Невидимые знамена - Кира Измайлова

– Слышишь? – спросила она шепотом.

– Чего еще?.. – сонно ответила та.

– Всадники… Слушай, вот уже рядом совсем!

Нитмайя внимательно прислушалась, помотала головой.

– Почудилось тебе, – сказала она, поворачиваясь на другой бок, – спи давай и другим не мешай!

Шура снова улеглась, прислушалась. Тишина… Но нет, вот снова кто-то скачет, похоже, только один, и он очень торопится! И даже кричит на скаку что-то… Шура изо всех сил напрягла слух, уже не очень удивляясь тому, что никто, кроме нее, не слышит ни звука.

– Лэа Тойа! Лэа Тойа! – доносилось откуда-то издалека. – Срочное донесение!

– Отчего не с птицей? – поинтересовался другой голос.

– Птицу слишком легко перехватить, лэа Тойа, – человек осадил коня. – Я едва прорвался…

– Ты храбрый воин, – без тени насмешки отвечал первый, – я тебя не забуду. Ну же, где донесение?

– Здесь, лэа Тойа, – серьезно сказал второй, – в моей голове. Лэ Руату не счел возможным доверить его бумаге.

– Тогда говори! – приказал первый…

…И тут Шура их увидела. Всадники стояли совсем рядом, буквально в нескольких шагах от дозорных, но те их не видели! Не видели и не слышали! Вот только голоса доносились, будто из немыслимой дали, некоторые слова терялись.

– Лэ Руату сообщает, – начал гонец, – что…

Дальше он заговорил невразумительно, это были какие-то военные термины, касавшиеся, насколько смогла разобрать Шура, перемещения войск и прочего в том же роде.

Гонец оказался совсем молодым, лет двадцати на вид, вряд ли больше, и очень усталым. Лицо, черные волосы и одежда посерели от покрывавшей их пыли, да и конь, не окажись он так взмылен, тоже напоминал бы статую из серого камня.

– Лэ Руату надеется, что лэа Тойа продержится до его прибытия, – закончил он и устало перевел дыхание. – Он спешит на помощь.

– Благодарю тебя, ты принес хорошие новости, – кивнул первый всадник и скомандовал кому-то: – Дайте ему напиться и приведите свежего коня! Он поедет со мной в замок… Живее же!

Всадник повернулся в седле, и Шура вдруг сообразила, что это женщина, вернее, девушка. Ну правильно, Нальто ведь говорил, что «лэа» – это обращение к женщине… Она оказалась не слишком симпатичной, рослой, крепкой, с чересчур уж строгим лицом, обезображенным, к тому же, шрамом на подбородке, но гонец смотрел на нее, как на писаную красавицу. И Шура поняла, почему, когда та улыбнулась, поправляя собранные в хвост медно-рыжие волосы: улыбка ей удивительно шла, а кроме того, была необычайно обаятельной.

Одета она была по-мужски, вооружена, и, кажется, предводительствовала отрядом.

– Что ж, – сказала она негромко, поманив к себе рослого немолодого всадника. Было у того что-то во взгляде, по чему Шура сразу поняла – это маг. Да и сама лэа Тойа, кажется, тоже была не простой девушкой! – Сил у нас достаточно?

– Должно хватить до подхода войск вашего отца, – кивнул тот. – Жаль, что он не с нами сейчас…

– Ты сомневаешься в моих способностях? – усмехнулась та. – Конечно, очень некстати случилась эта напасть, но мы должны держаться столько, сколько будет нужно. Я не собираюсь отдавать свои земли каким-то выскочкам, как бы они ни пыжились!

– Разумеется, лэа Тойа, – ответил мужчина серьезно. – Об этом не может быть и речи. Однако…

– Поспешим, – приказала девушка и зачем-то взглянула на небо. По лицу ее промелькнула тень. – Звезды не сулят нам ничего хорошего, это верно. Однако попробуем поспорить с судьбой! Пока жив хоть кто-нибудь из моего рода, ни один чужак не получит Сиа Сонти!..

Она пришпорила коня, и отряд, набирая скорость, помчался вперед, прямо через лагерь, прямо по спящим людям, которые даже не заметили всадников.

«А ведь так и вышло, – невольно подумала Шура, даже не удивившись. Этот мир быстро отучал от подобных эмоций. – Чужаки не получили Сиа Сонти. Но эти люди, похоже, проиграли… Вот знать бы, что случилось и как это было? Нет, битву-то мы видели, но как было на самом деле? Успел ли её отец на помощь?»

Ответов она не знала, а дать их ей было некому. Нальто Чез сгинул без вести, а спрашивать Джамдира Шура не собиралась. Всё равно правды не скажет, а если и скажет, то так ее вывернет – не поймешь, что к чему!

Так и осталась тайна Сиа Сонти неразгаданной, и Шура подозревала, что такой она и пребудет. Она очень надеялась, что назавтра призраки явятся снова, и что-то прояснится, но никто не появился. Может, это происходило только в какие-то особенные ночи (хотя призрачная битва-то кипела среди бела дня!), может, они являлись только в одном месте и переигрывали заново один-единственный фрагмент истории… Так или иначе, рассказывать о виденном Шура никому не стала. Ей вообще не нравилось, что давно умерших людей видела она одна. Как бы Джамдир не решил, что с нею не всё ладно… Лучше уж помалкивать!

По долине Сиа Сонти они двигались еще три дня. Мертвожоры (изучив следы, Нитмайя и еще один охотник установили, что их тут было минимум трое) не отставали, но днем напасть не осмеливались, а по ночам их явно отпугивала магия Джамдира. Но за отрядом они следовали неотрывно, страшно нервируя лошадей, да и людей тоже. На третий день они обнаглели настолько, что стали показываться на глаза.

Шура видела мельком одну тварюгу, и, хоть описать бы ее толком не смогла, от омерзения ее едва не стошнило. Вроде бы зверь и зверь, не особенно и крупный, здоровенная, почти безглазая башка, состоящая, казалось, из одних челюстей, крепкие лапы, поджарое тело… Мертвожор был покрыт не то чешуей, не то какими-то бородавками, он оказался серо-бурым, под цвет камней, он будто перетекал с места на место, почти не перебирая лапами: только что был тут, и вот он уже совсем с другой стороны… Было в нем что-то неестественное (так же, как и в возилах, припомнила Шура), от чего с души воротило! Пожалуй, лучше правда достаться на ужин каким-нибудь мышам, чем этакой мерзости…

Напасть мертвожоры так и не отважились, а вот дорогу в итоге всё-таки перегородили. Просто встали на пути, не желая выпускать добычу, и лошади отказались идти вперед, едва не запаниковав. Серый жеребец мог бы и прорваться, но остальные кони (за исключением, разве что, рыжего пони) оказались не настолько храбры. При этом мертвожоры преотлично понимали, что у людей есть оружие, зорко следили за ними, и стоило кому-то протянуть руку к луку или за ножом, мгновенно сливались с камнями. Впрочем, вряд ли кто-то решился бы вступить в единоборство с этакой гадиной!

– Джамдир, тут без вас не обойтись, – сказал Тиррук, когда отряд в третий раз не смог преодолеть склон, перегороженный мертвожорами. – Нам либо обратно идти, но еще неизвестно, выпустят ли они нас, либо прорываться тут!