Вторая колыбель - Игорь Ласьков

XLII

Однажды Таня, не в силах больше сидеть без дела, вышла прогуляться в отсек, в который выходила ее каюта. Ей еще в первый день "показали", где были "поручни для ускоренного передвижения". Когда ей в первый раз сказали про эти поручни, она было подумала, что это какая-то механическая "примочка", к которой можно, скажем, пристегнуться, и она потащит тебя сама по лабиринтам отсеков. Но все оказалось куда проще: это были самые обычные металлические поручни, тянущиеся через каждый отсек по одной из стенок. Перехватываясь за них руками, можно было буквально перелетать с приличной скоростью из отсека в отсек. Без них приходилось бы хвататься за что под руку попало, что было не всегда удобно, а иногда и небезопасно. Да и скорость передвижения при этом была куда ниже. Термин же этот был придуман остряками для "чайников", таких, как Таня. Все от души потешались над легковерным новичком, когда какой-нибудь шутник из экипажа на полном серьезе посылал его к начальству узнать, можно ли ему пользоваться "поручнями для ускоренного передвижения". Впрочем, над Таней, ввиду ее ограниченной дееспособности, так подшучивать не стали; просто объяснили, что это за штука такая. Таня, выплыв из своей каюты, покрутила туда-сюда головой, стараясь определить, откуда доносится знакомое гудение. Поручень находился прямо под одним из насосов, и по его звуку Таня научилась находить поручень. Схватившись за него, и перебирая руками, она со скоростью человека, идущего скорым шагом, стала передвигаться вперед. Обострившийся слух здорово помогал ей ориентироваться в пространстве, частично компенсируя потерянное зрение. Слыша, что впереди никого нет, Таня буквально летела вперед. Через метра три должен быть поворот под прямым углом, и она несколько замедлилась. Вот наконец она почувствовала наощупь изгиб поручня, уходящего за угол, и снова рванула вперед. Но тут что-то массивное и твердое ударило ее в правый висок. Не столько от боли, сколько от неожиданности Таня вскрикнула, выпустив поручень из рук. В глазах вспыхнуло, она потеряла ориентацию, и, судорожно размахивая руками и ногами, кувыркалась, как волчок на исходе завода. Рядом кто-то охнул, схватил ее за руку, и взволнованным мужским голосом спросил, все ли с ней в порядке.

— Еще не поняла! Вроде да! — ответила Таня в замешательстве, ощупывая голову. — Где тут поручень, подскажите?! А то я не вижу ничего!

— О, господи! — воскликнул мужчина испуганно. — Давайте я Вас в санчасть провожу!

— Нет-нет, не переживайте! Я зрение потеряла задолго до того, как Вы меня по голове стукнули! — успокоила его Таня.

— Уф! — облегченно вздохнул мужчина. — И все же, я Вас провожу в санчасть! Мало ли что! Вот только вызову кого-нибудь отнести на место эту вот бандуру, которой я Вас стукнул.

Как Таня ни артачилась, незнакомец настоял на своем. Связавшись с каким-то Анджеем по рации, он попросил его доставить какой-то агрегат, название которого Таня не поняла, в отсек Е8, и сдать его техникам.

— Ну вот, сейчас мой товарищ придет, и доставит эту бандуру куда надо! Минуту, я только привяжу ее, чтобы не болталась в отсеке! — сказал незнакомец, возясь со своей ношей. — Кстати, меня зовут Игорь, а Вас?

— Таня! — представилась Таня. — Судя по имени, Вы — русский?

— Ага! — ответил Игорь, — А Вы?

— Американка, но тоже с русскими корнями! Мои бабушка и дедушка по отцу были русскими.

— Ясно! Ну что, пойдемте в санчасть? Давайте мне левую руку, а правой возьмитесь за поручень, он справа от Вас. Перехватывайте понемногу поручень, и… вперед! Я Вам буду подсказывать дорогу.

Взявшись за руки, они неспешно поплыли по отсекам в сторону санчасти, находившейся в носу корабля. Будучи не только галантным, но и достаточно разговорчивым, Игорь быстро наладил контакт с Таней. Вообще, ему с ней было как-то удивительно легко и приятно общаться. Еще до того, как они дошли до санчасти, он успел рассказать ей, что он инженер-электронщик, уже третий год летает на челноке; а до того работал на Земле в институте, проектирующем плазменные двигательные системы для тех же челноков. Рассказал также, что уже два года как разведен, имеет дочь, которая живет с матерью в России. Таня также вкратце поведала ему о себе. Тут они подошли к санчасти, где Таня сделала последнюю слабую попытку избежать осмотров. Но Игорь вместе с дежурным врачом настояли, и она подчинилась. Врач осмотрел ее голову, не нашел никаких следов удара, задал ряд вопросов о самочувствии. По результатам осмотра и опроса врач заключил, что возможно весьма легкое сотрясение мозга, которое вполне может пройти бессимптомно. Во всяком случае ничего серьезного, госпитализация и лечение не требуются. Врач предложил Тане остаться, если она желает, чтобы окончательно удостовериться, нет ли симптомов сотрясения. Но Таня собралась идти, и Игорь вызвался проводить ее до каюты. На пути назад они поболтали понемногу обо всем, пошутили и посмеялись над сегодняшним происшествием; и когда Игорь сказал, что они уже перед ее каютой, она почувствовала, что ей не хочется с ним расставаться.

