Возле Тьмы. Чужой - Андрей Круз

– Как ты его заметил? – спросил Пикетт позже, когда мы опять сидели в здании терминала, блаженствуя с банками пива у нагретой печки.

– Не знаю, – решил я не вдаваться в подробности. – Как-то заметил.

А как еще объяснить?

Часового с балкона убрали, к слову, по моей инициативе. Удалось убедить в том, что такой твари подкрасться к нему как нечего делать, никаких проблем. Пост перенесли на крышу. Там ветрено, но ничего страшного, потерпит, все лучше, чем быть съеденным. Хотя я настаивал на том, чтобы людей с улицы вообще убрать. Правда, не говоря вслух о том, что я почувствую приближение тварей, если они появятся. Но хоть на крышу – уже хорошо.

Значит, здесь все же Тьма. Но почему мир не настолько «расслоился», как тот же Отстойник? И «свои», и «чужие» – все здесь вперемешку. И Тьма на самом деле не тьма, а что-то другое. Колебания воздуха какие-то, твари тоже вот… Мне в чем-то повезло – чутье это самое появилось. Всегда бы так. Почему-то кажется, что оно у меня из-за такого «нестандартного» перехода между действительностями. Где-то там, во Тьме между слоями, я его подхватил. Полезное, очень полезное качество. Осталось только узнать – действует ли оно во сне? Хотелось бы.

Ладно, дальше-то что? Завтра обратно вылетаем, к вечеру, наверное, будем в Гарден-Сити. Послезавтра начнется работа, насколько я понял, буду над окрестными дорогами и полями летать в поисках всякого подозрительного движения. Ну нормально. А как насчет информации на чужаков?

А насчет такой информации надо общаться с Люси – она ближе всех к этой теме, получается. Мне ведь полные списки даже не нужны, наверное, мне лишь важны данные на тех, кого отправляли дальше, в Анклавы, из Гарден-Сити. Именно эта база полностью отвечает за все возможные направления, с которых могла появиться Настя. А такие списки быть наверняка должны, отчетность и все такое. Просто обязаны быть. И нет у меня к ним никакого другого пути, кроме как через нее. Что совсем не радует, но…

Ладно, спать пора, завтра вставать. Надувную кровать мне выделили, а спальник свой, можно ложиться.

20

Почему-то думал, что вылетим чуть ли не строем, во главе с Маром, но вышло совсем по-другому: каждому забили в навигатор маршрут, потом объявили очередность взлета – и на сем мы разошлись по машинам. Мне досталось взлетать последним, потому, похоже, что «фоксбэт» из всех летающих машин самый медленный. Уложил свой рюкзак и винтовку на соседнее сиденье, затем прошелся вокруг самолета с осмотром, ставя фломастером крестики на пластике возле каждого пункта из списка, а потом просто ждал, пока взлетят остальные – три одномоторных «сессны» и два «пайпера», следом за «каргомастером» с запчастями и всяким прочим грузом.

Погода была тихая, вышло солнце, заметно пригревая. Я, кстати, вообще обнаружил, что реально холодно здесь может быть только тогда, когда солнца нет: жарит оно здесь даже зимой неслабо. Как вышло, так можешь, считай, до свитера разоблачаться. Чего я делать, естественно, не стал: мне еще лететь.

Дождался своей очереди, вырулил, немного волнуясь – все же первый самостоятельный полет на новой машине и в новом мире, – а потом вполне аккуратно взлетел, направив машину по линии, тянущейся через экран навигатора.

До Гудлэнда, где промежуточная посадка, около ста сорока морских миль, для «фоксбэта» ничто, он вообще-то с такой загрузкой, как сейчас, способен лететь примерно шесть часов, а круизная скорость у него как раз сто узлов, сто этих самых морских миль в час. Даром что самолет маленький, а конструировался для долгих полетов – недаром он в Австралии и Канаде так популярен: там расстояния все больше как в России, ого-го. Поэтому решил, что если мануалы не врут и над аэродромом Гудлэнда у меня окажется еще много топлива в баке, то я просто выйду на связь и скажу, что пойду дальше без посадки: зачем время терять? Прямо в Гарден-Сити. Разве что другая проблема может за такое время возникнуть, но у меня тут специально пустая пластиковая банка припасена. Воспользуюсь и сброшу вниз, как бомбу.

Уже после того как самолет набрал высоту, я расслабился, а то как в столбняке сидел. Огляделся. А красота. На небе ни облачка, видно всю землю от края до края. Снизу плывут развязки дорог, поля, пригороды… нет, не очень красота. Чуть присмотришься – и видишь, что на земле никакого шевеления, совсем. Стоят машины, нет людей на улицах, вообще ничего. Над Денвером, что виден справа, все та же дымка, как над горящим костром. Нет, сильнее, намного сильнее, воздух аж закручивается. Или это не воздух, а что-то другое вместе с воздухом закручивается?

Да, земля снизу мертвая, по-другому и не скажешь. Даже если забыть про жутковато выглядящий Денвер. Кстати, хорошо, что здесь пока «призраков» нет, а то вспомнилось, как мы от них с Настей на поврежденном По-2 удирали. Кстати, а почему я подумал «пока»? Интересно… похоже, я подсознательно ожидаю «полноценного» появления Тьмы, как в Отстойнике, с черными, страшными, клубящимися стенами, закрывающими горизонт. То ли мне какое-то знание в черепушку завалилось, которого я никак не могу обнаружить, то ли я до сих пор под впечатлением тамошней действительности. И время опять же, время как здесь? А? Тоже ведь мысль навязчивая.

В кабине было тепло, даже жарко немного стало, пришлось приоткрыть хитрое вентиляционное отверстие в двери, впустить прохладного забортного воздуха. А хорошо лететь вообще-то. Как радовался тогда, в Отстойнике, после того как зимой сел за руль автомобиля с закрытой кабиной и отоплением, так и сейчас, после «рус-фанеры». Как человек лечу, в тепле и удобстве. Тем, кто впереди меня, в кабинах их самолетов еще лучше, наверное, но мне вот так нравится, оно надежней. Особенно с парашютом. У них такой есть? Да вот фигушки, наверное.

Мелькнул прямо подо мной международный аэропорт Денвера, я разглядел там скопление зеленых военных машин, рогатки, быстросборные ангары, огневые точки из мешков с землей. В нем явно размещалась во время Эпидемии какая-то база. И вроде никаких тварей не видно. И полоса свободна. Можно было бы сесть и поискать чего-нибудь полезного, вроде оружия, но я этого делать не буду. Да и нет мне смысла обрастать добром: мне потом лететь, а самолет этот много не потянет. Для того чтобы летел он максимально далеко, грузить в него надо меня да еще половину меня, не больше, если с полным баком. А у меня добра и так, наверное, уже сверх того.

Чем дальше от Денвера, тем меньше внизу мелькало городков и больше полей. Маршрут мой пролегал параллельно платной дороге Е-470, которая поначалу была забита машинами, а потом вдруг опустела совсем, и я подумал, что в случае чего запросто смог бы посадить на нее самолет, без всяких проблем. Заодно выглянул в окно, одобрительно посмотрев на массивные колеса шасси. На таких и на вспаханное поле садиться, наверное, можно.