Упрямица - Эллен Марш

Шарль припомнил, как разглядывал Нортхэд в свою подзорную трубу, пока они ждали темноты и убирали па­руса, чтобы поближе подойти к предательским скалам рядом с пещерой. Он признался себе, что старинные стены и башни-близнецы производили величественное впечатление. Но он и на секунду не поверил, что Рэйвен настолько дорожила родовым гнездом, что рискнула отправиться за тридевять земель ради его спасения. Женщины! Все они скроены на один лад, где бы ни жили, и он достаточно хорошо изучил их, чтобы знать: на самом деле их волно­вали лишь интрижки да драгоценности, ну, еще богатый и предпочтительно молодой и не безобразный супруг, чтобы согревать их постель по ночам. Рэйвен, хоть и блистала редкой красотой, была из той же породы бесстыжих и безжалостных интриганок, что и прочие представительни­цы ее пола.

– Святой Иисусе! Дружище, если ты нахмуришься чуток сильнее, то сам дьявол подпустит в штаны от страха!

Шарль даже не вздрогнул, когда Дмитрий Сергеев с размаху хлопнул его по плечу, хотя более слабого мужчи­ну это свалило бы с ног. Встав рядом, русский пристально взглянул в лицо капитана.

– Ну и какую пакость ты замышляешь? Я уже ви­дел такой же взгляд, и, кажется, много кому от этого не поздоровилось.

Он проследил за взглядом Шарля на палубу и рас­плылся в понимающей ухмылке. Рэйвен беседовала о чем-то с Эваном Флетчером в тени надпалубной пристройки. Солнце поблескивало в ее роскошных волосах, толстая коса была подвязана «баранкой» и уютным кольцом поко­илась на одном плече. Муслиновое платье густого зелено­го цвета, щедро расшитое вышивкой, было по рукавам и подолу юбки оторочено лимонным атласом. Чудо как оно шло ей! Даже с высоты капитанского мостика было вид­но, как соблазнительно приоткрылись губы девушки, ког­да она рассмеялась в ответ на реплику ухмылявшегося ирландца.

– А-а, вот кто лишил тебя покоя, друг любез­ный! – догадался проницательный Дмитрий. – Наша загадочная красотка. Я и раньше видел, как ты не сводишь с неё глаз, но, кстати, не мог разгадать твоих мыслей. Но тебе она, кажется, не нравится, что меня огорчает, и все же…

– Пощади меня, Дмитрий! – резко оборвал его Шарль. – Никогда не замечал в тебе аналитической жилки, так что лучше и не обзаводись ею.

– Как скажешь, капитан.

Друг явно обиделся, но Шарль не стал его задержи­вать. Дмитрий повернулся и ушел. В душе Шарль ужас­нулся: они ведь практически никогда не ссорились с Дмитрием. Рэйвен Бэрренкорт и без того уже стоила ему немалых нервов, а добавлять сюда еще и ссору со своим первым помощником – это уж слишком. Все еще мрачный, Шарль невольно улыбнулся, припомнив пер­вую встречу с Сергеевым. Двенадцать лет назад они столкнулись в вонючих и небезопасных трущобах Лисса­бона. Оба тогда принялись ухаживать за темноглазой красоткой, чье имя Шарль уже не помнил, и ни один не хотел уступить другому. Дело дошло до тумаков в туск­ло освещенной таверне.

Дмитрий, на тринадцать лет старше Шарля, обладая поистине медвежьей силой, буквально исколошматил тог­да капитана своими чудовищными кулачищами. Но Шарль все же воспользовался тем, что русский был уже вдрызг пьян. Он боролся по-умному, экономно тратя силы и дви­гаясь, словно хищная пантера, – бил он наверняка, а если не мог нанести удар, то мгновенно уклонялся. В кон­це концов оба они оказались на мокром булыжнике мос­товой. Шарль – с подбитым глазом и дикой головной болью, а Дмитрий – с двумя выбитыми зубами. Грома­дина русский оперся на локоть, не обращая внимания на грязь, посреди которой лежал, и, выплюнув полный рот крови, расхохотался.

– Боже праведный, да эта бабенка вовсе не стоит таких усилий! Где ты научился так драться, англичанин? Ты первый, кому удалось уложить Дмитрия Сергеева!

– Наверное, потому, что ты выбирал жалких со­перников! – парировал Шарль, внимательно огляды­вая мужчину. Ему понравилась его откровенная сила и выносливость. Он подумал, что неплохо бы заполучить такого парня к себе на корабль, на «Звезду Востока», построенную в Гавре всего восемь месяцев назад. Шарль все еще набирал людей, таких, чтобы полностью устра­ивали его. Шарль Сен-Жермен, в недавнем прошлом граф де Монтеррей, отказавшийся от титула, сразу по­нял, что русский богатырь прекрасно подойдет ему. Сергеев, в свою очередь, окинув драчуна вниматель­ным взглядом, заметил надменность в изумрудных гла­зах, твердую, решительную квадратную челюсть и понял, что перед ним – ровня, то есть человек, с чьим мнени­ем придется считаться.

Дружба, возникшая сразу после этой дикой потасов­ки, продлилась долгие годы; их объединяло множество пережитых вместе приключений, рассказы о которых всегда вызывали восхищенные вздохи и недоверчивые взгляды юных очаровательных леди, за которыми старательно уха­живал Дмитрий. Самого Дмитрия, однако, и забавляло, и злило одновременно, что гораздо чаще в итоге они падали к ногам Шарля, покоренные его агрессивной мужествен­ностью и классической красотой. Но Дмитрий никогда не обижался на друга и своего капитана зa его поразитель­ное, почти гипнотическое влияние на женский пол. Време­нами его, правда, бесило, что Шарль, который мог выбирать любую от Макао до Мехико, не выказывал ни малейшего желания делать это и удовлетворялся случайными и ред­кими интрижками.

Мягкий мелодичный смех прервал размышления Шар­ля, он подозрительно покосился на палубу. Блестящая го­ловка Рэйвен склонилась к косматой голове стюарда, они сосредоточенно что-то обсуждали. Губы Шарля сжались в сердитую тонкую линию, а изумрудные глаза сузились в щелки. Рэйвен положила маленькую руку на рукав Эвана Флетчера и встала на цыпочки, чтобы шепнуть ему что-то прямо на ухо. Затем она исчезла в вихре муслиновых юбок, оставив Шарля гадать, что же она замышляет.

В просторной капитанской каюте Рэйвен терпеливо дождалась, пока Эван принес дымящиеся от пара ведра. Она с вожделением поглядывала на почти полную ванну. Пока Эван заполнял ванну доверху, она подошла к иллю­минатору, где на крюке висела клетка с птицей. Ее при­крыли от света темной бархатной накидкой. Рэйвен приподняла уголок и заглянула внутрь. Проснувшаяся птичка нахохлилась и взглянула на нее. Рэйвен стало жаль птицу, которую по прихоти капитана не выпускали на волю. С того самого вечера она ни разу не слышала, чтобы птица пела. Рэйвен подумала, не клетка ли тому виной.

– Когда-нибудь я прослежу, чтобы он выпустил тебя, – прошептала она. Брови ее сердито нахмури­лись. – Он не имеет права держать тебя, словно в тюрь­ме, ради собственного удовольствия.

– Ну, вот все и готово, мисс Рэйвен.

Она обернулась и отошла от клетки. Довольный кон­спиратор, подготовив все для купания, кивнул ей и вы­шел, закрыв за собой дверь. Рэйвен вздохнула от переполнявшего её счастья – ближайшие полтора часа её никто не потревожит! Она может купаться больше часа, если пожелает.