Борись за мою любовь (СИ) - Манич Мария

— Конечно. Я всегда тебе рад. 

Даша поднимает лицо и быстро целует меня в щёку, скользит губами по коже. Я задерживаю дыхание и прикрываю глаза, сжимая ее в объятиях. Она не просто так дала нам шанс. Ей просто нужно подумать, успокаиваю себя мысленно.

Мягко выпутывается из моих рук и шмыгает носом.

— Эй, давай, не реви.

— Ладно. — вытирает нос и пытается опять улыбнуться.

Мы вместе выходим из машины. Молча достаю багаж и передаю ей. Помогаю надеть рюкзак и подталкиваю чемодан ближе. 

Вот и все. 

Мнемся рядом, пока Дашка первая не решает прекратить это. Порывисто обнимает и уходит. 

Я давно не мальчик: не верю в сказки и не питаю грëбаных иллюзий. Привык бороться с трудностями и доводить дело до логического конца. Неудачи в моей жизни тоже были, но ни одна из них не оставляла после себя такое пекло в груди.  

Чёртово чувство надежды.  

Чёртово чувство счастья. 

Без них жить намного проще, но не имеет никакого смысла.  

Новые чувства разрывали изнутри, когда я находился рядом с Дашей. Мир заиграл яркими красками. Впереди маячили новые возможности. Хотел Дашку позвать с собой в Москву. Видел её там рядом. Только есть ли смысл, если она постоянно бежит от меня? 

Попользовалась в удовольствие и выбросила за ненадобностью при первой возможности. Отомстила за прошлое? Не верю в это. Она не такая. Даша чистая, светлая девочка. Только она смогла прочно прорасти корнями внутри меня. И безжалостно вырвала с мясом сердце.  

Увезла его с собой в Германию и даже не подозревает об этом. 

Сама боится того, что происходит между нами? С совестью договориться никак не может? 

Вспоминаю её заостренное лицо, на него опять начали возвращаться пухлые щёки, которые так ей шли. Карие глаза всегда смотрели мягко и тепло, согревая лёд в моей душе. Всегда рядом. Полжизни её знаю. Отталкивал, издевался и в итоге влюбился... 

Влюбился. 

Хреново любить безответно. Понимаю теперь на собственной шкуре. 

Обыграла меня девочка, от которой меньше всего ждал удара судьбы.  

Кармический бумеранг штука такая — не знаешь откуда прилетит. 

Выругавшись, дергаю ручку на двери машины, как чувствую тепло нежных ладоней на шее.

В губы впивается требовательный рот. Захлопываю дверь и впечатываю Дашку в нее. 

Целуемся, словно больше никогда не встретимся. Плевать на невольных свидетелей. Пожираем друг друга. Я со стонами, она с тихими всхлипами. 

Моя.Моя.Моя. 

Я отпускаю тебя на чуть-чуть. Чтобы подумала, взвесила все за и против.  Все у нас впереди. 

Отрываюсь от нее первый и прижимаюсь своим лбом к ее, пытаясь собрать мысли в кучу и усмирить сбившееся дыхание. 

— Не смогла просто так уйти. Какой же ты, Морозов… - шепчет и покрывает мое лицо поцелуями.

— Какой? Мерзкий?

— Въедливый…

Тихо смеюсь и целую ее в ответ.

— На рейс опоздаешь. Я приеду к тебе. Дела все утрясу и приеду. Обещаю. 

— Ждать буду...но если передумаешь, напиши, ладно? Предупреди, чтобы не маялась неизвестностью. Я боюсь...вот этого всего. Тебя и себя. Нас. 

Запечатываю ее губы напоследок поцелуем и провожаю до стойки регистрации. 

Понимаю все ее страхи и разделяю их с ней. 

Я тебя больше не обижу…

Я залижу все твои раны…

Я стану тебе другом, любовником, кем угодно…

Сажусь в машину и сжимаю до побелевших костяшек руль. 

В груди печёт, словно разрастается огромный огненный шар. Я не готов к такому окончанию наших отношений, но должен отпустить. В очередной раз.

Прекращаю заниматься самобичеванием и завожу машину. Пусть отдохнет дома, стряхнëт пыль со старых воспоминаний и сравнит с новыми. Ей нужно отпустить прошлое. Дам ей на это время. Немного. Пару недель. До мифического отпуска ждать не собираюсь.  

Пока возвращаюсь в город, загружаю приложение с авиабилетами, прикидывая, когда в ближайшее время смогу вырваться. Оля в лагерь уезжает через пару недель. Вот тогда и сорвусь. Даже предупреждать Дашку не буду.  

