Хамелеон и Бабочка (СИ) - Грачева Татьяна Александровна

Выйдя из аптеки, она закинула леденец в рот и оглядела этаж. Макса она увидела сразу, будто знала куда смотреть. Увидев вывеску, ухмыльнулась: ну, конечно, итальянская пекарня, где ему ещё быть?

Когда ночью Зоя вернулась домой, Антон спал. Она приняла душ, надеясь смыть с себя не столько липкую сладость, сколько запах Максима. Но он словно въелся в кожу, пробивался даже сквозь приторный аромат геля для душа. Циничности лечь рядом с Антоном у Зои не хватило, она постелила себе на диване и, накрывшись покрывалом, наконец-то, отпустила мысли. Позволила себе вспомнить подробности близости с Максимом, его улыбку, матовые черничные глаза, а в них откровенное восхищение. Зоя и раньше слышала комплименты, но не в таком количестве. Маниакальная влюблённость Максима в её внешность настораживала и пугала. Зоя не считала всё, что он хвалил, таким уж важным, и вообще воспринимала внешнюю красоту, как отражение здоровья. Без паники относилась к собственным возрастным изменениям, и ей нравилось, что Антон к этому относится так же легко. Всё-таки это всё временное, а что же будет через десять лет, двадцать? Максим найдёт себе новый объект поклонения? Слишком важна для него оболочка, чтобы разглядеть под ней внутренний мир. Он точно не из тех, кто может увлечься надолго, очень уж переменчивый и любвеобильный. Явно рождён с бесом в ребре.

Зоя и не заметила, как её сморил сон. Проснулась от запаха кофе и шума телевизора. Антон собирался на работу и готовил завтрак. Она хотела сделать вид, что крепко спит, дождаться, когда он уйдёт и только тогда встать. Разозлилась на себя за малодушие и резко откинула покрывало.

Антон стоял и плиты и, судя по запаху, жарил яичницу. Услышав шаги обернулся.

— Привет.

Зоя опустилась на стул и, запустив пальцы в волосы, опёрлась локтями о столешницу.

— Доброе утро.

— Доброе? — саркастично переспросил Антон.

Зоя пожала плечами, спорить не стала.

Антон поставил на стол кружку с кофе и подвинул к Зое.

— Ты поздно пришла.

Зоя сделала глоток, перевела взгляд на тарелку с завтраком. Антон не садился, стоял напротив и поправлял рубашку.

— Почему не ешь? — спросила она.

— Я уже позавтракал, это тебе.

Он открыл портфель, проверил тетради и защёлкнул замки. По этому нервному движению, Зоя поняла, что он волнуется. Антон изо всех сил старался выглядеть спокойным, даже безразличным. Несколько минут он молча смотрел в телевизор над головой Зои и хмурился.

— Зой, я думаю, нам нужно вернуться в Ростов. Плохая была идея работать в школе. Не для меня это. Оказывается, я не уравновешенный флегматик, а параноидальный шизофреник. Эти монстры, которых принято называть учениками, разбудили во мне психа. Пройдёт ЕГЭ и можно ехать обратно. Я всё равно пока числюсь учителем на замену. Предупрежу, конечно, заранее, думаю, с поиском учителя у них не будет проблем. У тебя в Ростове остались друзья, постоянные клиенты, родители, в конце концов.

Зоя отложила вилку, аппетита всё равно не было.

— Я… не знаю. Только начала привыкать к Краснодару.

Антон взял портфель, бросил взгляд на часы.

— Подумай несколько дней. Сейчас можешь не отвечать. Ладно, мне нужно бежать. Этот ЕГЭ меня доконает ещё на стадии подготовки к нему.

Антон ушёл, а Зоя осталась сидеть с чашкой кофе и растрёпанными мыслями. О её предательстве он не сказал ни слова, предложил совместную поездку, значит готов простить. То, что он не поднял разговор о фотографии, весьма облегчало ей жизнь. Зоя не представляла, как это обсуждать и что вообще говорить. Тем более теперь всё стало гораздо сложнее. Случился не только поцелуй — полноценная измена. И самое страшное, ей понравилось. Причем даже больше, чем шесть лет назад. И дело даже не в сексе. Максим просто был другой. С ним всё было ярко, сочно, неожиданно и звонко.

Теперь её мучили не только последствия бессонной ночи, но и чувство вины перед Антоном.

Она приблизилась к Максиму со спины, остановившись на расстоянии шага, смотрела на его затылок почти минуту, прежде чем он почувствовал пристальный взгляд.

