Под грифом «секретно» (СИ) - Сарнов Алексей

На обратном пути? — спросил тут же Рымов через дверь, вставая и накидывая одеяло на Пальцеву.

Да, и наши гружёные, даже вернуться в город вряд ли смогут.

Рымов в это время собирал в левую руку одежду, затем быстро открыл дверь и вышел, тут же закрывая её за собой.

Буди всех. Выступаем. Я к рации. — приказал Рымов, у них давно завелось, что радист был ещё и адъютантом.

Так и не переодевшись, он вернулся в свою комнату, где разбудил и ввёл в курс дела Ксению — она оставалась в лагере с дозорными на стенах, и направился к массивной армейской рации. Он корил себя за ту глупость, что отправил в город отряд без нормальных разведчиков, так как все за прошедшую ночь вымотались. Отправь он хотя бы одного — и этого бы не случилось. Мог ведь даже и сам пойти — его «обнаружение жизни» било метров на 300, но нет — он решил, что ранним утром будет безопасно… «самодовольный дурак» — думал он про себя.

Когда уже через несколько минут все приготовления закончились, то весь их лагерь почти в полном составе покинул крепость. Хотя поначалу все были не выспавшимися и озлобленными из-за неудачной затянувшейся погони, то сейчас Рымов замечал, что во взглядах окружающих его соратников была решимость и жажда действий. Себя он считал в основном хорошим командиром, способным как разобраться в настроениях коллектива, подбадривая кого надо, или же затыкая, так и грамотно мотивировать, и оценить заслуги. И, хотя некоторые и считали, что Рымов не прав, выжидая — к возможному столкновению он был готов, имея даже в схроне гранатомёты и кумулятивные снаряды, которые, впрочем, покупал вчерашний беглец… Рымов уважал его… до недавних событий, и ненавидел его за самоуправство, независимость и за то, что тот не находил в себе сил признаться в содеянном.

Предупреждённые про технику, они сначала, не привлекая внимания, взяли на прицел БТР, которые палили по лесу с разных сторон, не обращая внимания ни на что другое, и только потом по команде совершили дружный залп. Попасть по неподвижной мишени у гранатомётчиков получилось без проблем, те же, дымясь, мгновенно прекратили вести огонь. О том, что творилось внутри бронетехники Рымов предпочитал не думать, так как прекрасно это знал… Сразу же после залпов они ринулись в атаку. Добивание зажатых со всех сторон солдат не оказалось проблемой, и уже через полчаса они возвращались обратно в свой бург, обвешанные трофеями, потеряв не более полутора десятков убитыми и с десяток ранеными.

Откладывать и дальше неизбежное Рымов больше не собирался, поэтому сразу же по возвращению в лагерь он велел радисту связаться по выданным Виктором частотам:

Приём, говорит радист Прокопенко, необходим разговор с вашим командиром.

Назовите кодовое слово.

«Порой»

Это не верное слово. Конец связи.

Пробуй другие частоты. — резко ответил Рымов на вопросительный взгляд радиста.

На третьей частоте вместо вопроса о пароле, попросили сами помощь:

Говорит Пал Саныч, мы атакованы предположительно двумя лагерями, прошу вашей помощи. Иначе мы не выстоим!

Мне нужно время подумать.

Его у нас нет!

В таком случае я сожалею.

Короче, Рымов, чего ты хочешь? И замечу, что не порядочно и глупо требовать невозможного у припёртого к стене.

Мы выступим единым фронтом против военной части, командовать буду я.

Идёт. — не раздумывая согласился аналитик.

Затем он дал задание радисту продолжать, а сам отправился собирать отряд. Выступили они незамедлительно. 70 усталых человек шли из одного боя в другой. Верней 50, так как 20 были относительно свежие из лагеря. Все же убитые в недавней стычке и некоторые раненые оставались в лагере. Они двигались не напрямик, а по дуге, чтобы зайти во фланг и тыл нападающим, после чего должен был выйти и весь лагерь Пал Саныча, что по их замыслу не должно было оставить противнику ни единого шанса. Всё так и вышло, только Рымов был весьма удивлён, что они вышли к противнику почти сразу после того, как началась стрельба. Это могло означать лишь одно — то, что аналитик следил за соседним лагерем, и сказал, что его атакуют ещё тогда, когда никакого нападения не было и в помине, а значит Рымов не просто помог ему, а влез в их конфликт. И он бы высказал аналитику всё, что о нём думает, а то и не только бы высказал, если бы не пал смертью храбрых… А так без своего командира все уцелевшие участники рейда, собрав трофеи, возвращались в свой лагерь после часовой перестрелки, хоть их и хотел запрячь Верещагин по приказу аналитика для дальнейших действий.

Кодовое слово подтвердили в одном лагере. — доложил Прокопенко, как только Рымов вошёл в офицерский дом после респауна.

Свяжись с ним.

Спустя минуту Рымов уже был на связи:

Говорит Иван Андреевич Рымов, приём.