Да. Так и сделаю. Никуда ты не денешься от меня, Засимова. Мы на всю жизнь повязаны лентой, сотканной из различных чувств. Безразличие, дружба, симпатия, ненависть, жалость, страх, опять ненависть и, наконец, любовь. С тех самых пор, как схлестнулись взглядами в школе. С её тринадцати лет. С моих пятнадцати. 

Десять лет прошло.  

Слишком много для пустого сожаления.  

Улыбаюсь, нажимая на экране “оплатить билет”. 

Телефон неожиданно вылетает из руки. Чувствую толчок в бочину машины.   

Матерюсь и возвращаю взгляд на трассу, хватаясь за руль. 

29

Даша

Я представляла, что всё будет иначе, когда вернусь назад.  Всё встанет на свои места. Окажусь дома, в знакомой обстановке и окружении любимых вещей. Поплачу и займусь привычными делами. Буду решать текущие проблемы, параллельно занимаясь самоедством. Из-за того, что было в России, из-за того, что оставила там. 

Я поддалась низменным порывам, изменила сама себе и не только себе...  Позволила быть чуточку счастливой. Один крохотный глоток воздуха рядом с Морозовым, и меня опять повело. Злилась сама на себя за это. Поэтому и наговорила ему перед отъездом ерунды о решении попользоваться тем, что он мне предложил. Сравнила себя с ним. Встала с ним в один ряд. От чего стало ещё более мерзко. Помыться хочется, чтобы с кожей содрать грязь. В аэропорту... я не планировала возвращаться. Поцелуя не должно было быть! Дала ему надежду, да и себе тоже.  

На что надеялась? Прилетит следом? Излечит мои раны? Он и так сделал достаточно, даже больше, чем нужно. Рядом с Кириллом я опять начала жить. Вспомнила вкус еды, удовольствия и счастья. Вспомнила, каково быть чуточку влюбленной. Когда отключаешь мозг и поддаешься эмоциям, говоришь “да” любым предложениям судьбы и бросаешься в омут с головой, можно стать очень счастливой. На краткий миг.  

Реальность ворвалась, и счастливый миг развеялся дымкой. Остался за тысячи километров и казался менее реальным, чем раньше.  

Что это вообще было?  

Предала память о Филе и бросилась в объятия к бывшему... Хотя какой он бывший? Так, просто... подростковая влюбленность, юношеское наваждение, вечная боль. Мой рок. Не знаю, как иначе его назвать. Потому что сейчас, сидя в нашей с Филиппом светлой квартире, я думаю совсем не о своём покойном парне. 

Складываю ровными стопками книги в коробки и выпрямляюсь, откидывая  с лица прилипшие волосы, оглядывая фронт предстоящей работы. 

Я решила съехать. До окончания контракта аренды ещё есть время, можно и дальше здесь жить, но стало просто невмоготу. Как только переступила порог квартиры несколько дней назад, на плечи сразу легла тяжелая плита вины, стены начали давить, на меня обрушились сотни воспоминаний, которые и так жили постоянно рядом со мной. Стало только хуже. Потому что я опять начала жить. 

Живу, радуюсь, нашла утешение в другом человеке. 

Имею ли право? 

Уставившись на небольшую урну с прахом, подумала, что совсем не имею.  

Слишком рано.  

Можно ещё немного побыть одной. Так было бы правильнее и честнее. В глазах общества и перед собой.  

Но самое удивительное — я больше не хочу быть одной, именно поэтому, сойдя  с трапа самолета,  написала сообщение и отправила на номер Кирилла. 

Смешная штука жизнь. Он, который раньше отвечал сразу, молчит уже четвёртый день.  

На душе у меня скребут кошки и прочая живность. Во рту собирается горечь, когда я думаю о том, что он тоже только попользовался мной. В голове вспыхивают картинки нашей близости, обрывки многочасовых бесед, минуты комфортного молчания. И я злюсь. Ещё сильнее, чем раньше. И опять на саму себя. На что я рассчитывала? Дура!  

— А это куда? — На пороге комнаты появляется Стеша и демонстрирует коробку, которую, по всей видимости, нашла в спальне под нашей с Филом кроватью. 

Стеша — моя единственная здешняя подруга, которая была только моя, не связанная никакими отношениями с Филом, компанией его друзей и его семьей. Она его, конечно, видела пару раз, но на этом их знакомство и закончилось. Мы вместе учились с ней в колледже. Встретились на следующий день после приезда, она завалила меня новостями и конспектами. Благодаря ей, возможно, мне удастся закончить этот курс без хвостов.