Мертвые Миры - Сергей Карелин

Подскакавшие ко мне всадники были невысокими, узкоглазыми и смуглыми.

— Ты кто? — пролаял один из всадников с круглым медальоном на груди, блестевшим позолотой.

— Просто путник! — ответил я.

— Путник… — губы всадника растянулись в ухмылке. — И что же тебе здесь надо, путник?

— Я из другого мира, — сказал я, — и хотел бы узнать, где я нахожусь…

— Из другого мира? — улыбка исчезла с лица смуглого. —Так ты маг?

— В некотором роде…

— Он маг! Взять его!

Не успел я оглянуться, как сопровождавшие его джигиты спрыгнули с лошадей. Их было четверо, и напали они стремительно. Выстрелить я успел всего один раз, но, к своему удивлению, промахнулся, а звук выстрела не произвел на нападавших никакого впечатления.

Хорошо еще, они не выхватили сабли. Началась драка. Мне попались сильные и опасные противники. Тем не менее я смог отправить в нокдаун двоих, но совершенно упустил из виду их командира. Тот напомнил о себе, внезапно появившись сзади меня, и я оказался на земле, сбитый с ног мощным ударом кулака.

Меня вмиг связали по рукам и ногам и положили на одну из лошадей. Затем с гиканьем и свистом понеслись назад к лагерю, оставив двоих поверженных мной валяться в пыли. Всё это было проделано так быстро и ловко, что я и опомниться не успел. Хорошо, что еще они не отреагировали на выстрел и не забрали пистолет!

Когда всадники въехали в деревню, они сразу направились к одному из каменных домов с узкими окнами. Меня бесцеремонно стащили с лошади и развязали только ноги.

— Пошел! — коротко приказал всадник с медальоном, которого звали Курбан. Все окружающие были с ним вежливы и почтительны.

Меня отконвоировали в дом и втолкнули в большую комнату. Дверь в комнату охранялась двумя солдатами, вооруженными до зубов. Пол комнаты был покрыт огромным пушистым ковром, в углу стояла большая жаровня, в которой шипели раскаленные угли. У жаровни, перемешивая угли, стоял жуткого вида человек с изуродованным ожогами лицом.

На ковре, у торцевой стены, сидел невероятно толстый, пышно одетый коротышка в тюрбане, украшенном огромным красным рубином. Когда он увидел меня, на его лице отразилось презрение, смешанное с плохо скрываемой ненавистью. За его спиной стояли двое стражников, сжимая в руках длинные изогнутые сабли.

— На колени, собака, пред великим ханом Бараем! — прошипел Курбан и толкнул меня в спину. Я упал на колени.

— Иди, Курбан, — лениво проговорил толстяк, — я сам поговорю с ним.

Курбан поклонился и, пятясь, покинул комнату.

— Так ты маг? — спросил меня толстяк. — Только не вздумай мне лгать. И тем более пытаться напасть на меня. Магия твоя здесь не поможет! Каждый из народа Степей имеет при себе камень «хостаб», который гасит магию. Вдобавок в этих стенах, — он обвел комнату рукой, — спрятаны самострелы, которые вмиг нашпигуют тебя стрелами. Ты всё понял?

— Да, — ответил я.

— Отлично. Рассказывай!

— Что рассказывать-то? — вырвалось у меня. — Я путешествовал по мирам и сбился с пути. Мне надо в Косс!

— Это и есть Косс, — толстяк презрительно улыбнулся. — Только мы по другую сторону гор, которые отделяют холодную страну проклятых ведьм от наших благословенных степей. Мы здесь не любим магов и не церемонимся с ними, — он бросил недвусмысленный взгляд на жаровню. — К сожалению, они попадают к нам нечасто, но сегодня ты уже второй! Так что развлечение у нас будет двойным! Ха-ха!

— Второй? — вырвалось у меня.

— Да, — кивнул Барай, — первой была одна наглая девчонка. Кстати, очень аппетитная… — его глаза внезапно стали сальными.

— Как ее зовут? — воскликнул я, порываясь встать на ноги. Меня охватило дурное предчувствие.

— Вроде бы Сана, — удивленно ответил толстяк. — С чего это ты так заволновался? Ты ее знаешь?

— Слышал.

— Ах, слышал? — Барай пристально посмотрел на меня. — Что-то подсказывает мне, что ты лжешь! Ты ее хорошо знаешь!

Я почувствовал, как от его пристального взгляда у меня начала кружиться голова. Но через минуту всё прошло. Толстяк удовлетворенно откинулся на подушки.

— Очень интересно, — произнес он, — но тем веселее мы проведем время! Приведите пленницу! — приказал он, и один из стражников вышел.

Когда в комнате появилась Сана, я несколько обалдел. Дело в том, что выглядела она довольно необычно! Местные «визажисты» ее размалевали так, что лицо девушки напоминало индейский боевой «макияж». Но как ни странно, эта мазня совсем не портила красоту девушки. Гораздо больше ее портило мешковатое платье до пят, с наглухо застегнутым воротником.

Барай посмотрел на Сану и облизнулся! На лице его была написана откровенная похоть.

Увидев меня, девушка побледнела, но ничего не сказала.

— Узнаешь его? — обратился к девушке Барай. Та отрицательно покачала головой.

— Ай, ай! Зачем обманываешь? — улыбнулся толстяк. — Я ведь вижу, что ты его знаешь!

— Нет, — тихо произнесла Сана.

— Ладно, не знаешь! — внезапно согласился Барай. — Пусть так! Тогда тебе будет безразлично, что мы с ним сделаем? Ты знаешь, как мы поступаем с магами?

Мы одновременно покачали головами.

— Значит, вам это неизвестно! — Он поднялся и три раза хлопнул в ладоши. В комнату проскользнул маленький шустрый человечек в халате и чалме.

— Саги, — обратился к нему толстяк, — приготовь всё для пытки стреллеми.

— Стреллеми? — вырвалось у меня.

— Это просто мухи, — объяснил хан. — Обычно они очень миролюбивые, но есть одно средство, которое делает их злыми и беспощадными. Это сок дерева агадат. Тебя намажут этим соком, положат в деревянный ящик и запустят туда мух. Мало кто выдерживает более трех минут. И умрешь ты не сразу. Яд стреллеми не опасен, но вызывает сильный зуд. Так как руки твои будут скованы, то… — хан мечтательно улыбнулся.

— Что ты хочешь? — не выдержала Сана, с ненавистью глядя на толстяка.

— Ты должна стать моей наложницей!

Мне, естественно, не хотелось отправляться в деревянный ящик с этими проклятыми мухами. Я не был готов к смерти и не желал ее. Но желание толстяка было для меня хуже лютой смерти. Но меня обнадеживало то, что медальон на груди был теплым и я чувствовал, как жар его прибывает. Мне бы еще часок-другой! И тогда никакие блокировки не помогут.

— Ладно, — тихо-тихо прошептала Сана, — я согласна.

— О, как хорошо! — толстяк был просто счастлив. — Тогда иди с Саги… прелестно! Вечером я приду к тебе. И на этот раз ты должна быть со мной ласковой, если не хочешь, чтобы с твоим приятелем случилось то, о чем я говорил!

Сана взглянула на меня и, не проронив ни слова, покинула комнату. Барай вновь обратил свое внимание на меня: