Опасная миссия - Катерина Кингорд

Саня снова принялся сверлить мага выразительным взглядом – закруглялся бы он, что ли!

Но магистр, поймав его сердитый взгляд, лишь улыбнулся:

– Не волнуйся, сынок, теперь все будет хорошо.

– Как это хорошо? – не понял Лекс. – Разве Нефлинг и Гунтас успокоятся?

Куддар положил тяжелую ладонь ему на голову:

– Конечно, успокоятся. Я побеседовал с ними, и ребята пообещали больше не досаждать тебе.

– Правда? – Лекс изумленно поднял глаза на грузного мага, почувствовав неподдельную благодарность к нему. Парню даже стыдно стало, что он хотел поскорее сбежать на обед. Губы его сами собой разъехались в улыбке.

– Спасибо… спасибо, магистр! – с жаром воскликнул он.

– Что ты, сынок, – улыбнулся Куддар. – Здесь не во мне дело – Нефлинг и Гунтас искренне раскаялись в содеянном. Теперь и ты, надеюсь, их простишь. Ведь только светлые сердцем умеют прощать своих врагов! – с чувством молвил бородач.

«То, что они раскаялись, – это чушь, конечно, – мелькнуло в голове у Лекса. – Но если толстяки из страха перед Куддаром от меня отстанут – это будет красота, факт! Эх, жаль, что Киган-навозник вряд ли успокоится после такого позора…»

– …Значит, Куддар их отчитал? – весело говорил Джертон, когда друзья сидели в келье у Амикара.

Его сосед, Аткалагон, где-то гонял ветра, чему Лекс был несказанно рад. У него до сих пор руки чесались поколотить этого «пророка» доморощенного, стоило только вспомнить про записку мастера Тайласа.

Саня в красках расписал происшествие на огороде и то, как Куддар их допрашивал. Пришлось, правда, и про плевок мяткой упомянуть, с которого все и началось.

– Ну, скажи, Лекс, зачем ты это устроил? – всплеснул руками Талкин, услышав про мятку.

Тот недовольно втянул носом воздух:

– Можно подумать, я специально!

– А то нет, – возмутился здоровяк.

И Саня, раздраженно сунув ладони за ремень, прошелся по маленькой пасмурной келье.

– Угу, только перед этим они требовали, чтобы я на коленях перед ними извинялся. Не жирно ли? Я не намерен унижаться!

– Ах, не намерен? – неожиданно взорвался Талк, вскочив на ноги. – А то, что они вконец озвереют, тебя не заботит?! А теперь с ними еще и Киган! – Он подступил к другу, и Саня даже кулаки сжал, шагнув вперед.

Но между ними уже стоял Джертон:

– Полноте, парни. Вдохните и выдохните оба!

– Совсем замечательно, – проворчал Женька, – мало того, что в Нефа плюнул, так еще и Кигана в навозе вывалял. Вот что теперь будет? – уставился он на Амикара.

Но тот передернул плечами:

– Ты что, не слушал Лекса? С ними ведь Куддар поговорил. Уж против магистра они не попрут.

– А министерский сынок? Слыхал, кто папаша у Кигана? Секретарь при дворе его величества! – не унимался Талкин. – И Неф с Гунтом уже что-то подозревают – я второй раз за сегодня придумываю отмазки, с чего ради не иду бить Лекса.

И Белова бросило в жар: толстяки подбивают Талка поколотить его! Черт знает почему, но это открытие застигло его врасплох, хотя, казалось бы, чему удивляться? Талкин – большой приятель толстяков, даже их предводитель – еще бы ему этого не предлагали! И Саня шумно вздохнул, стараясь не выказывать раздражения.

– Спасибо за одолжение, но я как-нибудь без твоих жертв переживу, – буркнул он.

– Эй, парни, Лекс, Талк, – потряс его за плечо черноволосый Амикар, – успокойтесь оба! Никто никого бить не станет, если что, я вмешаюсь. И вообще, магистр же Куддар тебе пообещал? – посмотрел он на Саню, и тот почувствовал благодарность к Джертону: все-таки Амикар – настоящий друг! И за свою репутацию не трясется, в отличие от Талка.

А черноволосый подмигнул мрачному Женьке:

– Про навоз Киган вряд ли расскажет папаше, да и мы бы на его месте не стали этого делать. А вообще, – тут он прищурился, – я бы лично с удовольствием посмотрел, как Киган в навозе бултыхается! А то он нос задирает будь здоров – того и гляди начнет им потолок задевать.

– И ты туда же? – возмутился Талкин, пропустив шутку мимо ушей.

– Да будет тебе ворчать, Талче, – рассмеялся Джертон, – смотри на жизнь веселей. Раньше ты был куда бесшабашней, точно тебе говорю! Ладно, парни, – сменил он наконец тему, – лучше скажите: вы сегодня идете к Сегундо? Там кое-что намечается!

– Что еще намечается? И что за Сегундо? – пробурчал здоровяк, едва взглянув на Джертона.

