Близкие звезды - Людмила Макарова

– Раздраконить такого человека, как Пол Дорвард, своего рода талант! – подыграл Серж.

– Опять бедняга Стрэйк отдувался за все грехи, – добавил радист.

– Что-то вы разговорились, ребята, – неожиданно вступился за капитана первый пилот. – По ту сторону двери языки, что ли, укорачиваются? Вам-то не все равно, кем из нас прикрываться?

Гардон удивился. Раньше Джеральд никогда не оказывался с ним в одном лагере, будь то дружеский разговор или доклад «Центру».

– Как бы то ни было, – веско сказал Блохин, – надо выпить.

– Ну? – ухмыльнулся Кейт.

– Скажу больше. Надо начать сегодня же, чтобы успеть к четвергу привести Гардона в божеский вид. Одним словом, по машинам! Женщины никуда не денутся.

Стрэйк и Фил переглянулись. Из всей команды только они были официально женаты. Блохина, разводившегося со своей Татьяной уже дважды, в клан семейных мужчин не принимали. Ив был слишком молод, а таких людей, как штурман и Рэд, никто не мог даже представить с обручальным кольцом на пальце.

Удивительно, но Джеральду, всю жизнь работавшему в космосе, удалось сохранить настоящую семью, хоть и поговаривали, что дома он у жены под каблуком. Кейт Фил со своей половиной ругался повсеместно и ежечасно. Кейт не смог превратить кандидата технических наук в домохозяйку, и детьми они так и не обзавелись. Тем не менее жену он любил, хотя никогда не говорил об этом. И если «Моника» стояла под погрузкой в альфа-радиусе, всегда рвался домой вместе со Стрэйком. Гардон не возражал. Большинство капитанов АСП использовали проход через альфа-радиус именно для того, чтобы выкроить дополнительную свободную недельку во время поиска.

– Джой, а ты куда? – окликнул стажера Рэджинальд.

– В космошколу. Надо зарегистрироваться…

– Ты не прав! – воскликнул Блохин. – Тут люди любимых женщин оставили. Пойдем.

Ив колебался. Он почти стал для экипажа своим, но только на борту. Он досконально знал теперь отношения и даже недостатки «богов», но только в условиях работы. Какие они на земле, и как воспримут его попытку разделить успех?

– Пойдем, Джой, – сказал Гардон. – Я напишу объяснительную, что задержал тебя наводить порядок на «Монике». Тебе, в отличие от нас, действительно есть что отметить. Не побоишься сесть ко мне в машину? Я не помню, когда управлял ею в последний раз.

– Нет, сэр, – привычно отчеканил Джой.

– Кстати, я только что сложил с себя полномочия, так что можешь подыскать другое обращение. Я не обижусь.

– Если вы не против, я опоздаю, – загадочно сказал Серж, когда они шли к приватной стоянке машин класса «земля-космос», расположенной в ангаре орбитальной базы АСП.

– До Аналога-2 отсюда примерно полтора часа. – Рэд указал Иву на сиденье рядом с водительским. – Располагайся. Я даже не спросил у Виктора, какой там сезон. Ты не знаешь?

– Лето, – ответил Ив.

– Хоть в этом повезло.

– Привет всем, это Кейт, – раздался голос радиста. – Поиграем в кто первый спалит лужайку. Пилоты против службы обеспечения.

– Принято, – одновременно откликнулись Виктор и Джеральд.

Рэд рванул вперед. Около полудня по корабельному стандарту отсчета времени трассы родной планетной системы всегда были переполнены. Два раза Гардону вежливо сообщили, что он превысил разрешенный скоростной максимум. Скользнув вниз, к поверхности Аналога-2, он чуть не проскочил таможенную развязку, где пришлось задержаться. Рэд отказался взять такси и оплатил жетон, разрешавший движение на собственной машине по наземным и воздушным магистралям. Вырулив наконец на скоростную полосу обычной дороги, Гардон разгерметизировал кабину и приоткрыл окно.

Несколько часов назад он был капитаном звездолета, скитавшегося по космосу. «Моника» казалась сном. Нет, «Моника» – явью, а сном – дорога, свернувшая в лес. Или нет? Пожалуй, наоборот…

– Джой, ты можешь в это поверить сразу? – спросил вдруг Рэд, сбавив скорость и кивнув на янтарные сосны, пронизанные солнечным светом, падающим на траву желтыми пятнами. Бордюр из зеленого цветущего кустарника тянулся по обеим сторонам дороги. Осколки ярко-голубого неба проглядывали сквозь ветви деревьев.

– Наверное, могу, – помолчав, ответил Ив. – Не слишком долго я находился в космосе, чтобы успеть забыть.

– Завидую, – коротко бросил капитан. – Если у меня был записан правильный маршрут, то мы почти приехали. Там стоянка.

Гардон свернул с дороги, и почти одновременно с ним, припарковалась черная «асиди», рядом со стоявшей уже на платформе красавицей «Парадиз-люкс». Дверь плавно скользнула вверх. Гардон вытащил из бардачка темные очки.

– Выбирайся, – сказал Рэд Иву.

«Надо же, – заметил он про себя в момент, когда нога коснулась площадки (волнительный все-таки момент для старого космонавта). – Кто-то попытался нас опередить на последних метрах?»

Кейт стоял у края платформы.

– Ты нас обставил?

– Нет, Блохин. Гляди, он втихаря машину поменял. В прошлый раз последним приехал – задрало. Чему ты улыбаешься?

– Мысли всякие дурацкие в голову лезут… А где Виктор? Он должен купаться в лучах славы. Вон Стрэйк еле тащится. Техобеспечение сегодня на высоте.

– Славный бортинженер пытается расконсервировать дом. Знаменитый бассейн зарос осокой, кувшинками и обзавелся лягушками. Я не знаю, как он собирается со всей этой живностью бороться, но купание к вечеру пообещал еще в воздухе. Привет, Джери. Спешу обрадовать: вы с Гардоном продули.

Они вчетвером пошли по дорожке к коттеджу, утопавшему в зелени. Виктор моделировал дворянскую усадьбу, обозначив границы голограммы лепными украшениями и колоннами. У них на глазах в простенках появились пальмы, вытянулись и исчезли, уступив место хмелю и вьюнкам, опутавшим белоснежную колоннаду.

– Размахнулся, – сказал Рэджинальд, окинув взглядом произведение виртуального зодчества.

В изящной ротонде на лужайке иллюзорные сказочные фигурки дрались за сундук с золотом. Обтянутый кожей скелет лупил по морде мерзкого вида старуху.

– К тому же опять впал в детство, – добавил Кейт. – Порнуху пора запускать уже в таком возрасте. Эх, классная у него аппаратура, что ни говори! Пойду побалуюсь, а то ролик по кругу ходит… Виктор! Что это за херня у тебя на видаке? Пусти профессионала!

Кейт, Стрэйк и Джой зашли посмотреть, что Блохин изобразил внутри. Гардон отказался составить им компанию, побродил немного за домом в густой душистой траве и уселся на землю около небольшого ручья, искрящегося солнечными бликами и нырявшего в тень плакучих ив. Рэд не мог переключиться. Пространство не отпускало его, все время возвращая к «Монике» и отдельным эпизодам свободного поиска, путая мысли и ощущения. Наконец он устал бороться за здравый смысл, поднялся, вернулся на лужайку перед домом и наткнулся на Виктора, только что приступившего к расчистке бассейна.