Резко обернувшись, он заметил Зою и широко улыбнулся.

— Привет, Зойка.

Она обошла столик и села напротив.

— Привет.

— Заказать тебе кофе?

Она отвела взгляд.

— Нет. Я тороплюсь. О чём ты хотел поговорить?

Максим сдвинул брови, погасил улыбку.

— А ты не догадываешься?

Зоя вздохнула.

— Нет.

— Почему ты сбежала?

— Потому что, — она взяла его стаканчик с кофе и сделала глоток, — а как я должна была поступить? Дома меня ждал Антон, волновался.

— Антон? Я думал он уже в прошлом. Ты поговорила с ним?

Зоя отодвинула стаканчик и, откинувшись на спинку стула, сцепила в замок руки. Так пальцы дрожали почти незаметно.

— Нет, Максим, не говорила. Я с тобой хочу поговорить.

Максим выглядел озадаченным и обиженным.

— Ты выбираешь его?

— Да. — Зоя не смогла смотреть в его чёрные, по-детски обиженные глаза, опустила взгляд на стаканчик с кофе.

Максим сощурился.

— Ты его не любишь.

Зоя резко наклонилась вперёд. Ножки стула проскрипели по плитке с неприятным визгливым стоном.

— А кого люблю? Тебя?

Максим горько усмехнулся.

— Меня, видимо, тоже не любишь.

Зоя замотала головой.

— Это неправильно. Ты вообще не умеешь любить. Как скоро я окажусь на месте твоей девушки? Сколько пройдёт времени, прежде чем ты найдёшь себе новое острое увлечение?

Максим тоже наклонился вперёд.

— Стоп. Что за бред? Ещё ничего не случилось, а ты уже забила себе голову домыслами. С Диной я поговорю сегодня вечером. Для себя я уже всё решил, — он потянулся к руке Зои, накрыл пальцы ладонью, призывая обратить на себя внимание, — Зойка, пожалуйста, подумай хорошо. Это не игра, не шутка. Я хочу быть с тобой. Что будет дальше, я не знаю. Может, на Краснодар упадёт метеорит, война, землетрясение, да любой несчастный случай. Мы не в силах на это повлиять, но этот выбор зависит от тебя.

Максим не думал, что разговор с Зоей примет такой оборот. Хотел обсудить с ней слова почтальона, но сейчас это могло её отпугнуть. Смотрел на неё, пытаясь понять, почему Степан Петрович видит в ней исчадие ада, чистое зло и уверен, что она не должна вообще существовать. Вот же она сидит и одним взглядом вынимает из него сердце. Такая жестокая и такая родная.

Зоя вспомнила, что Антон тоже просил её подумать. Она опустила взгляд на руку Максима, сжимающую её пальцы, увидела циферблат часов и подскочила.

— Я опаздываю!

Максим тоже стал.

— Давай я тебя отвезу, мне всё равно нужно в «Рогалик».

Зоя колебалась недолго. Кивнула.

В машине оба молчали, заговорили только, когда Максим заглушил мотор около тренажёрного зала.

— Зой, можно один вопрос. Не удивляйся, просто ответь. Родители рассказывали что-нибудь о твоём рождении, может, какая-то особенная семейная история есть, как ты внезапно выжила или тебя спасли?

— Вообще-то есть, — удивилась она неожиданному интересу. — Когда мама меня носила, ей вздумалось повесить шторы. Она упала с табуретки на живот. Думали, не спасут ни её, ни меня. Но всё обошлось. Правда, потом во время родов опять что-то пошло не так. Я вообще не дышала, когда родилась. Врач опустил руки. Медсестра не сдалась, реанимировала меня. В итоге в её честь меня и назвали, хотя папа по-другому хотел. Марией, кажется.

Максим снова присмотрелся к Зое, пытаясь увидеть то, что описывал почтальон и убедить себя, что это просто совпадение. Он потянулся к её руке и, обхватив пальцы, поцеловал запястье.

— Зойка — уткнувшись лбом в ладонь, он замер на несколько секунд, — дай мне шанс.

Этот жест выглядел по-собачьи доверчивым и таким трогательным. Она вздохнула, поцеловала Максима в макушку и отстранилась.

— Ты нашёл для Ирины герань?

Он удивился повороту разговора, мгновенно стряхнул с себя задумчивую отрешённость.

— Купил и нашёл учительницу музыки.