Воспоминания - Сергей Юльевич Витте
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рельефный образец этого анормального типа представляет собою Александр Петрович Ольденбургский, который ныне занимается Гаграми и устроил институт экспериментальной медицины.
Когда я был министром финансов, то я просил принца Александра Петровича взять на себя управление попечительством о народной трезвости в Петербурге; он на это согласился, и благодаря его энергии устроен Народный Дом Императора Николая II, который является, пожалуй, единственным учреждением для увеселения низшего класса.
Как известно Ольденбургские (т. е. русские Ольденбургские), произошли от брака Великой Княжны Екатерины Павловны – дочери Императора Павла I, которую брат ее Император Александр Павлович выдал за принца Георгия Ольденбургского.
Этот Ольденбургский Императором Александром Павловичем был назначен генерал-губернатором в Тверь, где он и умер. У него были дети и между ними сын Петр Георгиевич, который впоследствии играл роль при Императоре Николае Павловиче и в особенности при Императоре Александре Николаевиче. Этот принц Петр Георгиевич известен различными своими делами на почве благотворительности, между прочим, он создал школу Правоведения, которая нам дала так много юристов – вполне почтенных людей, хотя вообще воспитанники привилегированных школ носят на себе известную печать какой-то недоделки.
По истории нам известно, что Император Павел был человек анормальный, и вот эта анормальность проявилась во всех этих Ольденбургских, минуя дочь – Екатерину Павловну, так как судя по истории, по тому, что нам известно, великая княгиня Екатерина Павловна была женщина вполне нормальная, при том в высокой степени культурная и умная, что явствует из ее переписки, еще недавно опубликованной, между Императором Александром I и ею. Из этой переписки видно, что Император Александр I пользовался вполне ее советами, и советы ее были всегда в высокой степени толковы и разумны.
У принца Петра Георгиевича была одна дочь и трое сыновей.
Дочь Александра Петровна была замужем за Великим Князем Николаем Николаевичем.
Затем, сын Петра Георгиевича – Александр Петрович, который до настоящего времени жив и проявляет вполне свою анормальность; вместе с тем, известен своею весьма полезною деятельностью.
Второй сын Петра Георгиевича Константин Петрович – умер. Это был большущий весельчак, всю жизнь кутил и несколько лет тому назад умер в Ницце.
Возвращусь к Александре Петровне.
Из газет сделалось известным, что у нее отнялись ноги, что в Петербурге она от этого вылечиться не может, и потому ей советовали лечиться морским воздухом, почему ее и отправили путешествовать на море.
Факт, тем не менее, тот, что когда я жил в Киеве, туда приехала Александра Петровна после того, как она совершила продолжительное путешествие морем – из Петербурга в Одессу. Приехав в Киев, она остановилась во дворце.
Во времена Николая Павловича в Киеве был дворец, который хотя и был дворцом, но там всегда жил генерал-губернатор, и он впоследствии был домом генерал-губернатора. Уже во времена Императора Александра II был построен совершенно особый дворец гораздо больших размеров, на прекрасном месте на Днепре.
Вот в этом то дворце и остановилась Великая Княгиня. При ней состоял гофмейстер Ростовцев, который прежде был адъютантом Великого Князя Николая Николаевича старшего (супруга Александры Петровны), а затем Ростовцев перешел на гражданскую службу и, как я уже сказал, состоял гофмейстером.
Этот Александр Александрович Ростовцев был милейший, очень воспитанный человек, очень веселого нрава, очень забавный, но также совсем почти без ног, так что он с большим трудом мог ходить.
Вместе с Великой Княгиней Александрой Петровной приехал в Киев и священник Лебедев.
Все жившие в Липках, занимавшие, если можно так выразиться, видное положение – представлялись Великой Княгине, в том числе и я с женою. Великая Княгиня просила меня с женою бывать у нее и без ее приглашения по вечерам. Я часто бывал у Великой Княгини, причем ее я или совсем не видал, или в тех случаях, когда служилась вечерня, видел мельком.
Большею частью мы играли в карты, и ужасным любителем карточной игры (мы играли по очень маленькой в винт) был священник Лебедев. И Великая Княгиня, приглашая несколько человек приходить по вечерам играть в карты, очевидно, имела ввиду сделать этим удовольствие священнику Лебедеву. Иногда во время игры ее привозили на кресле.
Этот священник Лебедев был лицом некрасивый, служил он очень торжественно. Когда происходила служба (которую он служил), то она была обыкновенно прекрасно обставлена, были всегда очень хорошие певчие; вообще, служил он всегда образцово. Манеры были у него самые простые; вообще он был очень мало обтесан и лицом, пожалуй, несимпатичен. Всегда одевался в шелка и канаус и вообще франтил настолько, насколько священник может франтить. По-видимому, он имел подавляющее влияние на Великую Княгиню Александру Петровну. Она его несомненно более нежели любила, но, тем не менее, видя этого священника у Великой Княгини очень часто и в различной обстановке – я пришел к глубокому убеждению, что между ними, кроме платонических отношений, ничего не было. Эта была просто какая-то психопатическая любовь, признак именно той психической анормальности, которую Великая Княгиня унаследовала от своего прадеда Императора Павла.
Во время пребывания Великой Княгини в Киеве к ней часто приезжали ее сыновья – Великий Князь Николай Николаевич, теперешний главнокомандующий С. Петербургского военного округа, и Петр Николаевич. Первый был тогда капитаном Генерального Штаба – даже не флигель-адъютантом, а второй только что был произведен в корнеты (тоже не был флигель-адъютантом).
Петр Николаевич был очень милый малый, каким он остался и по настоящее время, но весьма ограниченный и с точки зрения деловой – человек совершенно ничтожный.
Великий Князь Николай Николаевич и в те времена уже несколько отличался от других Великих Князей тем, что был офицером Генерального Штаба, т. е. будто бы окончил курс в Академии Генерального Штаба. Насколько это окончание было серьезно – мне неизвестно. Во всяком случае, Великий Князь Николай Николаевич был и есть гораздо умнее своего брата. Вообще Николай Николаевич человек безусловно не глупый, но унаследовавший в полном объеме психическую ненормальность своего прадеда Императора Павла. И по мере того, как он мужал, эта психическая анормальность все более и более проявлялась и, наконец, проявилась с особою силою в последние 5–6 лет, во время так называемой революции и в последующих событиях до настоящего времени. Эта его ненормальность имела крайне пагубное влияние на некоторые государственные дела и весьма рельефно проявилась в различных семейных отношениях в Царской семье. Может быть со временем я буду иметь случай несколько на этом остановиться, т. е. рассказать о некоторых анормальностях этого Великого Князя. Во всяком случае он мною будут рассказаны и уже отчасти рассказаны в
