидели и молча слушали. И глаза у многих были просто квадратные.

В общем, выдал я. И все стали хлопать, когда я закончил. А Авиша, так та просто глаз с меня не сводила. Очень уж я завел ее. Необычным показался. Вида она не показывала, что есть, то есть, но вся напряжена была, будто голая на морозе.

— Еще спой, парень! — раздались голоса, — Давай, выдай еще! Круто! Отмочи нам!

Я пожал плечами и отмочил Альберта Кинга. «Бэд лак блюз». И какой-то худощавый чернокожий парень подсел рядом и начал ритм отбивать. Вместе со мной. И головой с закрытыми глазами покачивать. И одна пара вышла и танцевать начала. А из меня что-то нерастраченное так и лезло. Будто копилось всю жизнь и вдруг выход нашло. Потом, прямо без перерыва, я спел «Мадди шуз» Элмора Джеймса. Любимую вещь Джо. Мы ее часто с ним пели. Народ за столиками уже стал потихоньку ногами притопывать. А черный парень мне даже подпевать пытался. Чуть из шкуры не выскочил. Так его разобрало. А еще я выдал «Смоукстайк лайтин» Хаулина Волфа. А когда голос мой хрипеть начал, мне несколько стаканов с чаем и разными соками с разных сторон подали. Народ прямо вокруг столика моего уже стоял. Кто-то танцевал, кто-то ногой притопывал, кто-то просто хлопал в ладоши или кивал в такт, откуда-то пиво появилось. Женщины разрумянились. Глаза у них блестели, хоть ни слова никто не понимал. Пел-то я на старом слэнговом англо-американском. Весело было — не передать, меня этот фон, что от окружающих шел, просто пропитал всего. Я им сочился, как губка. И от этого у меня только лучше выходить стало. Авиша едва успевала новые мелодии в синтезатор свой загонять. Я бабахнул веселого Сонни Боя Уильямсона. «99». Да так, что меня аж теребить начали. А с чернокожим парнем чуть истерика не приключилась. Думал, заплачет он сейчас. Такое внутри него творилось — жуть. Он словно в теплом море в неведомой стране плыл. И ночное небо сверху падало. И от этого он еще больше заводился. И меня заводил. От «Ванг Данг Дудл» Коко Тейлор все словно ошалели. Били в ладоши, не переставая. А потом я совсем расхрабрился, и спел «Летнее время». Голос у меня, по сравнению с Дженис, так себе. Но я как раз к тому времени охрип чуток, так что вполне пристойно вышло. На «Доме восходящего солнца» я выдохся. Сказал, что больше не могу. Хотя мне так аплодировали, что аж ладони отбили. Прямо как на настоящем концерте. Женщины на меня смотрели… Задумчиво? Оценивающе? Кто их поймет, что у них внутри. Порой и названия тому, что они ощущают, я придумать не могу. Да и бог с ними. Две или три в избытке чувств меня расцеловали даже. По-моему, некоторые из них готовы были на большее. Я не приглядывался. В таком раздрае был. Будто виски нахлестался. Без вина пьяный.

И тут меня на инструктаж вызвали. На прощание меня так хлопали по плечам и спине, что я едва убедил Триста двадцатого, что это вовсе не нападение. А черный парень руку мне стиснул и сказал, что я ему «братан». И что если я еще раз в кают-компании стандартную еду закажу, то обижу его смертельно. Потому как он здесь кок и без него тут «всем труба».

— Я тебя накормлю так, как ты в жизни не ел. Специально для тебя пару порций держать буду. И стюардов предупрежу. Смотри — не забудь!

— Ладно, — улыбнулся я.

— Только ты еще петь приходи, лады, кореш?

— Конечно.

Авиша мне на прощанье руку пожала. Совершенно целомудренно. И немного смущенно. Ладошка у нее была узкая и прохладная. Совсем как у Мишель. Только немного жесткая. Конечно — ей приходится со всякими железками возиться. В общем, я тоже смутился. Не люблю этих хождений вокруг да около. По мне — так лучше сразу и очертя голову — бух! Как в омут. А там — будь что будет. И я вывалился из этого Два-ноль-восемь. Совершенно растерзанный.

Глава 49

Не все коту масленица…

Снова мне выпало быть в группе «Твердь». Самая собачья работка, скажу я вам. Того и гляди — в океан нырнешь, и с концами. Со мной еще Милан шел. И Дыня. И Файвел. Милан старшим группы. А Борислав с Гербом прикрывали нас.

Все нормально было поначалу. Разведка не подкачала: в нашем районе было чисто. И погода неплохая. Хотя по мне — пускай уж шторм будет. Я лучше с ветром пободаюсь, чем истребители на меня свалятся. Полковник, как всегда, не то что недоговорил, а, скажем, акценты расставил неверно. Потому как, хотя техника у землян и уступала нашей, но была не такой уж и примитивной. Если мы и вылезали из драки целыми, то только за счет превосходства в скорости. Да еще средства постановки помех и наблюдения у нас были круче. В этом мы их делали, факт. Конечно, звено современных истребителей могло бы решить проблему. Или подавление авианосцев. Но «Криэйшн» экономила и на новых самолетах, и на дорогих боеприпасах. Ведь только одна противокорабельная ракета со всеми хитрыми примочками стоит как пара наших собранных из металлолома «Москито». И не факт, что ее не собьют на подходе. Эти авианосцы охранялись — мать моя женщина! Пилоты же, мы то есть, обходились задешево. Так что компании ни к чему было озадачиваться подавлением ПВО. Заводы — это понятно. Заводы атмосферу загрязняют. Метан и углекислота — тоже. А истребители и стационарные средства ПВО — нет. Их подавление обойдется в огромные суммы, сравнимые с бюджетом хорошей войны планетарного масштаба. Хорошо хоть, большую часть земных военных спутников мои предшественники под орех разделали. Иначе нас встречали бы, едва мы опустимся. А так частенько удавалось смыться до подхода чужих «птичек».

Так вот, в этот раз оно не обошлось. Через пятнадцать минут после того, как мы опарышей начали сбрасывать, высотный разведчик оповестил о том, что к нам гости. Чего-чего, а даже в таком дерьмище, как эта изгаженная планетка, земляне воевать не разучились. И явно решили бороться за свое болото до конца. И уже через полчаса «Зонтики» сцепились с четверкой «Миражей-XF», так эти палубные птички у землян звались. Шустрые такие атмосферные машинки со стреловидными крыльями и характерными изогнутыми клювами. А мы, чтобы повторный вылет не делать, поджали задницы и тянули над самыми волнами, изо всех сил изображая из себя местных морских птиц. Уж больно неохота было за бесплатно снова сюда лететь. И скорость тоже не увеличить — личинки эти нежные — страсть. Нечего сказать, задница полная, а не работа.

В общем, тянем мы вдоль побережья и молимся про себя, чтобы пронесло. Тут оно и случилось. До сих пор я только с их истребителями сталкивался. Мало опыта у меня потому что. Хотя и знал, что в таких условиях землянам больше за выживание приходится бороться, чем воевать, но все же соображал, что наземные силы ПВО у них должны быть. Но думал про них, как про что-то далекое. Что произойдет, но не со мной. А в этот раз по нам с берега как дали! Целая серия запусков. Когда бортовые системы засекли радары наведения, ракеты уже на курс вышли. Очевидно, мобильный ЗРК по нам отработал. А мы висим над самой водой и скорость у нас — тьфу. Только и успели сбросить контейнеры да рвануть, кто куда. Триста двадцатый одну ракету лазерами разделал. Еще одна с курса сошла — помехи не подкачали. В воздухе такое творилось! От генераторов, что на полную мощность визжали, голова раскалывалась. Или что там у самолета вместо нее. Короче, Милану не повезло. Один подарок ему основной двигатель повредил. Потянул он в сторону берега, так хоть какой-то шанс на эвакуацию был. Над морем кого эвакуировать — гиблое дело. У нас и техники-то такой на борту не было. Потому над водой летать — билет в один конец.