Попадос. Пенталогия(СИ) - Sunmen

– Серьёзно вы взялись за работу, – озадаченно произнёс я. Нет, против такой инициативы я не был, и действовали мои люди верно, выигрывая для нас время на распространение нейросетей.

– Но с другой стороны, верно, нам нужно время на распространение нейросетей, и вы нам его, скорее всего дали. С агарцами правда к тому времени будет уже покончено, но тут ничего не поделаешь, да и если выбирать, то выбор будет не в их пользу. Если нам удастся выиграть полгода, то можно сказать что полдела мы сделаем…

– Будем стараться, но думаю, они у нас есть.

– Хорошо… о, а вот и наш испытатель приходит в себя, причём замете, что данные сканеров показывают сформированную нейросеть без каких либо отклонений.

Пока все изучали данные медицинского сканирования, сам испытатель пришёл в себя и с удивлением стал копаться в настройках сети, получив разрешающий кивок. Дальше уже я отправил его в регенератор, в котором он окончательно обзаведётся полным набором лучших имплантов. Рекомендации по их комплектации искин обучающего центра уже предоставил, так что ему даже думать об этом не придётся, но такая возможность всё же была. Между тем не только испытатель копался в настройках нейросети, но и я залез в неё, проверяя, всё ли в ней функционирует как надо. Убедившись, что отклонений нет, отпустил парня.

Мало кто знал, что основным компонентом были образцы моих клеток и то, что при желании я мог сделать с этой сетью и организмом носителя всё что угодно. Контроль над пользователями био‑нейросети был просто запредельный, и уйти от этого было просто нереально. Вместе с тем благодаря этому и получилось создать настолько мощную систему защиты и безопасности, а я, по сути, не собирался пользоваться этим. Мне это просто нафиг не нужно…

***

Если я до этого думал, что самое трудное это разработка и исследования, то я ошибался. Массовое производство нейросетей для меня оказалось намного труднее! Да, общую работу выполняли репликаторы ушастых, производя в огромных количествах заданные образцы, но ведь требовалось моё непосредственное вмешательство для настроек моих клеток, которые после репликатора ещё нужно было «активировать»! Хорошо, что с «зарядкой» готовых изделий пси энергией мне не нужно было лично заниматься, для этого у нас хватало свободной энергии, а так бы мне ещё и этим пришлось заниматься. Сплошной конвейер утомлял больше психологически, но выбора заниматься этим или нет, у меня не было. В первый день были выпущены нейросети предназначавшиеся для наших людей, количество которых хоть и было выпущено с запасом, но было мизерным по сравнению с тем, что требовалось для Содружества. Дальше уже началось массовое производство нейросетей предназначенных для экспорта в Содружество.

Наш экономический отдел разработал ценовую политику по их продаже и за тот месяц, что шло производство и расфасовка первой партии уже готового продукта, провела крупную рекламную компанию, задействовав все доступные средства, как технические, так и финансовые. Почти двадцать миллиардов кредитов были потрачены на это, но оно того стоило. Первую партию, поступившую в наши торговые точки в центральных мирах Содружества, смели за первый же день. Не помогла даже настороженность в отношении новинок не проверенных временем и не удивительно. Самая простая сеть стоила десять тысяч кредитов, следующая уже пятьсот тысяч, а третья уже миллион. Смели всё даже самые дорогие, причём они ушли даже раньше, чем дешёвые. Во время производства стало понятно, что на то чтобы обеспечить всё Содружество нейросетями нам понадобятся десятилетия…

Эти расчёты удручали всех не только меня, ведь у нас этого времени просто не было!! Я физически просто не имел возможности справиться с этой задачей, и так действуя на пределе своих сил и возможностей. Сотни триллионов нейросетей была проблема даже упаковать, не то, что произвести и я, честно говоря, не рассчитал свои силы, замахнувшись на такой проект.

Настроения на очередном совещании посвященной этой проблеме были далеки от оптимистичных, но и панических не было. Выдвигались разные предложения, но всё упиралось в одно единственное препятствие это мои возможности.

– Значит, выхода просто нет, мы не справимся с поставками нейросетей за этот срок, – подытожил Фридрих, – поэтому, на мой взгляд, остаётся одно…

Такое заявление не могло не привлечь наше внимание и все с надеждой стали ожидать продолжения, но оно мало кому пришлось по душе…

– Нужно просить помощь у аграфов, у которых запасов нейросетей и производственные мощности смогут решить возникшую проблему…

– С чего ты взял, что они пойдут нам на встречу и что они попросят взамен даже если пойдут нам на встречу?! – тут же отреагировала Марина, которая прекрасно представляла, на что они способны, когда от них кто‑то зависит.

– А кто сказал, что мы должны просить их о помощи? Мы доведём свою информацию остальным, а уж они пусть договариваются с ушастыми, – парировал Фридрих её выпад.

– И всё же это крайне нежелательное развитие событий для нас в том числе… – недовольно пробурчала она, оставив за собой последнее слово.

– Я и говорю что это последнее средство, на мой взгляд, в сложившейся ситуации, но мы просто обязаны об этом подумать, так как перспектива в противном случае несоизмерима хуже…. Ирлан, что сам думаешь, поэтому поводу, – обратился он уже ко мне, видя, что я не комментирую последнее предложение.

А что я могу думать? Конечно это хреновый вариант, как для нас, так и для остальных хотя бы по тому, что ушастые не упустят такой шанс, или вообще откажутся помочь остальным расам. С них станется,… Что и озвучил присутствующим.

Тут уже пошли споры среди моих людей, но я не слушал их, продолжая раздумывать над так и не решённой проблемой с производством, и даже не сразу обратил внимание на слова Шизы.

«…ты меня слышишь?» – дошло до моего сознания в этом гаме.

«Повтори Шиза, что ты сказал?».

«Я говорю что, скорее всего, есть возможность решить проблему с производством, а если точнее, то со временем необходимым на него».

«Да? И что это за возможность?» – с надеждой переспросил его.

«Другие измерения. Я зафиксировал, что после возвращения тобой из долгого путешествия по измерениям время нашего пребывания там и тут отличалось, причём почти на три месяца, четыре дня и два часа, если быть точным. Есть основание полагать, что временной поток в некоторых измерениях течёт совершенно иначе».

Изумление на моём лице было настолько явным, что даже для остальных оно не осталось незамеченным. Споры тут же прекратились после вопроса Фридриха, что со мной?