Алхимик - Маргарита Полякова

Минут через несколько нашего пешего путешествия мне уже начало казаться, что тоннелю вообще конца не будет. Он, правда, стал шире, но зато нас теперь повсюду окружала сырость. По заплесневелым стенам тонкими струйками стекала вода, под ногами хлюпало, холод пробирал до костей, а факел подрагивал, очевидно, собираясь погаснуть от страха. Зрелище было настолько жутким, что я едва сдерживала себя, чтобы не побежать. Хотелось поскорее выбраться наружу, но спешка и неосмотрительность могли привести к неприятным последствиям. Когда мы, наконец, перешагнули порог темницы, меня била дрожь. Я едва не упала на охапку гнилой соломы, гостеприимно расстеленную в углу. Тролль подхватил меня за шиворот, поставил на ноги и направился по коридору дальше. Не успели мы сделать и нескольких шагов, как наткнулись на игравших в кости охранников. Бедные… Мимел и Тор, на настроение которых пребывание в туннеле подействовало не лучшим образом, истребили врагов за считанные секунды. Найти в подземелье Шермана оказалось куда более долгим делом.

— Боже мой, только не это! — невольно воскликнула я, увидев, как Мимел и Тор выволакивают норлока из какой‑то дыры, подставив ему плечи. Самостоятельно передвигать ноги Шерман, как ни старался, был не в состоянии. Рассмотрев норлока подробнее, я вообще удивилась, что он еще в сознании. Выглядел Шерман так, как будто им неделю играли в американский футбол, используя вместо мяча.

— Бери факел, иди вперед! — скомандовал мне Мимел. — Будем надеяться, что смена караула еще не скоро, и нам удастся уйти.

Если у меня и были какие‑нибудь возражения, озвучивать я их не стала. Взяла факел, шагнула в тоннель и, прогоняя липкий страх, двинулась вперед. Дорога обратно (как это и следовало ожидать) заняла у нас гораздо больше времени. Да и когда мы добрались до повозок, облегченно вздыхать было рано. Лишившийся развлечения лорд наверняка пустит по нашим следам погоню. Мимел и Тор сгрузили Шермана в повозку (мою!), и тролль дал знак двигаться. Я тут же выгнала варша вон (нечего ему рядом с раненым делать, лапами пробежится, а то совсем обленился уже), припрягла Мирлин разорвать на бинты мою нижнюю юбку (жалко, конечно, а куда деваться), зажгла масляный светильник, стянула с Шермана камзол и рубаху, и приступила к осмотру тщательнее. Э — э-э… я говорила, что ничего не смыслю в медицине? Под руку тут же влезла Мирлин и, ощупав норлока, вынесла вердикт, что ничего не сломано. Тоже мне, Айболит, блин! Я намочила одну из приготовленных моей подопечной тряпочек и принялась смывать с тела Шермана грязь и кровь. На первый взгляд серьезных ранений, вроде бы не было, только мелкие порезы и непонятные кровоточащие мелкие пятна.

— Иглой длинной тыкали, — просветила меня Мирлин, и я вздрогнула от отвращения. Ну надо же быть таким садистом!

— Не сдох еще? — «заботливо» поинтересовался заглянувший в повозку Мимел. — Мы к деревне подъезжаем. Формально она эльфам принадлежит, так что лорд Бертон сюда не сунется, не захочет отношения обострять. Правда, сами эльфы появляются здесь исключительно редко, что нам тоже на руку, потому что норлоков они терпеть не могут.

— А лекаря в этой деревеньке мы сможем найти? — озаботилась я.

— Попробуем. Надо же нам Шермана сбагрить кому‑нибудь.

— Ты хочешь его здесь бросить? — возмутилась я. — Тогда лучше было и из тюрьмы его не вынимать, все равно помрет.

— Нам некогда задерживаться!

— Да? Ну и езжайте. Лично я вместе со своей повозкой здесь останусь.