— Вам надо идти? — спросила она.

— Надо, к сожалению! — ответил он. — Я сейчас на смене.

— А когда заканчивается смена? — спросила она.

— В восемь! — ответил он.

— А Вы приходите после смены! — сказала она. — Я поставлю этот, как его… самовар. Попьем

чайку, поболтаем о том, о сем!

Оба посмеялись удачной шутке. Самоваров, конечно, на корабле не было, это был редкий теперь антиквариат. Он еще усмехнулся ее неправильному ударению в русском слове, у нее это мило выходило.

— Я Вас чуть не убил, а Вы меня в гости приглашаете! — шутливо посетовал он.

— Ну, вот и отметим неудачное покушение на мою жизнь! — парировала она.

— Ну, хорошо, приду! — пообещал он. — В восемь пятнадцать, хорошо?

— Хорошо! — ответила она. — Буду ждать!

— До встречи! — сказал он, и поплыл в следующий отсек, перехватываясь по поручню. Перед дверью он обернулся; Таня все еще стояла в проеме двери своей каюты. Он открыл дверь в следующий отсек, нырнул туда, закрывая за собой дверь. По клацанию двери Таня поняла, что он ушел, и тоже ушла к себе в каюту.

Наконец, три дня на "приколе" истекли, настал день старта межпланетного челнока. Земля и Марс уже начали выходить из противостояния, и лететь до Земли теперь придется не чуть более двух, а почти три месяца; даже на мощных плазменных двигателях, какие приводили в движение межпланетный челнок. Еще сто лет назад, в далеком 2009 году российский ученый Олег Батищев предложил революционный проект двигателя, рабочим веществом которого был азот — самый распространенный элемент на Земле, в огромных количествах в виде газа содержащийся в атмосфере. Это давало плазменному двигателю колоссальное преимущество перед ионным, работающим по сходному принципу, но использующему в качестве рабочего вещества ксенон или цезий — редкоземельные элементы. Принцип действия плазменного двигателя достаточно прост: в рабочую камеру закачивается газ (в двигателе Батищева — азот), под воздействием микроволнового излучения он доводится до состояния высокоионизированной плазмы, а дальше под воздействием мощного магнитного поля плазма выбрасывается наружу, создавая реактивную тягу. Тяга даже самого мощного плазменного двигателя мала по сравнению с тягой соразмерного ему обычного химического двигателя. Но чтобы долететь с Земли до Марса на корабле с химическим двигателем, даже в период противостояний двух планет; требовалось колоссальное количество топлива, в несколько сот раз превосходящее массу полезной нагрузки. Преимущество плазменного двигателя в том, что его удельный импульс (отношение создаваемого двигателем импульса к массе затраченного топлива) в среднем на два порядка выше удельного импульса химического двигателя. Плазменный двигатель нельзя использовать для, например, вывода больших ракет на орбиту. Но в открытом космосе, в межпланетных перелетах, где не требовалось преодолевать полную поверхностную силу тяжести планеты, вот тут и реализовывалось все преимущество плазменного двигателя. К тому же, плазменный двигатель, в отличие от химического, именно благодаря очень малому удельному расходу топлива мог работать на протяжении всего полета, разгоняя корабль до больших скоростей, а не только на начальном участке траектории. Благодаря постоянной тяге в течение всего полета создавалась небольшая (немного менее половины лунной) искусственная гравитация, что тоже было определенным плюсом. Первые серьезные разработки таких двигателей использовались еще в 2007 году для вывода на околоземную орбиту небольших спутников. В 2013 г. NASA завершило наконец летные испытания своей разработки плазменного двигателя c переменным удельным импульсом VASIMR. Но разработка NASA при меньшей мощности была еще и в 10 раз менее экономичной, чем двигатель разработки Батищева. На нынешних космических кораблях использовались именно усовершенствованные двигатели Батищева. На межпланетном челноке, отбывающем на "Ноев Ковчег" (околоземная орбитальная станция), было установлено девять таких двигателей суммарной мощностью 60 МВт, объединенных по три в три кластера. Каждый кластер запитывался электроэнергией, необходимой для ионизации газа и создания магнитного поля, от отдельного небольшого ядерного реактора. Из соображений безопасности экипажа двигательно-реакторная группа была вынесена в хвост корабля и закрыта от его обитаемой части щитом в форме диска, в котором находились топливные баки с жидким азотом, выполнявшие попутно функцию радиатора двигательной установки. Из тех же соображений, но уже для экипажа орбитальной станции, плазменные двигатели челнока включались на удалении 300 км от нее; а старт и первоначальный разгон проходили при помощи стартовых химических двигателей сравнительно небольшой мощности, служивших также корректировочными. Итак, 17 апреля 2111 года по земному календарю межпланетный челнок "Марс Экспресс-2", на борту которого одним из пассажиров была Таня, отправился в почти трехмесячное путешествие к Земле.