Говорит Антон Павлович Брагин, слушаю вас.

У нас проблемы с военной частью по соседству, и предполагаю, что как только мы им станем не интересны, то они станут проблемой и других лагерей.

Согласен с вами, но наши два лагеря вряд ли смогут им что-либо противопоставить, нужно больше людей.

Будут, значит вы даёте согласие на совместное нападение?

Даю, но при том условии, что нас будет больше.

Я вас понял, тогда будем на связи.

После этого разговора он сказал выйти на связь с аналитиком, но прозвучавший сигнал тревоги от дозорного, который сообщил, что у них на пороге крупный контингент войск противника, а потом и от других часовых, передающих, что их зажимают в кольцо, заставил его сменить линию поведения:

Мы атакованы военной частью и я рассчитываю на вашу помощь…

К сожалению, я сейчас принимаю капитуляцию от Безногова и его лагеря, после чего буду занят тем же с лагерем Краюхина…

Это подождёт, жду вас здесь согласно условиям нашего уговора.

При всём моём к вам уважении, мне потребуется не менее полутора часов, чтобы выполнить мою часть сделки, так как сейчас я несколько занят.

Чёрт тебя дери! Ты втравил нас в свою войну и только благодаря нам пожинаешь сейчас её плоды! Отложи это на потом!

И я за это признателен, тем не менее всё же замечу, что не стоит в таком тоне разговаривать с тем, в чьём подчинении скоро будет уже третий лагерь. Это чревато… так что я забегу на огонёк часа через полтора-два.

Благодарю, но будет уже поздно, поэтому ждать мы вас не будем.

Вы уверены? Я же ведь не могу оставить союзника в беде…

Абсолютно уверен. Отдыхайте. И все наши будут на взводе — как бы ненароком не открыли по вам огонь…

Лишь намекнув и сдержавшись, чтобы не усугублять ситуацию, Рымов прервал связь, и приказал соединить с Брагиным, в это время начался миномётный обстрел:

Антон Павлович, это снова Рымов, на нас напали, и я прошу вашей помощи.

Мне нужно подумать.

Надеюсь не долго, так время для нас сейчас — роскошь, которой нету… и на полученные трофеи мы не претендуем.

Я вас понял, что у вас там за взрывы?

Нас обстреливают из миномётов.

Объяснив ему местоположение лагеря, и надеясь, что хотя бы из практической выгоды тот всё же придёт, Рымов присоединился к защитникам крепости.

Противник пришёл без техники, видимо, не желая её терять, но количества живой силы, которая сейчас была укрыта за деревьями, с лихвой хватало на успешный штурм, не говоря уже о наличии артиллерии… Ничего существенного они сделать не могли — любая их вылазка была обречена на провал, и всё, на что они были способны, так это пытаться остаться в живых под обстрелом, в ожидании штурма, да отвечать редким огнём со стен по тем, кто высовывался из-за деревьев, стараясь самим не пасть жертвой вражеских снайперов — для этой цели Рымов выделил все пять снайперских винтовок СВДН из своего схрона. Всё это Рымов уже проходил — точно так же юнцы, вставшие под ружьё из-за обязательной воинской повинности соседнего государства обстреливали дома, больницы и школы самопровозглашенных республик, чьи границы и население Рымов защищал. И сейчас миномёты так же планомерно уничтожали лагерные постройки — уже был повреждён офицерский домик и одна из казарм, и по всей территории лагеря находились воронки от взрывов. От этой картины у Рымова сердце обливалось кровью, и он проклинал своё упрямство и миролюбие. Вдруг наступила тишина, после чего до донёсся шум автоматных очередей. Поняв что к чему, Рымов тут же вывел свой лагерь в контратаку. Он разбил свой отряд из 62 человек на 3 группы, которые атаковали неприятеля по трём сторонам, зажимая его в тиски между подошедшим подкреплением. Ещё около двадцати оставались на стенах, остальные погибли при обстреле. Враг же в ответ на эту атаку ретировался по всем фронтам, не зная численность наступающих и не желая, по всей видимости, терять вооружение, и уже спустя четверть часа вокруг их лагеря остались только люди Рымова, отряд Брагина и порядка сотни трупов, с которых уже вовсю собирали трофеи. На своих Рымову пришлось пару раз гаркнуть, чтобы они не лутали павших. Как он и обещал Брагину — на трофеи он не претендовал. Поблагодарив Антона Павловича, Рымов откланялся — необходимо было незамедлительно приступить к ремонту полуразрушенной крепости, чтобы не ночевать под открытым небом. Повреждены были все казармы, из которых одна нуждалась в капитальном ремонте и офицерский дом — один снаряд угодил прямо в комнату Рымова, разворотив её до основания, остальные же снаряды посекли стены и другие комнаты. Наспех прикрыв обломками досок дыру в полу, Рымов поставил в приоритет ремонт казарм, нежели своих покоев, и принял решение о временном переезде в барак.