Роковой поцелуй - Блэйн Андерсен

— Мы так и договорились — десять! Вот, — он одну за другой отсчитал серебряные монетки и бросил их на стол. — С чего ты взяла, что меня можно раскрутить на большее?

— Это мы раньше договаривались на десять, но с тех пор разве я не стала лучше?

— Ты только строить из себя стала больше — и все.

— Но тебе‑то вроде нравится.

— Насколько нравится, настолько и плачу. В расчете, все!

Молли пыталась сломанным гребешком расчесать пряди своих темно‑русых волос, спутанных и всклокоченных — свидетельство тех похотливых забав, которым она только что предавалась с Хэдли. При этом она еще продолжала бормотать свои претензии:

— И еще у меня в комнате! Теперь придется простыни стирать!

Хэдли поспешно застегнул свой сюртук — надоели ему эти причитания. Но не успел он подойти к двери, как ее ручка повернулась — и на пороге появилась Роберта.

— Небольшое развлеченьице под лестницей?

— Это не твое дело — если я так хочу, — он все‑таки покраснел, застигнутый за стол, вульгарным занятием.

— Если Элисон узнает, что ты таскаешься по постелям своих служанок, она примчится сюда быстрее, чем эта шлюха раздевается, — Роберта кивнула презрительно в сторону Молли, которая уже раскрыла рот и подбоченилась:

— Ну, у меня, конечно, нет манер, зато глаза не такие злющие, — выдавила она бес страшно. — И для их милости я вполне хороша.

Роберта поморщилась, как будто на нее пахнуло чем‑то зловонным.

— Хэдли! Неужто ты не мог найти себе девку хотя бы чуть поблаговоспитаннее? Или хотя бы не такую болтливую — и желательно, все‑таки где‑нибудь на стороне…

— А тебе какое дело? — рявкнул Хэдли; Молли довольно улыбнулась: она решила, что он ее защищает.

— А вот что. — Роберта поднесла к лицу Хэдли какую‑то свернутую бумажку, а затем с такой силой толкнула его в грудь, что он чуть не упал. Схватив его за локоть, она выволокла его из комнаты. — Любовная записочка от твоей невесты! Ты ее еще не забыл? — Роберта потащила его дальше, вверх по лестнице, с грохотом хлопнув дверью гостиной. Еще раз сунула ему в лицо послание. — Это от твоей любимой Элисон.

— Как это ты узнала?

— Мне встретился почтовый дилижанс. Сперва я просто хотела передать письмо тебе, но когда узнала руку Элис, то решила вскрыть.

— Ты не имела права! — заорал Хэдли.

«Надо же, сейчас от него дым повалит», — подумала Роберта и нетерпеливо перебила его:

— Заткнись и слушай.

— Да уж придется, раз уж ты все равно прочитала письмо.

Роберта промычала что‑то нечленораздельное и ткнула пальцем куда‑то в середину бумажки:

— Элис совсем уже отчаялась увидеть тебя. А ты мне клялся, что встречался с ней!

Хэдли почувствовал, что краснеет. Он вообще не хотел ехать в Лондон, а уж тащиться за ней в Донегал — это было слишком. Роберта не права: Элис все равно не вернется — даже не зная ничего об ордере на ее арест. Ну и пусть он наврал Роберте, что виделся с Элис — какая разница?

— Ну ладно. Я ее просто не нашел.

— Идиот! — Роберта так шарахнула кулаком по столу, что стоявшая на нем ваза подпрыгнула. — Почему, черт подери?

— Я приехал туда, как договорились, но оказалось, что Элисон уехала за город. Я намеревался написать ей туда. Ехать за тридевять земель не имело смысла.

— Вот тут‑то ты и не прав, — рука Роберты, все еще державшая письмо, затряслась от ярости.

— Ну, скажи хоть, что она там хочет, — нетерпеливо вставил Хэдли.

— Сядь, — отрезала Роберта, показав на стул, как будто Хэдли был школьником, а она — учительницей. — Из‑за твоей лености она совсем впала в отчаяние. Она не знает, получил ли ты ее письма, и грозится приехать сама. Вот это будет дело!

— Ну ладно, я поеду в Донегал с этим чертовым ордером. В следующий вторник.

— Будет поздно. Она ждет тебя послезавтра. Назначила тебе свидание в каком‑то местечке — Моубри. Это, наверное, поблизости от поместья Грэнвиллов.

— Она хоть пишет, что ей надо? — Хэдли охватил страх. Может быть, миссис Спунер наболтала Элисон о его странном визите? Или еще хуже — может быть, она узнала что‑нибудь лишнее от этого Кейрона Чатэма? Ладони у него вспотели, и он поспешно вытер их о брюки.

Он ничего не сказал Роберте о Кейроне. Иначе она бы еще сильнее стала настаивать на том, чтобы он с ней встретился. Да и сейчас он не станет ей об этом ничего говорить; и так она уже его поймала на лжи — а узнает о Кейроне — совсем взбесится.

— Хэдли, ты побледнел как снег. Может, хочешь отвертеться? Не выйдет!

Хэдли совсем не хотел, чтобы Роберта видела его замешательство, он отвернулся, вытерев выступивший на лбу пот:

— Ладно, давай лучше перейдем к делу. Так что мне ей сказать?

— То, что я тебе уже говорила. Покажи ей ордер и постарайся нагнать на нее страха. На сей раз ты должен быть вдвойне убедительным.

— Но я не знаю, что ей от меня надо.

— Я тоже не умею читать мысли на расстоянии. Встретишься — и узнаешь. Что еще остается?

Хэдли нервно мотнул головой. Уж эта Элисон. Вроде бы он от нее совсем отделался — а вот опять, туда же! А может, она что‑нибудь заподозрила?

Насколько все было проще до этого случая с Джулией. Конечно, прелести Элис его не очень волновали, он любил женщин попроще и посдобнее, но женитьба на ней давала ему доступ к богатому наследству — а это более чем компенсировало бы отказ от некоторых холостяцких вольностей. А может быть, вернуться к этому варианту? Надо только попробовать убедить Роберту…

— А по‑моему, ничего страшного не случится, если она и вернется…

Роберта медленно подняла на него свой изучающий взгляд: так она бы, наверное, рассматривала какое‑то диковинное насекомое или растение.

— У тебя что, не все дома?

— Знаешь, мне все это надоело. Мы просто тянем время. Элисон все равно когда‑нибудь вернется.

— К тому времени Брайархерст будет моим.

— Она опротестует свои права.

— Ты дашь показания: всего‑то и надо доказать, что она шесть месяцев отсутствовала. В завещании все ясно сказано. Ей некуда будет деться — только не надо болтать лишнего. Ну, хватит! Иди‑ка лучше собирайся…

План Роберты был неплох, но ненадежен, малейшая ошибка — и все рухнет.

— А если я все‑таки женюсь на Элисон, ты поимеешь треть Брайархерста — это все‑таки лучше, чем ничего; а так может получиться…

Роберта отступила назад, размахнулась и влепила Хэдли звонкую пощечину; от удара он пошатнулся и отскочил к роялю.

— Как ты смеешь! — заорал он.

— Спокойно! Почему, собственно, я должна довольствоваться лишь частью поместья, когда я могу заполучить его целиком?! Предупреждаю тебя: еще какая‑нибудь твоя: глупость, вроде этой, и я найду способ покончить с твоим попрошайничеством; присосался как пиявка!.. Учти: твое будущее в моих руках, никак не меньше, чем мое — в твоих. Я знак свою падчерицу достаточно: она не потерши общества фигляра и жулика, который предал и продал ее любовь…