Я – первый - Сергей Зверев

Я побоялся взглянуть на Колю, понимая, что могу выдать себя взглядом. Во мне зародились, вспыхнули и смешались сразу три чувства – страх, ненависть и облегчение от того, что я все-таки вышел на эту машину. Теперь ей очень трудно будет взорваться, раз она попадет в руки капитана Крохалева, будьте вы все в этом уверены. И вы, товарищ генерал, и вы, господа боевики…

Сердце внезапно заколотилось так, как будто меня вытолкнули на ярко освещенный прожекторами ринг, в углу которого неторопливо разминался, буравя меня взглядом, действующий чемпион мира.

Но это было нормально – обыкновенный мандраж. Я даже воочию представил, как в кровь выбрасывается адреналин, моментально разносясь по всему телу.

– А ты чего, со мной не останешься? – хохотнул я и поискал взглядом пепельницу. Нашел ее на изрезанной ножом старой клеенке, протянул руку и тщательно затушил окурок. За это время я успел проглотить ком в горле и взять себя в руки. Только тело слегка покалывало и потряхивало, но я надеялся, что со стороны это не бросается в глаза.

Что ответит Коля, я уже знал, но требовалось продолжать игру до конца.

– Да не хочу я их видеть, этих козлов, понимаешь! – натурально возмутился чеченец. Он облегченно, от души вздохнул – ему тоже пришлось потратить нервы на разговор. Процент того, что я могу отказаться участвовать в его разборках, все-таки был.

– Ну, все! Поехали! Нам пора… – Коля взглянул на часы. – Возьми пару коробок, как будто ты грузчик, и надень вот это! – Он протянул мне грязную спецовку. – Так надо, Сережа! – сказал он непререкаемым тоном, заметив мою недовольную гримасу – Надо! Ты забыл, сколько я тебе денег плачу?

Платил он действительно неплохо, это следовало учитывать и не ломаться, поэтому я с кряхтеньем натянул на себя вонявшую луком и потом робу и невесело глянул на своего работодателя.

– Пойдет… – кивнул Коля и показал на дверь. – Ну, идем!

Сидевший и молчавший до этого рядом со мной чеченец вдруг выставил вверх две раскрытые ладони и негромко пробормотал:

– Аллах акбар!

Опять пройдя между тесными вонючими торговыми рядами, мы через маленькую железную дверь, которая была выкрашена под цвет каменной ограды, вдруг внезапно выбрались с рынка на узкую улицу. Я оглянулся. Неподалеку стояло только несколько машин. Улица была пустынна.

– Коробки брось здесь, возьми ключи и садись. – Коля кивнул на сильно потрепанную, с частично облезшей краской на капоте и карнизах, черную «шестерку».

«Ни хрена себе, а где же «тройка»?! – Я чуть было не выкрикнул это ему в лицо. Неужели опять мимо? Ядрена корень».

Я озадаченно глянул на чеченца.

– Ну что еще? – грубо спросил он и пихнул мне в руку ключи – Иди, заводи!

– А где же та?

– Какая та? – раздраженно проговорил Коля и, обойдя меня, первым двинулся к машине.

– Ну та «тройка» бежевая, что я тебе пригнал из Черкесска? Я думал, ты ее отдавать будешь…

– Обменялся с родственником, – махнул рукой Коля. – Заводи давай, что ты на меня уставился! Прогрей немного!

Делать было нечего. Я пожал плечами, повозился с ключами и сел за руль. В зеркальце заднего обзора было видно, как чеченец открыл багажник.

«Нет, надо все-таки проверить», – решил я, вышел из машины и громко хлопнул дверцей. И сейчас же Коля стремительно разогнулся, двумя руками схватился за багажник и с силой закрыл его.

– Ты чего?! – выкрикнул он злобно и испуганно.

«Здесь взрывчатка… переложили…» – устало подумал я и растерянно проговорил:

– Да ничего, помочь хотел…

– Не надо ничего помогать! Сядь в машину и не мешай! Скоро поедем!

«Предусмотрительный, сволочь, на всякий случай решил на другой машине ехать. Ведь бежевая «тройка» может быть в ориентировке ГАИ, – мысленно предположил я. – А сейчас он последнюю готовность проверяет, хотя и проверено уже все десять раз. Эх, блин, на что же там у него сработка установлена? Часовой механизм? Химический? Или взорвется от пятого поворота ключа зажигания? Почему-то это мне очень любопытно».

Я закурил и опустил стекло.

«Скоро все узнаешь, Серега! – усмехнулся внутри меня неприятный голос. – Скоро уже…»

– …Вон там, видишь, на углу киоск стоит? За деревьями? Останови, мне надо пару звонков сделать, да заодно еще одного парня подберем.

Коля вытащил из кармана модный и дорогой в то время мобильник и, нахмурив лоб, принялся осторожно нажимать на кнопки.

Я принял вправо, прижался к тротуару перед киоском, посмотрел по сторонам и увидел сидящего на лавке Артура.