— Ты ничего не забыла? — взревел Мимел. — Брин, у тебя контракт!

— А я вас и не бросаю, — нашлась я. — А то, что я не могу остановиться и передохнуть несколько дней, в контракте не говориться.

Тролль плюнул и, решив со мной не связываться, махнул рукой.

Шерман попытался открыть глаза и застонал. Ну зачем, какого гоблина он надерзил лорду, высмеивая его неподобающие увлечения? Зачем уязвил сбежавшим менестрелем? Неужели верил, что статус гонца к Богарту Благословенному сможет его защитить? Ну да. Верил. Вот только зря. Разъяренный лорд Бертон решил познакомить своего гостя с собственными развлечениями ближе. Шерман справился с очередным приступом боли и снова попытался открыть глаза. На сей раз попытка оказалась удачнее, но толку от этого не было. Вокруг царила тьма. Шерман попытался сосредоточиться на своих ощущениях. Кажется, он находился уже не в тюремном подвале. Не было запаха сырости, тлена и чужого страха. Подстилка была свежей и мягкой, а тело накрывала какая‑то теплая ткань. Где он? Однако на то, чтобы приподняться и осмотреться лучше, сил у норлока не было. Ему было слишком больно. Кружилась голова, перед глазами мелькали какие‑то пятна, огонь в лампе казался алым зрачком дракона. Шерман почему‑то не мог закрыть глаза и лежал, глядя на пламя. Мир мерцал перед ним огненными оттенками, огонь жег пальцы, поднимался по запястьям, змеей обвивал руки и полз, полз все ближе к сердцу… Сердце — тугой комочек — бешено пульсировало в неровном ритме. В голове гудели все колокола мира. Шерман чувствовал себя ветхой материей, натягиваемой на деревянную раму ночи. Так тянут, так сильно тянут… Ему не выдержать, рвутся старые нитки, разъезжается плетение…

Я в очередной раз рассматривала Шермана и содрогалась от жалости. Синяки и мелкие порезы украшали все его тело, приличных размеров кровоподтек шел от рассеченной скулы вверх до самого глаза, а на руки и ноги вообще было страшно смотреть. Тяжелые кандалы оставили на них такие следы, что сердце кровью обливалось. Я отвела взгляд от Шермана и нетерпеливо уставилась на обследовавшего его врача.

— Хотя важные органы не пострадали, — сделал свой вывод доктор, — раненый еще не скоро сможет встать. Его пытали, но это еще полбеды. Иглы, которые вонзали в его тело, были пропитаны каким‑то составом, замедляющим регенерацию и усиливающим болезненные ощущения. Скорость выздоровления зависит от жизнеспособности пациента. Скорее всего, ему не удастся избежать лихорадки. В таких случаях обычно делается кровопускание, чтобы выпустить дурную кровь. Я буду навещать вас ежедневно, а вы постарайтесь обеспечить ему покой. Кроме воды, можете давать ему крепкий бульон. Я оставлю вам лекарство, которое облегчит его состояние.

И это называется дипломированный врач? Да знахарь он деревенский! Кровь собрался пускать Шерману. А то из норлока и так мало крови вытекло. Да я этому врачу сама кровь пущу! И вообще… мне уже начинает казаться, что без помощи этого горе — лекаря Шерман поправиться гораздо быстрее.

Как ни странно, я оказалась права. Живучий норлок наплевал на все врачебные предсказания и начал потихоньку выкарабкиваться. Через день он открыл глаза, через два был способен задавать вполне вменяемые вопросы, а через три сказал Мимелу, что не намерен задерживать королевскую труппу в заштатной деревушке и спокойно сможет перенести путешествие. Правда я, боясь, что Шермана растрясет, упрямо не двигалась с места еще два дня, но затем просто вынуждена была сдаться. Настырный норлок, ограниченный в движениях болезнью, был зануднее бензопилы.