И Саня снова почувствовал себя не в своей тарелке: его друг явно переживал из-за него и толстяков, а может, и из-за того, что теряет влияние на Нефа и Гунта.

Зато черноволосый точно не замечал мрачных лиц друзей.

– Час назад приехал наш местный гений Мариц Арматони! – поднял он палец.

– Тот самый, что в Лаумите с нами был? – вздрогнул Лекс. В голове его взвихрились тревожные мысли: а ну как этот Мариц расскажет про них какую-нибудь гадость – кто знает, что их двойники натворили в Лаумите!

Надо сказать, Талкин тоже выпал из своей прострации.

– Точно! Неф с Гунтом и Киганом мне уже все уши прожужжали, – загудел он. – А что, этот Мариц – такая уж серьезная шишка, что все с ним так носятся?

– Ну, у тебя и вопросы, – хохотнул Джертон. – Я же говорил – Мариц у нас самый умный. Говорят, уже вовсю заклятья крутит. Представляете, Посвященных и то не сразу начинают магии учить, а этот уже вовсю колдует! Про его папашу вы небось тоже слыхали, и вообще вокруг него вечно что-нибудь таинственное происходит. Вы с ним, кстати, частенько в Комнату Привидений лазали, – задвигал он бровями, обернувшись к Талкину, – ты с ножичком, он с посохом. В последнюю вашу вылазку, он говорил, что вы на скелета наткнулись, прикинь!

И у Талка челюсть отвисла.

– К-как – на скелета? Н-настоящего? – промямлил он.

– А как же! – подмигнул Джертон. – Ты сам заливал, что вы с нежитью столкнулись, но ты дубинку в ход пустил, а Мариц скрутил настоящую молнию! Мы вам сначала не поверили, а Мариц возьми да и предъяви нам череп – вот тут-то все и отпали! – разглагольствовал Амикар в полном восторге, чего нельзя было сказать о Женьке.

– Вот же забузз… – промычал здоровяк, смахнув пот со лба, – похоже, его совсем не радовали подвиги настоящего Талка.

Глава 15. Мариц во сне и наяву

Всю дорогу до тренировочной паладина Сегундо Джертон рассказывал про Марица. И чем дольше Саня слушал, тем больше ему не нравился этот новоявленный «гений», еще и Талкин, оказывается, был с ним в серьезной дружбе.

– Вы двое – настоящие вожаки, гроза обители – вот и дружите сильно, – объяснял Джертон вконец растерявшемуся Женьке. – Так что не вздумай там мяться, веди себя естественнее, хотя кому я это говорю! – хлопнул его по спине черноволосый Амикар, и Талк машинально кивнул с таким видом, будто его с каким-нибудь Жрецом Гаурта водиться заставляют.

За этими разговорами Саня только сейчас заметил, что они мчались по подземельям: по бокам тянулись узкие коридоры, освещенные тусклыми звездочками факелов. Иногда попадались и странные тупички, наподобие тех, где магистр Гардок пропал. Парень поежился, чувствуя себя неуютно.

Ему казалось, что вот-вот из-за ближайшего поворота вынырнет какой-нибудь Гардок или того хуже – тень Жреца Гаурта, Черный Призрак, и он кашлянул:

– А чего мы не через площадь? Ведь в мастерское же крыло надо.

– Через подземелья в два раза быстрее, – отозвался Джертон – он мчался вперед, гулкие шаги катились в глубь коридора. Откуда-то из глубины доносились приглушенные голоса, смех, и это немного успокаивало Белова – хорошо, что они тут не одни!

– Учитесь в подземельях ориентироваться – быстро и удобно. А главное, что можно даже ночью выходить, после отбоя, – заявил Амикар. – Вы, кстати, с Киганом и Марицем постоянно тут шастали, так что не тебе бояться, – подмигнул он Женьке.

Некоторое время они обсуждали Марица и его дружбу с Талком. Как выяснилось, новоявленный гений был еще и большим другом министерского сынка, Кигана, так что Лекс окончательно перенес таинственного Марица в разряд врагов: ладно еще с громилами Нефом и Гунтом дружить, но Киган? Саня вспомнил, как долговязый пижон угрожал ему ножом, а потом вопил, как полный псих, пиная харсупят…

Парень поморщился, словно от зубной боли: в отличие от Нефа и Гунта, от этого холеного типа настоящая опасность чувствовалась.

За всеми этими мыслями Лекс не заметил, как они вышли к лестнице, ведущей наверх. Здесь было людно: туда-сюда сновали послушники, а вдоль перил горели канделябры на витых ножках.

Сверху доносились шум, гам и смех, приближающийся с каждым шагом, и Саня против воли почувствовал, как в живот просочился предательский холодок страха: там небось и Неф с Гунтом будут, и Киган!

«Хорошо, что Куддар с ними поговорил, – мысленно напомнил себе Лекс. – И вообще, при паладине они не полезут…»

Хотя от одной мысли о посиделках с толстяками ему зверски хотелось сбежать, плюнуть на это идиотское мероприятие. Но он, превозмогая себя, брел за Джером и Талком.