Не скрою, я обрадовался. Даже очень. Вдвоем мы сумеем что-нибудь придумать и выкрутиться из этой ситуации. Ну или должны, во всяком случае… Только интересно, знает ли Артур, что нам предстоит сделать?

Я не видел его с тех пор, как мы пригнали «тройку» в Москву. Я спрашивал у Виталика, что там с собровцем, но он отмахнулся. Мол, выполняет мелкие задания боевиков, мотается по Москве, живет где-то на съемной квартире с двумя чеченцами, информации от него поступает немного, и она уже отработана. Вряд ли его привлекут к подрыву, скорей всего, его будут использовать как курьера для связи с Кавказом. И попросил меня не отвлекаться.

Артур увидел машину, меня за рулем, сощурился, всмотрелся, медленно поднялся с лавочки, перешел тротуар, затем неширокий травяной заросший газон и приблизился к бордюру.

Коля вылез из машины, поздоровался с ним, кивнул на пассажирское кресло рядом со мной и вдруг громко заговорил по-чеченски, крепко прижимая телефон к уху.

– Здорово, Артур! – быстро сказал я, когда мой товарищ опустился на продавленное сиденье и захлопнул дверцу. – В машине тротил, ты понял, наверное. Сейчас едем на место подрыва, этот урод покажет мне, где встать, и сам уйдет!

Я оглянулся. Коля непроизвольно, как и все люди, полностью погруженные в телефонный разговор, расхаживал по газону, жестикулировал и время от времени поглядывал на часы. Было заметно, что он возбужден.

– Меня наверняка наружка потеряла, «чехи» так следы путали, что я сам потерялся. Даже не знаю, где мы сейчас.

– Меня пятнадцать минут назад здесь высадили и сказали ждать. Не думал я, что так повернется… – Артур говорил сквозь сжатые зубы и смотрел прямо перед собой. – Значит, решили от нас избавиться… на всякий случай. Ну что ж, логично… чтобы не проболтались где-нибудь ненароком. Мы двое вообще не чеченцы и не из их бригады… Черт, и наши ничего не знают.

– Давай быстрее решать, что делать! Сейчас этот гад наверняка последние инструкции получает! Пока он с нами, нам ничего не грозит! Как только отойдет, значит, скоро подрыв!

– Тогда «сносим» его! Но не сейчас, а когда он захочет уйти! Ты понял меня? Я первый, ты прикрываешь!

– А почему не сейчас? Вот же он, рядом!

– Он всегда скажет, что не знал, что в багажнике. Наверняка это краденая машина… И ничего потом не докажешь!

Я глянул на его злое красное лицо и кивнул.

Коля закончил разговор и сел на заднее сиденье.

– Давай прямо, потом через мост и направо, – тихо распорядился он.

Движение по улице, по которой мы ехали, становилось все более и более свободным, а асфальт все хуже и хуже. Мы явно удалялись от оживленных московских центральных районов.

Пришлось снизить скорость и осторожно переваливать через выбоины и вздыбленные, измятые участки разбитого дорожного полотна. Я ничего не понимал. Почему-то мне думалось, что объект для подрыва будет обязательно в центре города, не едем же мы уничтожать какую-нибудь колхозную ферму!

Чеченец несколько раз выходил, в первый момент я напрягся, готовый уже схватить его, но оказывалось, что он только спрашивал и уточнял дорогу. В отличие от жителей центра столицы, здешние обитатели свой район знали. Да и останавливались мы прямо у обочины. Вариант того, что Коля решил нас взорвать подальше от населенных кварталов, чтобы пострадало как можно меньше людей, я отбросил сразу.

Свернув на узкую асфальтовую дорожку, которая вела в глубь нескольких старых облезлых пятиэтажек, стоявших полукругом на расстоянии нескольких десятков метров друг от друга, «шестерка» остановилась возле на удивление хорошо сохранившегося сквера, разбитого в этом промежутке между домами.

А в нем спиной к нам стояли люди. Много людей. На первый взгляд около сотни человек. Они стояли, переминаясь с ноги на ногу, на газоне, возле невысоких деревьев и на асфальтовых дорожках. Несколько мужчин в домашней одежде, в той, в которой обычно выносят мусор или забегают к соседу за солью, собравшись в кружок, курили и о чем-то болтали. На нас они не обратили ни малейшего внимания. В салон сквозь прикрытые стекла проник неразборчивый громкий голос человека, говорившего в рупор. Оратора я не видел. К нам никто не обернулся.

Я враз похолодевшими пальцами, без команды, заглушил двигатель. В машине возникло напряженное молчание.

Мы все трое напряженно рассматривали место, где предстояло разыграться катастрофе. Я невольно глянул в зеркальце заднего обзора. Мне хотелось посмотреть, какое выражение будет на лице коллективного палача нескольких десятков людей, которые не только не обидели самого Колю и его родственников, а даже и не подозревали о его существовании.